тоже так думает.
Драко почувствовал, как щеки наливаются румянцем.
— То-то она от меня бегает, как от чумы… Действуйте, время идет.
Чжоу протянула эльфу журавлика, но тот вдруг выпучил глаза и затрясся.
— Добби не сейчас… Директор Дамблдор зовет Добби… Добби поможет потом!
— Стой! — крикнула Луна. — Куда ты? Где Дамблдор?
— Трактир «Кабанья голова»! — пискнул домовик и с громким хлопком исчез.
Троица переглянулась. Драко кивнул.
— Это Рабастан. Прикройте меня тут.
Толкнув дверь с цифрой «8», Альбус вошел в комнатенку и первым делом позаботился о запорах и заглушке. Сидящий на подоконнике Лестрандж даже не обернулся.
— Напрасно вы так беспечны, Рабастан. Сюда кто угодно может заглянуть, а вы без маскировки, и даже дверь не озаботились запереть.
— Дверь… маскировка… — Лестрандж вынул из кармана маленькую фляжку, взболтнул и небрежно бросил на кровать. — Зачем? Все равно уже не жилец, днем раньше, днем позже…
Альбус невольно усмехнулся. Встретились два покойника…
— Не стоит себя хоронить раньше времени.
Рабастан наконец посмотрел на гостя. Одутловатое, невыразительное лицо, серые щеки, нос смотрит чуть в сторону — видать, тоже ломали. Светло-карие, полные прямо-таки нереальной тоски глаза. И впрямь без пяти минут мертвец.
— А что еще вы можете мне предложить, господин директор? Азкабан? Спасибо, я там был, не понравилось. Лучше сдохнуть.
— Откровенно говоря, не понимаю. — Альбус сел на единственный в комнате табурет, поерзал, устраиваясь на непривычно жестком сиденье. — Вы так и не сказали, чего ждете от нашего договора, Рабастан. Спасти вас от Азкабана действительно не в моих силах, слишком много крови на ваших руках. Только смягчить приговор…
— Успокойтесь, директор, ничего мне от вас не надо. — Лестрандж снова уставился в окно. — Хочу только, чтобы кто-нибудь в конце концов остановил эту тварь. Руди, конечно, не ангел, но он был моим братом. Они ведь учились вместе, помните? — Он ткнулся лбом в грязное стекло. — Ничего святого у мерзкой змеищи…
— Шестнадцать лет назад вы думали иначе. Так упорно разыскивали своего господина…
Плечи Лестранджа дрогнули.
— Лонгботтомы… Белла никогда не знала тормозов. — Он повернул голову вбок, потерся о стекло виском. — Глупо тогда вышло. Вы вправе не верить, директор, но мы с Руди не собирались доводить дело до крайности.
— Возможно. С чего вы вообще взяли, будто Лонгботтомы в курсе судьбы Тома?
— Был праздник, все радовались, даже авроры на дежурстве позволили себе кружку-другую эля. Мы втроем хотели выбраться из Лондона, аппарировать опасались — ночь, комендантский час никто не отменял. Идиоты, конечно, тогда все аппарировали из дома в дом, но мы ж не знали. Шли пешком под Оборотным. В Энфилде(2) наткнулись на группу авроров под мухой, там был и Фрэнк. Он хвастался своим, что знает, где спрятано тело Лорда. Врал, разумеется, но Белла будто с цепи сорвалась, едва уговорили ее не атаковать втроем семерых авроров, а подождать до утра. У меня случайно оказались фунты, мы сняли комнату в магловском клоповнике. Я уговаривал Руди бежать, доказывал, что Белла сошла с ума, но он наотрез отказался ее бросить… Днем мы отправились в дом Лонгботтомов. — Рабастан зажмурился. — До сих пор благодарю Мерлина, что их сын гостил у бабки…
Альбус опустил голову. Перед глазами стояло безумное лицо Алисы.
— Вы могли ее остановить.
Лестрандж едва слышно всхлипнул.
— Остановишь ее, как же. Меня она просто обездвижила, а Руди… Руди всегда был готов ей туфли целовать. Знаете, директор, мне приходилось пытать и магов, и маглов, но когда это делаешь толпой — мозг отключается, остается кураж. Будто страшный сон. А в тот день… — Резко обернулся. — Думаете, это вы мне не можете простить Лонгботтомов? Нет. Это я их себе никогда не прощу. Четырнадцать лет в Азкабане день и ночь их глаза видел, не жаловался. И в аду буду гореть — за них.
Лестрандж наклонился, упершись локтями в колени, принялся тереть запястьями скулы. Глядя на его лысую макушку, Альбус вдруг задохнулся от жалости, омерзения и… понимания. В одном адском котле нам с тобой вариться, Рабастан, ибо я — великий светлый маг Альбус Дамблдор — виновен ничуть не меньше. У тебя — Лонгботтомы, у меня — Поттеры. У тебя — любовь к брату, у меня — высшее благо. А результат один — кровь, грязь, искалеченные судьбы. Потому не в праве я тебя клеймить, презирать, ненавидеть. Бог судья нам обоим.
— Бог судья…
— А есть ли Он? — глухо, сквозь ладони. — Как можно такое допустить?
Альбус печально усмехнулся.
— Раз сидим мы тут с тобой вдвоем, два прожженных, полумертвых грешника, значит, Он есть… Довольно, Рабастан, давайте о деле. Есть новости?
— Есть. — Рабастан слез с подоконника, сел на кровать. — Очень странные новости… Сегодня утром Лорд должен был переехать в Малфой-мэнор. Мне поручили приглядеть за Поместьем, там остались вещи. Но в полдень Лорд вдруг вернулся, злой, как некормленая мантикора, и какой-то потрепанный. Угостил меня Круцио, велел дождаться Питера, а его не беспокоить, и спрятался у себя в спальне. Час спустя Нарцисса привезла Петтигрю с разбитой физиономией, в совершенно невменяемом состоянии.
— Нарцисса?
— Она передала общий приказ Лорда для Внутреннего Круга — носа не совать в Малфой-мэнор — и сразу ушла. Я попытался добиться от Питера информации, но он молчит. Сказал только, что Драко — полный говнюк.
— Вот как? Драко… Действительно странно.
— Больше я ничего не знаю, директор.
— Благодарю, Рабастан. — Альбус встал. — Мне пора.
Лестрандж понимающе кивнул.
— Хотите успеть до ужина тряхануть мелкого Малфоя?
— Почему ты так думаешь?
— Ладно вам, все наши в курсе, что он теперь двойной шпион. Жалко мальчишку. — Рабастан взял свою фляжку, отвернул крышечку и отсалютовал Альбусу. — Удачи, директор.
В камине вскипело зеленое пламя. Снейп отложил книгу и тревожно нахмурился. Что опять стряслось, если Альбус решил не дожидаться педсовета? Сейчас узнаем…
Директор против обыкновения не стал тратить время на приветствия.
— Северус, мне срочно нужен Драко, он сейчас в своей спальне. Будь добр, приведи его и отправь ко мне через камин.
Пламя опало. Весь во власти дурных предчувствий, Снейп накинул мантию и принялся застегивать многочисленные пуговицы. Права Грейнджер, надо заклинание… Что же случилось? Неужели умудрились проколоться в мэноре? На Карте у Альбуса Драко в спальне, но где он на самом деле — Мерлин знает. Вот черт… Он шагнул к двери и на пороге столкнулся с Малфоем.
— Драко, слава богам. Тебя вызывает директор.
— Блин, так и знал…
— Что вы опять натворили?
— Вроде ничего, но все равно, кажется, встряли. Вы куда?
— За тобой в спальню.
— Ага, платок там… Сэр, я с вами мышкой, можно? По пути все расскажу.
Секунду спустя Снейп посадил грызуна к себе в карман и вышел в коридор.
«Ну?»
«Питер проболтался Рабастану, что я присутствовал при переезде».
«Черт…»
«Рабастан встречался с Даблдором в «Кабаньей голове», я только оттуда».
«Надо было все-таки отпросить тебя на переезд официально».
«Тогда Дамблдор заинтересовался бы произошедшим в мэноре, а мы договорились не привлекать его внимания… впрочем, все равно привлекли. Как выкручиваться — ума не приложу».
«Выбора нет, говори, что ни при чем. Свидетелей масса — я, Поттер, Грейнджер».
«А как тогда?..»
«Ты ничего не видел, не слышал, не знаешь. И… вот что, вали все на Нарциссу. Узнав про переезд, она велела тебе не волноваться, мол, справится с этим сама».
«Он же явится в мэнор».
«Будем решать проблемы по мере поступления. Скоро ужин, потом педсовет, я договорюсь с Минервой ругаться как можно дольше. На ночь глядя Альбус точно в гости не нагрянет».
«Ясно. Спасибо, сэр».
Альбус сидел в своем кресле, жевал мармеладку и умиленно улыбался. Школьной темой номер один на этой неделе ожидаемо стали Поттер и Малфой, так что нет ничего удивительного в том, что пятничный педсовет превратился в перепалку двух деканов. Остальные молча пили чай, переводя снисходительные взгляды со вздрюченной МакГонагалл на арктически спокойного Снейпа.
— Извини, Минерва, но на сей раз у тебя нет причин упрекать меня в пристрастности. Мистер Малфой получил точно такое же взыскание…
— О да, конечно, такое же. Не считая того факта, что завтра с утра у нас матч с Райвенкло, а капитан гриффиндорской сборной вместо квиддичного поля вынужден торчать у тебя в подземельях и строгать всякую мерзость!
— Поттеру стоило об этом подумать до того, как устраивать свару под дверью моего кабинета.
— Малфой наверняка его спровоцировал!
— Недоказуемо.
— Есть свидетели!
— Разумеется, можно вызвать их сюда, только что они скажут? Гриффиндорцы наверняка будут с пеной у рта доказывать вину мистера Малфоя, а слизеринцы сделают то же самое в отношении Поттера. И все останутся при своем.
— Но ведь надо учитывать….
— Матч? Ни в коем случае, я достаточно ценю уважение своих студентов, чтобы не совершить подобную глупость. Кроме того, если я вдруг отменю на сегодня отработку, это будет однозначно воспринято как поблажка в сторону Поттера и вызовет новый дуэльный виток. Не трудись, Минерва, наказание останется в силе, даже если Поттер вздумает завтра жениться.
МакГонагалл прищурилась.
— Помнится, семь лет назад перед матчем Слизерина с Хафлпаффом, когда Маркус
