Аманда смотрела на цветы и думала об иронии судьбы. Незабудки. Он подарил ей букет незабудок, забыв ее.
Совершенно забыв.
Но она не забыла. Не раз за минувшие годы она целыми днями думала о единственном мужчине, который соизволил танцевать с ней во время ее первого и неудачного светского сезона.
И теперь он тайком увозит ее от ужасной судьбы. Разве такое могло прийти ей в голову.
Он даже попытался поцеловать ее. Она проклинала годы, проведенные в школе мисс Эмери. Уроки добродетели, вдолбленные ей в голову, заставили ее вопреки желанию пресечь эту попытку. А другого шанса может никогда не представиться.
Джемми дернул вожжи, и лошадь побежала по живописной сельской дороге. Доехав до главного пути, он не свернул на него, а поехал дальше по дорожке, которой, видимо, редко пользовались.
– Куда мы едем? – спросила она.
Джемми кивнул на заросшую травой дорогу:
– Эта дорога безопаснее, хотя и длиннее. Тут мы скорее всего не столкнемся с судьей или констеблем. Представляете, какой будет скандал, если нас вместе бросят в тюрьму?
Аманда взглянула на него. Рот сжат в твердую линию, но в глазах, которые потрясли ее, искрились дразнящие огоньки. Он заигрывает с ней.
За всю ее жизнь ни один мужчина с ней не флиртовал. Особенно такой повеса, как Джемми Рейберн. Она не слишком понимала, что ей следует делать.
«Флиртуй в ответ», – вплетался в ее пуританские мысли озорной голос.
«Нет, я не должна», – сказала себе Аманда, прислушиваясь к страхам, предупреждениям и увещеваниям, которые двадцать пять лет управляли ее жизнью.
Нет, больше она так думать не может. Это ее приключение, ее шанс жить жизнью, которая ей всегда нравилась…
Она громко рассмеялась над иронией судьбы.
– А теперь что смешного? – поинтересовался Джемми.
– Все это. – Она оглянулась кругом. – Я убегаю от свахи.
– Если нас поймают, вам будет не до смеха, – напомнил он.
– Учитывая вашу скандальную репутацию, думаю, вы постараетесь, чтобы вас не поймали, мистер Рейберн. Кроме того, я подозреваю, что вы очаруете палача, равно как и судью, который наводит такой ужас на всю округу.
– Для человека, который меня предположительно не знает, вы высоко меня цените. – Подняв брови, Джемми сделал паузу, словно ожидал, что она просветит его на этот счет.
Аманда не собиралась открывать ему правду, поэтому сказала:
– Вы кажетесь весьма ловким.
– Едва ли. Я даже не могу забраться в повозку без помощи дамы. Заметьте, в повозку, запряженную пони.
– Ну уж нет, – решительно ответила она. – Мужчину оценивают не по экипажу и не по тому, как он в него забирается, всякие могут быть обстоятельства. Достойным восхищения вас делает то, что вы помогаете мне, несмотря на очевидный риск. – В довершение она ему подмигнула, как раньше он ей.
– Должен признаться, что слышать это гораздо приятнее, чем ежедневную болтовню моей матери о долге и наследнике, – усмехнулся Джемми, сдвинув шляпу. – По правде говоря, давно я так не радовался.
– Отчего же? – Аманда представить себе не могла, что Джемми Рейберн, которого она помнила, может хоть день прожить без развлечений и шуток.
– Я больше не живу в Лондоне, а здесь у нас слишком тихо.
– И вы так и не женились? – сорвалось у нее с языка. Это, конечно, не ее дело, но ей нужно знать.
Он посмотрел вдаль.
– Нет.
Не женился? Она снова пристально посмотрела на него.
– Почему?
– Потому что… ну, вы сами видите. – Джемми кивком указал на свою ногу. – Я был ранен на войне.
– Не понимаю, какое это имеет отношение к делу, – сказала она. Конечно, его раны тяжелые, на лице шрам, он вынужден ходить с тростью, но он выжил, пережил все это. – Непохоже, что ваша жизнь кончена. Вы уважаемый джентльмен. И можете делать в жизни что хотите.
– Да, если бы не важные обстоятельства.
– И каковы они?
Он пожал плечами.
– Прежде всего нужно найти леди, которая не возражает против этого. – Он указал на неровный шрам, пересекавший лицо.
Аманда взглянула на шрам.
– На мой взгляд, это придает вам пиратский вид.
– Пиратский? Это что еще за слово? – поддразнил Джемми.
– Если его не было, теперь будет, – ответила она. – Что еще?
– Что «что еще»? – спросил он, глядя на дорогу и уклоняясь от вопросов мисс Смайт с той же осторожностью, как если бы она была судьей.
Аманда была ошеломлена. Он боится. Джемми Рейберн боится жить. Поразительно!
