— Тонкс!
— …
— То-онкс!
— Мр-мр-мр?
— Кисенок, проснись.
— Ре-емммр-мр, ты скотина. Раздраконил ребенка и пошел себе дрыхнуть на коврике, а Тедди до пяти утра колобродил…
— К нам пришел эльф.
— Бунно или Юке? Фрекен Сесиль прислала очередной пирог? Фру Хелле срочно зовет на чай? Всех в сад, Рем, это твои тетушки, разбирайся с ними сам.
— Кис…
— Я терпеть не могу чернику и не говорю по-датски!
— Тонкс, немедленно открой глаза. У нас на кухне сидит английская эльфийка, которая напрочь отказывается разговаривать с кем-либо, кроме тебя.
— О господи! Что-то с мамой! — Сбросив на пол одеяло и с разбегу вышибив прикрытую дверь, Тонкс ворвалась на кухню. — Ну???
Ушастое существо с подозрением оглядело заспанную розововолосую девицу в ночной рубашке.
— Леди Нимфадора?
— Слав тебе Мерлин, не от мамы… — Тонкс плюхнулась в кресло и подобрала под себя босые пятки. — Ты чья?
Домовуха шмыгнула носом.
— Теперь ваша. — И, подумав, добавила: — Леди Нимфадора, мэм.
— Что за бред? — Тонкс обернулась к мужу. — Рем, сегодня первое апреля?
— Четырнадцатое марта было с утра. — Он присел перед эльфийкой на корточки. — Странная ты для вашего племени ‒ подобострастия ни на кнат.
— Старый хозяин всегда ругал Кайсу за непочтительность. А госпожа… — эльфийка снова шмыгнула, — госпожа сказала, Кайса понравится леди Нимфадоре, потому что леди Нимфадора плевать хотела на правила и традиции.
— Очень интересно. А кто у нас госпожа?
Кайса извлекла из своей наволочки связку свитков, положила на край стола и опасливо прижала уши.
— Госпожа предупредила, что леди Нимфадора будет сердиться…
Развернув верхний пергамент, Тонкс тут же выронила его и с воплем соскочила с кресла, судорожно оглаживая ночнушку в поисках палочки.
— Рем! Она от Лестранджей!
— Леди Беллатрикс Лестрандж, — поправила домовуха и подняла с пола свиток. — Госпожа выкупила Кайсу у хозяина Августуса за тысячу четыреста галлеонов в прошлый вторник. А сегодня утром…
— А сегодня утром леди Беллатрикс составила дарственную на имя своей племянницы Нимфадоры Тонкс-Люпин и заверила ее, между прочим, Большой Печатью Гринготса. — Ремус протянул жене второй пергамент. — Хочешь или нет, дорогая, это нахальное создание корнуоллской породы, женского пола, тридцати четырех лет от роду теперь принадлежит тебе.
Тонкс растерянно опустила руки.
— И что мне с ней делать?
— Кайса будет работать, — сообщила эльфийка, по-хозяйски оглядела кухню и полезла в холодильник. — Леди Нимфадора позволит Кайсе приготовить обед?
— Э… обед?
— Начало двенадцатого, кисенок, ты так сладко сопела, что мы с Тедди отправились завтракать к тете Хелле. Ему очень понравилось козье молоко. — Люпин подмигнул эльфийке. — Конечно, Кайса, ты можешь приготовить обед. Уверен, у тебя нет привычки опрокидывать в суп пакет с перцем.
— Рем!
— Она теперь член семьи, дорогая, какой смысл прятать очевидное. Кайса, моя жена патологически неуклюжа.
— Госпожа велела передать леди Нимфадоре, что леди Нимфадора станет отличным аврором, если научится смотреть себе под ноги. — Домовуха вытащила с нижней полки большую кость с ошметками мяса. — Хозяева держат собаку?
— Это моя. — Ремус напрягся. — Сейчас полнолуние. Я оборотень.
Эльфийка деловито кивнула и сунула кость обратно в холодильник.
— Старый хозяин дружил с оборотнями. Кайса приготовит бифштекс с кровью.
— Я не ем…
— Ой, ладно врать-то, ты обожаешь с кровью. — Тонкс скорчила ехидную рожицу. — Раз уж тут все свои… Кайса, почему Беллатрикс решила подарить тебя мне?
Домовуха на миг оторвалась от сортировки кастрюлек и презентовала хозяйку угрюмым взглядом через плечо.
— Леди Нимфадора не должна беспокоиться, эльф не способен причинить хозяину вред…
— Я знаю. — Тонкс помахала дарственной. — Большая Гоблинская Печать! Но почему? Мы враги! Из-за нее я месяц провалялась в Мунго!
— Госпожа приносит свои извинения, она тогда не знала, кто такая леди Нимфадора.
— Двоюродного брата госпожа тоже убила по ошибке?
— Это была случайность. Госпожа очень сожалеет…
— Так я и думал, — пробормотал Люпин. — Воевать Петрификусом не в обычаях Беллатрикс.
— А что в ее обычаях? Заплатить бешеные деньги за эльфа и тут же от него избавиться?
— Не избавиться. Позаботиться. — Слезы в глазах домовухи вполне объяснялись самонарезающимся на выщербленной досточке луком. — Госпожа теперь здорова. Она легко злится и не хочет, чтобы Кайса попалась под горячую руку. Не хочет покалечить или убить. Кайса умоляла не отдавать ее, говорила, что с радостью примет смерть от руки своей госпожи, но она… — долгий всхлип, — она… сказала, у нее без того достаточно зарубок на совести. Моя бедная госпожа… — Эльфийка вытерла наволочкой глаза, взглядом отправила лук на сковородку и подозрительно обнюхала добытое из холодильника мясо. — Мороженое… нехорошо. Леди Нимфадора позволит Кайсе вести хозяйство? В доме нет моркови, шалфея, розмарина…
— Тут много чего нет. — Люпин, не отрываясь, следил за пляской кухонного ножа, с невероятной скоростью наполняющего глубокую миску серпантином картофельной кожуры. — Мы… небогаты.
— Кайса умеет быть экономной. Но продукты нужны качественные, леди Нимфадора ‒ молодая мать. Этот дом принадлежит хозяевам?
— Сняли на месяц…
— Значит, обои менять не будем. Вечером Кайса почистит потолки…
— Погоди, подруга. — Тонкс снова забралась в кресло, натянула подол ночнушки на коленки. — Прежде чем ты нас всех построишь, запомни, пожалуйста, Главное Семейное Правило. Твою новую хозяйку зовут Тонкс. Можно леди Тонкс, но ни в коем случае не госпожа Тонкс. И упаси тебя Мерлин еще хоть раз обозвать меня Нимфадорой!
— Альбус, добрый день. Как ваше драгоценное здоровье?
— Благодарю, Филиус, хорошо. Передайте, пожалуйста, майонез.
— Чесночный соус превосходен, рекомендую. Жаль, вы пропустили завтрак, почки эльфам определенно удались.
— Дела.
— Понимаю. Вас искал Северус, просил передать, он будет занят в лаборатории до вечера. Какой-то важный эксперимент.
Альбус кивнул и уткнулся в тарелку, гася в супе соблазн замазать превосходным чесночным соусом доброжелательную улыбку маленького профессора. Аппетита не было, ноги гудели от усталости, пробирка со злополучным порталом по-прежнему лежала в кармане. Важный эксперимент. Спасибо, Филиус, я уже в курсе…
Завтрак он в любом случае намеревался пропустить, потому как всю ночь просидел за столом, наводя марафет в архиве ‒ непросто за неделю качественно подготовить собственную смерть. Но стоило Альбусу подняться и сделать три шага в сторону лестницы, предвкушая последний в жизни сон, как тлеющие в камине угли позеленели и по ковру покатился чуть подпаленный с краев пергамент. Сдержанно выругавшись ‒ кому неймется в пять утра?! ‒ Альбус развернул свиток. Следующая его тирада вызвала одобрительное перешептывание мужской части портретного сообщества и возмущенное ворчание женской.
— Директор, право… — Дайлис Дервент, прижав ладони к порозовевшим щекам, силилась разглядеть текст записки. — Мы хоть и почившие, но все-таки дамы…
— Прошу прощения, Дайлис. — Альбус швырнул пергамент на стол и призвал дорожную мантию. — Один непоседа изволил оповестить меня о своих планах на субботнее утро. Очевидно, он рассчитывал, что я сплю.
Нарисованная целительница беспокойно нахмурилась.
— Примите зелье, не то уснете на ходу.
— Благодарю. И что бы я делал без вашего замечательного тонизирующего…
Послание гласило: «Альбус, у меня срочное дело в Лондоне. Вернусь к завтраку. СС».
Минуту спустя, словно в подтверждение написанному, дернулась ниточка Следа ‒ Северус не терял времени даром. Схватив нефритовую черепашку, Альбус перенесся в «Кабанью голову», оттуда сразу аппарировал на Дрян-аллею и успел засечь край черной мантии, исчезающей за углом…
Через полчаса он проклинал свои старые кости: эффектные выходы и бодрые прогулки по школе они еще выдерживали, но, как выяснилось, совершенно не годились для затяжных погонь. Особенно если объектом преследования является молодой, здоровый, знающий цену времени мужчина. Зельевар не ходил ‒ летал, стремительно и методично перемещаясь от одной мрачной лавчонки к другой. Мельком взглянув на мутную витрину, толкал дверь, но редко какой из этих визитов давал умученному Альбусу долгожданную передышку ‒ в основном Северус перекидывался парой слов с заспанным аптекарем, выскакивал обратно на улицу и мчался дальше. С каждой минутой директор все больше убеждался в бесполезности этого выматывающего променада: обманывать начальство прыткий профессор явно не планировал, никаких тайных встреч не замышлял, просто следовал кодексу опытного зельевара, согласно которому добыть
