редкие и не вполне законные ингредиенты можно было только вот в такую несусветную рань. Лишь привычка доводить любое начинание до конца мешала Альбусу все бросить, вернуться в школу и завалиться спать. К тому же Северус по-прежнему является объектом охоты, причина его утренней беспечности, очевидно, кроется в установленном неделю назад портале, но портал с сюрпризом, а новая капсула все еще ждет своего часа в ящике директорского стола. Значит, шустрого мальчика надо подстраховать, дабы не угодил в лапы особо ретивых последователей Тома. Ох, нелегкая это работа ‒ исправлять собственные ошибки…
К половине восьмого Альбус уже едва переставлял ноги. К счастью, в очередной аптеке Северус застрял надолго, позволив начальнику перевести дух. Давно рассвело, но на Дрян-аллее все еще не было ни души, если не считать шмыгающих по низким крышам и водостокам тощих облезлых котов. Привалившись спиной к стене напротив витрины, Альбус подновил Щит Невидимки и принялся наблюдать сквозь грязное стекло, как зельевар придирчиво обнюхивает содержимое извлеченного аптекарем из-под прилавка свертка.
Закончились переговоры неожиданно: Северус сунул продавцу увесистый кошель, подхватил сверток и аппарировал прямо из лавки. След привел директора к воротам Хогвартса, резвый подчиненный уже вовсю шагал по дороге к замку. Помянув непечатным словом будни Камелота, Альбус снова переместился в «Кабанью голову», порталом вернулся в кабинет и без сил упал на ближайший диванчик с четким ощущением того, что над ним нынче изуверски издевнулись. Неправдоподобно, конечно, но… очень уж в стиле Северуса. Получил, старый параноик? Поделом…
Через четверть часа он, кряхтя, переполз за стол, развернул Карту и предсказуемо обнаружил зельевара в Большом Зале. Кушает, негодник. А после наверняка собирается зависнуть над котлом до глубокой ночи, поставив тем самым крест на планах Альбуса незаметно поменять портал ‒ экспериментальное зелье Конфундусом не обманешь, без присмотра оно ползамка разнесет. Значит, надо прямо сейчас спуститься в подземелья, встретить сытого марафонца Петрификусом, быстренько провести операцию и спокойно идти на боковую. Ну, Альбус, последний рывок…
Однако пока директор продирался сквозь склизкие, покрытые тысячелетней плесенью изломы булыжников в потайном ходу (жаль, руки не дошли навести здесь порядок…), летучий поганец снова его опередил: подземные апартаменты встретили гостя тишиной, запахом кофе с корицей и наглухо запечатанной дверью лаборатории. Северус терпеть не мог, когда ему мешали, потому в часы, посвященные науке, качественно отгораживался от внешнего мира. Сообщив пустой комнате все, что думает о нижнем белье Ланселота, дурном характере короля Артура, добродетели Гвиневеры и интимных привычках рыцарей Круглого стола, Альбус разжег огонь в камине и устроил засаду. Как бы шустр ни был зельевар, он все-таки человек. Должен захотеть чаю, в туалет или, на худой конец, пообедать соберется…
Спустя пять часов ожидания пришлось признать: северусова тяга к знаниям имеет абсолютный приоритет над его же естественными потребностями. Сам Альбус похвастаться подобной самоотверженностью не мог: желудок настоятельно требовал еды, ноги ‒ тазика с горячей водой, а весь прочий организм ‒ нормального отдыха. Плюнув, он погасил огонь, снова прополз тайным ходом и поднялся в Большой Зал, где Флитвик любезно просветил его насчет субботнего графика неуловимого зельевара. Аппетит почему-то пропал, настроение в конец испортилось. Похоже, последний земной день станет одним из самых отвратительных в его долгой, видит Мерлин, без того непростой жизни. И что самое обидное ‒ сам виноват…
Флитвик тем временем попрощался и ушел, его сменила Минерва.
— Добрый день, Альбус. — И вдруг тревожно нахмурилась, один-в-один копируя Дайлис Дервент. — Вы плохо выглядите. Приболели?
Ах, Минерва, Минерва, моя честная, чуткая, суровая гриффиндорка, как бездарно я, однако, потратил жизнь. Книги, войны, бесконечные интриги, только вот жениться времени не нашел. А ведь поддайся я когда-то очарованию юной Юлианы Иствик, ты сейчас носила бы фамилию Дамблдор. И твои братья тоже. И племянники…
— Альбус, вы в порядке?
Моя дорогая, заботливая девочка. Знала бы ты, как нестерпимо хочется пожаловаться тебе на быстроногого Северуса, собственную глупость и злодейку- судьбу…
— Благодарю, Минерва, все хорошо. Супу? Рекомендую чесночный соус, он выше всяческих похвал.
— Наверное, поэтому его почти не осталось.
— Ах, Филиус, наш шаловливый чревоугодник. — Альбус щелчком вызвал эльфа и указал ему на пустую соусницу. — Обеспечь-ка нам добавки, дружок. Минерва, есть новости?
Она удивленно наморщила лоб.
— Нет. А что, должны быть?
— Слишком тихая выдалась неделька, не находишь? — Он налил себе чаю, привычно потянулся за шоколадкой, но по пути передумал и вернул ее в вазу. Не хочу. Черт побери, мне осталось жить несколько часов, имею я право потратить хотя бы часть по своему личному усмотрению? Например, хорошенько выспаться?
— Минерва, у меня к тебе просьба. Я пропущу ужин… Передай, пожалуйста, Северусу, чтобы он ни при каких обстоятельствах не пытался воспользоваться известным ему порталом. Запомнишь?
— Кх-кх… — прижав руку к груди, она откашлялась и перевела дыхание. — Ккхонечно… но почему… ужин?
— Собираюсь лечь спать. — Он подмигнул и поднялся. — Для нас, стариков, нет ничего приятней послеобеденного сна. До свидания, Минерва.
Помедлил немного, глядя на донельзя удивленное лицо и думая, что видит ее, скорее всего, в последний раз. Прощай, моя дорогая девочка. Прощай, Большой Зал. Прощай, старый добрый Хогвартс… ну все, хватит, а то зарыдаю.
Под звон тарелок и студенческий гомон он зашагал к выходу и, подмигнув по пути Гарри («Не хмурься, мальчик, это твой последний мирный день…»), покинул Зал.
Синтия Нотт сидела за туалетным столиком в будуаре Нарциссы и перебирала стопку ярких колдографий, раскладывая их на две кучки.
— Очаровательно… очаровательно… Представляешь, этот человек сидел с нами с самого завтрака, ни разу не вынул палочку и не брал в рот ничего, кроме воды.
— Я тебе говорила, это не зелье.
— Уму непостижимо… Надо переснять, фон удачный, а ты нет… Вообрази, как я чувствовала себя в обществе двух своих мужей! Теодор периодически принимал его за зеркало… О, эта просто шедевр… Когда пришел вызов, он встал, пожелал нам хорошего дня и исчез. Теодор до сих пор поверить не может… Здесь ты немного похожа на Полли Глэйн, смотри. Она, кстати, тоже беременна, слышала? Говорят, будет тройня.
Нарцисса мельком взглянула на протянутый ей снимок.
— Нет, не слышала, я в последние месяцы отошла от светских дел. Возьмешь эту?
— Ни в коем случае! Лицо бренда должно быть эксклюзивно и даже близко не может кого-то там напоминать. — Колдография отправилась в левую кучку. — Нам есть из чего выбрать, мистер Криви исключительно талантливый юноша. А еще умен, воспитан и очень мил, когда смущается. Интересно, чем он не угодил Тео?
— Происхождением, Си, происхождением.
— Ах, да… Подумать только, я чуть не каждый вечер сижу в парадной столовой Малфой-мэнора рядом с маглом и вежливо прошу его передать мне соль! Ладно я, сам лорд Малфой увлеченно обсуждает с ним идею волшебного телевидения! И ведь спонсирует, у Люциуса нюх на сто́ящие проекты… Слу-ушай, а давай организуем телешоу! «Женские секреты»… нет, лучше «Женские тайны». Будем обсуждать моду, делиться сплетнями, посрамим Риту Скитер! Нисс?
Нарцисса задумчиво водила пальцем по краю трюмо.
— Конечно...
— Ты меня вообще слушаешь?
— Слушаю. Посрамим…
— Да что с тобой сегодня! Токсикоз?
— Извини. Утром после колдомедика я навестила Беллу.
— Знаю, Люциус жаловался, просил на тебя повлиять. Вы с ней поругались?
— Ни разу за последнюю неделю, эти духи ‒ настоящее чудо. — Нарцисса подперла щеку кулаком и уставилась на свое отражение в зеркале. — Она подарила Кайсу дочке Медди.
— Ну и что? Виверн-касл битком набит эльфами, одним больше, одним меньше…
— Это был особенный эльф.
Синтия бросила колдографии и развернулась к подруге.
— Нисс, ты мне категорически не нравишься. Люциус прав, не стоит тебе каждое утро бегать к Беллатрикс. Сделай перерыв, или, клянусь, завтра я отправлюсь туда вместе с тобой.
— Это вряд ли. — Нарцисса вдруг часто заморгала и сунула руку в ящик трюмо, нащупывая упаковку с салфетками. — Не знаю, почему, но я уверена, что больше никогда ее не увижу…
В два часа дня стена Выручай-Комнаты дрогнула и буквально вплюнула внутрь очень сердитую Джинни Уизли.
— Колин Криви, ты бессовестное чмо! Мог хотя бы сегодня пообедать сам? Я уже в любимую юбку не помещаюсь!
Колин вынырнул из-под стола ‒ в зубах провод, за ухом отвертка ‒ помахал зеленой в пупырышку картонкой.
— Пиет… тьфу! Привет, Джин, прости, у меня тут видуха не коннектит…
— У тебя всю неделю то видуха, то Малфой-мэнор, то окклюменция! Я тебе что, бездонная бочка? Мэнди с утра всучила мне магловский тест на беременность, говорит, по три фунта за неделю просто так не набирают!
— Ой…
— Ужинать не пойду!
— Ну… — Колин снова нырнул под стол. — Может, никто не пойдет…
— Ах, разумеется, сегодня же день икс! Ты все-таки вспомнил, как мило. Осталось только сообразить, что у всех прочих тоже могут быть дела.
— Дела-ла-ла, тарам-пам-пам… Нам нужна связь с Хижиной, иначе пропустим
