Густой туман, смешанный с тяжелыми парами от каменного угля, застилал реку. Изредка, как искры, проглядывали сквозь него прибрежные огни.
Как уже сказано, это был воскресный вечер. Молчаливые суда неслышно покачивались на волнах. И только издали, из более населенной части города, слышались по временам грустные и тяжелые песни подвыпившей лондонской черни.
Три лодки капитана Педди вышли, наконец, на середину реки и направились вверх против течения.
— Чудная погодка, Томми, чудная погодка, черт побери! — проговорил капитан, когда его лодка подплывала под своды нового лондонского моста.
— Да, погодка чудная, капитан! — сказал большой Тернбулль. — Только скоро вода пойдет на убыль.
— А на убыли подует ветерок и тумана как не бывало. Нужно поторапливаться, — добавил другой лодочник, до того толстый, что занимал всю ширину лодки.
— Станем поторапливаться, толстый Чарли, — сказал мальчик по имени Снэль. Его честь давно не видал нас. В наших карманах ветер гуляет, а жизнь в Лондоне дьявольски дорога, как говорит Боб Лантерн.
— Не шуми, милый мой сынок, — нежно сказал капитан. Поменьше говорить о его чести для тебя же лучше. — А что сделалось с этим мошенником, с добрым нашим Бобом Лантерном?
— Обженился, — ответил Чарли, — взял бабу ростом в шесть футов.
— А! — вскричал Снэль, — мистер Боб будет похитрее нас. Он старается для себя. По воскресным дням он посещает церковь. А там великолепно.
— Потише, мой голубчик! — попросил опять капитан. — На этом мосту обыкновенно стоят полицейские.
— Чарли, наедешь на столб, дуралей. Правым веслом правь.
Лодка выбралась из непроницаемой тьмы под мостом.
— Э-э! — вскричал Том. — Три огонька… Добыча славная… Довольно ли будет наших лодок?
Огоньки, на которые указывал Том, ясно просачивались сквозь туман. Они виднелись с трех разных сторон и свет их был ярко-зеленый.
— Нам нужно разделиться, — сказал капитан.
Он тихо назначил каждой лодке место, куда она должна плыть, и приказал матросам как себя вести. На середине реки теперь оставалась только лодка капитана.
— Желтого огонька сегодня не видно, — сказал Том.
— Это удивительно, ведь в теперешнее время с материка приезжает множество иностранцев.
— Эдак лучше, — сказал Педди. — Мне не нравится желтый огонек. Мне тогда представляется последний вопль бедняка, которого режут… — Это, разумеется, слабость, — добавил капитан, — но верно то, что, когда я вижу желтый огонек, то выпиваю больше джину, чтобы придать храбрости… Ты улыбаешься, Том, бездушный изверг…
— Не все ли равно, одним больше, одним меньше на свете, — сказал Тернбулль с убийственным равнодушием. — Когда много народу, а свет велик, капитан, оно и не заметно.
— Кроме того, — добавил толстяк Чарли, — нужно же чем-нибудь жить. — Ведь, если бы содержатели трех наших гостиниц не занимались ремеслом головорезов, что бы произошло с нашими добрыми товарищами, Бишоном и компанией?
— Что касается меня, — сказал маленький Снэль, — желтый огонь мне доставляет удовольствие.
— В такие годы… — пробурчал Педди. — Это милое дитя — самое хипучие животное… Смотри в оба, Чарли! — крикнул он.
Лодка круто повернула к берегу.
Она опять очутилась в лабиринте кораблей, пароходов, барок и других судов. Тернбулль управлял рулем, а Чарли с искусством опытного матроса работал веслами. Скоро лодка подплыла к берегу близ Темпль-Гарден.
В этом месте выступы высокого дома, построенного отчасти на сваях, отчасти на твердой земле, образовали небольшую гавань.
Около дома стоял фонарь, из которого выходил зеленоватый свет.
К этому-то месту и пристала лодка, Педди начал рукой искать что-то на одном из столбов, поддерживающих свод.
Наконец он нащупал проволоку, на конце которой было кольцо, и позвонил.
Спустя несколько минут над самой лодкой послышался скрип, как будто растворяли двери на заржавевших петлях.
— Кто тут? — спросил чей-то осторожный голос.
— Друзья, почтенный и достоуважаемый Груфф, — отвечал капитан. Будь я повешен, если не рад пожелать вам доброго вечера! А как драгоценное здоровье вашей супруги?
Тюк, который спускали на веревке, сильно ударил Педди по голове.
Экой ты скотина, Груфф, проворчал он с досадой.
— Чтоб тебе самому слететь в лодку! — добавил капитан, и поспешил отойти в сторону.
Лодочники приняли тюк и положили его на дно лодки.
Веревка тотчас же была втянута наверх.
— Черт побери, это пахнет мускусом, — сказал Том. — Должно быть, чемоданчик какого-нибудь джентльмена.
— Чарли, не заваливай клапана! — прибавил он.
— Не бойся, друг Том, клапан на виду. Только мне не хотелось бы сегодня выкупаться, — отвечал толстяк.
Один за другим в лодку были спущены и уложены еще пять добрых тюков.
— Спокойной ночи! — послышался наконец грубый голос сверху, и отверстие закрылось.
— Греби, Чарли, жирный лебедь мой! — сказал капитан. — Ветерок, кажется, хочет рассеять туман.
— Спокойной ночи, Груфф, старый кровопийца, проклятый головорез! — прибавил Педди. — Но вот, кажется, одна из наших лодчонок. О эй!
— Шесть тюков, капитан.
— Хорошо! Налегайте, молодчики, налегайте на весла!
— А вот и лодка канальи Мичеля, нашего милого друга… О эй!
— Два маленькие пакета, капитан.
— А… два маленькие пакета, — сказал капитан с неудовольствием.
Все три лодки быстро поплыли по течению. Между тем начался отлив. Ветер, подувший вместе с ним, начал разгонять туман. Можно было уже различать леса мачт и сеть канатов. Газовое освещение начало отражаться в струях Темзы.
— Дело становится дрянь, — сказал Тернбулль, фонари на мосту бросают свет прямо на нас… Затем, пожалуй…
— Наляг, Чарли, жирная акула! — сказал капитан. — Еще ударец веслами и мы будем скрыты кораблями, а там с Божьей помощью…
Скоро лодки подошли к тому месту, от которого отплыли.
— Мяучь, Снэль, мяучь, мой котенок! — тихо приказал капитан.
И тут же с одной из лодок послышалось протяжное, весьма натуральное мяуканье кошки. Несколько мгновений спустя на берегу раздался глухой лай собаки.
— Черт возьми! — пробормотал Педди. — Нам загородили дорогу! Впрочем, черт разберет этого Сони: он так натурально лает, что, право, не знаешь, он ли это или какая-нибудь паршивая собачонка.
— Помяучь еще, Снэль!
Мяуканье раздалось опять. В ответ снова послышался лай.
— Ну, теперь уж в самом деле Сони! — проворчал Тернбулль. — Дело дрянь! Должно быть между нами и пристанью торчит таможенная лодка.
— Это таможенные разбойники! — сказал Педди. — Станет наш брат заниматься контрабандой!
