- Понимаю, понимаю, - только и произнес Альбус за все то время, что длился рассказ, но, тем не менее, в конце даже он не удержался и спросил, - Гарри, когда ты успел развить способность к полианимагии? Насколько я понимаю, собака и феникс - не единственные твои формы, и, если я прав, у тебя должна быть, как минимум, еще одна, не так ли?
Гарри кивнул, подтверждая подозрения Дамблдора. После Хэллоуина он боялся, что старик непременно должен что-то заподозрить, слушая рассказы свидетелей о черной пантере, разгуливавшей по замку, но, поскольку Альбус так и не спросил об этом, происшествие вылетело у него из головы, сменившись более насущными переживаниями.
- Перед Азкабаном, - кратко ответил Гарри на все его вопросы.
Альбус грустно кивнул. Недоверие Гарри к нему появилось задолго до того, как он предал молодого человека. Возможно, было к лучшему, что в то время Гарри не доверял ему полностью, да Альбус этого и не заслуживал.
- Что ж, спасибо тебе, Гарри. Спасибо за все. Думаю, мы теперь оставим тебя в покое с твоей семьей, уверен, вам о многом еще нужно друг другу рассказать. - Крепко сжав плечо Гарри, старик развернулся и пошел к своему месту за главным столом, Уизли и все остальные последовали его примеру.
Почувствовав себя гораздо лучше после рассказа обо всем, что с ним произошло, Гарри обвел взглядом людей, сидящих за его столом. - Итак, кто мне теперь поведает о том, что именно я пропустил?
Сириус и Николь сильно побледнели и отвернулись от Гарри, облекшего свой потенцально взрывоопасный вопрос в такую невинную форму. Они не хотели оказаться безумцами, рассказавшими ему о похищении Эвана. Северус и Ремус быстро извинились и, заявив, что у них в лаборатории варится зелье, требующее пристального внимания, попытались сбежать из-за стола, но были остановлены и водворены обратно, весьма раздраженные тем, что Сириус обозвал их трусами. Похоже, произошло что-то очень серьезное. Гарри неуверенно посмотрел на Драко. Он не на шутку заволновался, когда Драко не захотел встретиться с ним глазами. - Говори! - Это был уже не вопрос.
Наблюдая за всем из-за Главного стола, Альбус и Минерва тихо обсуждали, какие шаги следует предпринять, прежде чем снова можно будет открыть Хогвардс в качестве учебного заведения. Во-первых, следовало поскорее расселить нынешних обитателей школы, во-вторых, замок следовало подремонтировать. Еще нужно будет нанять и натренировать новых учителей. Список необходимого казался бесконечным, но это занятие, уж точно, было гораздо приятнее тех, что занимали их умы в последнее время. Иногда Гермиона вмешивалась в разговор с вопросами или предложениями.
Их обсуждение некоторое время мирно продолжалось, пока не было прервано громким сердитым криком, раздавшимся от стола Гарри.
- Я убью этого сукина сына!
Альбус быстро поднялся на случай, если вдруг потребуется его помощь, и облегченно вздохнул, когда Драко завопил в ответ нисколько не тише, - Успокойся, он мертв! Ублюдок уже мертв, поэтому ты не сможешь лично убить его!
- Давай поспорим! - усмехнулся Гарри, усаживая Эвана на колени. - Если я захочу, то верну этот кусок дерьма назад из подземного царства и убью его снова.
- Извините меня, Профессор?
- Да, - ответил Дамлдор на вопрос Гермионы, не отрывая взгляда от взбешенного Гарри Поттера.
- Конечно, мне известно, что природная магия Гарри невероятно сильная - сверхсильная - но как ему удалось изменить чары на потолке? - Гермиона указала на то, что раньше было чистым ночным небом, а сейчас сделалось огненно-красным, затянутым тяжелыми грозовыми тучами.
Дамблдор поднял голову и убедился, что чары никто не изменял, поэтому в ответ просто покачал головой.
- Гермиона, чары остались в том же виде, что и прежде, насколько я понимаю.
Гермиона онемела. - Но если…тогда это значит…небо…
К тому времени странный вид зачарованного потолка уже привлек всеобщее внимание.
- Да, действительно, Гермиона, ты права.
Не желая пропустить этот феномен, Альбус, Минерва и Гермиона выскользнули из-за стола и незамеченными вышли в холл, чтобы выйти на улицу и воочию понаблюдать столь неестественное явление.
Через некоторое время, уже немного успокоившись, Гарри Поттер все еще удерживал у себя на руках Эвана, который теперь уже нетерпеливо извивался, стараясь вырваться, после нескольких пристрастных осмотров папочки в последние полчаса. События, изложенные ему Драко, были столь невероятны, что ему потребовалось некоторое время, чтобы обдумать их и прийти к выводу, что его семья, наконец-то, в безопасности. Счастливый от осознания, что с его родными все в порядке, он, однако, был уверен, что до конца дней своих будет жалеть о своем отсутствии в трудную минуту.
- Папочка, а куда подевалась молния? - требовательно спросил Эван, указывая на лоб Гарри. Драко внимательно взглянул в лицо Гарри и сразу же понял, о чем спрашивал Эван. Знаменитый шрам, украшавший лоб Гарри со дня смерти его родителей, исчез. Не осталось даже следа на том месте, где он был. Обхватив лицо Гарри ладонями, Драко притянул его к себе. Скользнув губами по месту, где так долго был молниеобразный шрам, Драко прошептал. - Что с ним случилось?
Глаза Гарри сверкнули. Он не мог дождаться, кода придет время рассказать об этом любимому. - Когда я снова обрел человеческую форму после самосожжения, шрам исчез, но это еще не самое замечательное.
- Что же еще?
Гарри улыбнулся и прижался к губам Драко в многообещающем поцелуе. - Я позже тебе расскажу - хочу сделать это, когда мы останемся одни, если ты понимаешь, о чем я, - прошептал Гарри в губы Драко, на мгновение от них оторвавшись.
- Только не заставляй меня очень долго ждать, - прошептал в ответ Драко, прикусив нижнюю губу Гарри. Он очень обрадовался, расслышав многообещающий подтекст в словах Гарри.
- И не мечтай об отсрочке, любимый. - Гарри страстно вздохнул, прижимаясь в последнем поцелуе к губам Драко, а потом повернулся к Мэттью, который дергал его за штанину, требуя уделить время и ему.
Гарри, наконец, перестал смеяться. Дед Мороз пока еще не появился, но в полной неразберихе этого вечера магические конфетти и фейерверки, которые должны были обозначить его прибытие, были запушены раньше. Гарри не был точно уверен, но подозревал, что Фред, скорее всего, приложил к этому руку.
Гарри просто наслаждался, смотря на улыбающиеся лица любимых людей. Ощущая в душе невероятное счастье от этого, он с благоговением рассматривал лица членов своей семьи. Лицо Драко светилось счастьем, а в его красивых глазах отражалась любовь и кое-что еще, чем Гарри нетерпелось заняться, как только они остануться наедине. Николь смеялась, прижимаясь к Сириусу, поглаживавшему ее спину и что-то шептавшему ей на ухо. Посмотрев на эту парочку, Гарри решил, что на уме у Сириуса то же самое, о чем сейчас думают они с Драко, судя по краске, разливавшейся по щекам Николь.
Напротив его крестного сидели Ремус и Северус. Эта парочка сидела слишком близко друг к другу, и они беззаботно улыбались, как заметил Гарри. Похоже, предположение Драко о том, что эти двое были гораздо ближе друг другу, чем просто друзья, подтверждалось. Он лишний раз уверился в этом, увидев, как Северус поднял руку и осторожно снял конфетти со щеки Ремуса. Гарри прищелкнул языком: и они еще считают, что неплохо хранят свой секрет! Он просто не мог дождаться, когда же парочка, наконец, объявит о своих отношениях обществу, но пока, как ему показалось, придется подождать.
Наконец, глаза Гарри остановились на двух оставшихся самых важных для него членах этой семьи. Удовольствие от сегодняшнего вечера, медленно разливающееся в его душе, быстро сменилось страхом, когда он увидел только одну темноволосую головку.
Испугавшись отсутствия своего трехлетнего сына в такое позднее время, Гарри выбрался из-за стола и прислушался внимательно, стараясь услышать, куда мог направиться Мэттью.
Ничего не услышав, Гарри тихо чертыхнулся и отправился к гриффиндорской башне. Он был вне себя от злости, что забылся и позволил Мэттью незаметно выскользнуть из-за стола и из зала. Он только лишь обнял и поцеловал сына по прибытии, а потом совершенно отвлекся, слушая ужасающую историю
