пальце мое кольцо. Фактически это означает, что мы обручены. Но мои дети все равно не вернутся, потому что я им не нужен.
- Чего ты вздыхаешь?
- А? Ты не спишь?
- Ты с меня весь сон согнал.
- Каким образом?
- Меня первый раз в жизни назвали любимой. Так что я лежу и смакую. То есть я это делала, пока ты не вздохнул. Что случилось? Оплакиваешь свою загубленную жизнь, где теперь придется слегка потеснить колбы и пробирки?
- Нет. Просто у меня было двое детей. Они заставили меня полюбить их. Долго старались. Лезли в душу. Мальчишка в первую очередь. А потом я узнал, что все это ложь. Было очень больно.
- Так долго стараться просто чтоб сделать тебе больно? Не верю.
- А я просто вижу. Когда я очнулся в Сент-Мунго, его не было. Правда он ходил туда до этого. Но я же видел. Когда я вышел в слизеринской гостиной из камина, он не обрадовался. Он расстроился и только в следующую секунду начал выражать радость.
- А ты уверен, что он расстроился из-за того, что ты выздоровел?
- А из-за чего?!
- Если бы из-за этого, то вовсе не ходил бы к тебе в больницу. По-моему логичнее предположить, что он расстроился из-за того, что именно в этот день он не смог туда пойти и пропустил момент, когда ты открыл глаза.
- Он не назвал меня отцом! Он сказал мне «профессор»!
- Вы были в этой гостиной одни?
- Естественно нет!
- А ты что ему сказал?
- Что положено, то и сказал.
- Хорошо, выражусь яснее, ты когда-либо называл его на людях сыном?
- Это было невозможно.
- И чего ты от ребенка хочешь? Конечно он тебя назвал так, как привык называть на людях. Были бы вы одни…
- Он врал.
- Зачем?
- Не знаю, просто я видел ложь.
- Ты с ним хоть раз поговорил?
- Нет. Это ни к чему бы не привело. Мне вообще было больно находиться с ним в одном помещении, а приходилось еще и учить его.
- Поговори.
- Не буду!
- Северус, я не буду тебя заставлять. Ты взрослый самостоятельный и очень независимый мужчина. Так что это твое дело помириться с сыном или остаться с ним в ссоре. Но я не понимаю, зачем надо было долго тебя приручать, потом регулярно ходить к тебе в больницу и все только для того, чтоб потом показательно на тебя наплевать. Это совершенно нелогично. К тому же…где этот парень учится?
- В Слизерине.
- Тем более. Был бы он гриффиндорец, это еще можно было бы списать на их фирменный безбашенный темперамент. А он с твоего факультета. У вас там без хорошего тактического мышления, без расчетливости не продержишься. А ты пытаешься меня уверить, что этот парень потратил на тебя сколько?..
- Полтора года.
- Вот. Полтора года времени просто так. Я бы на твоем месте из чистого незамутненного любопытства спросила, в чем тут замес.
- В чем тут что?
- Замес. Ну, зачем ему это надо было.
Вот-вот. В этом весь вопрос. Зачем ему это надо было? Это очень хороший вопрос, но к сожалению правды я все равно не услышу.
- Чего ты плечами пожимаешь?
- Ну, спрошу я его. Он опять мне соврет, и дальше что?
- Ну, я не знаю. Ты же зельедел. Дай ему веритасерум.
- Это уголовно наказуемо к твоему сведению. А у меня и так неприятности с законом. Мне их вполне достаточно.
Вздыхает. А между прочим, почему она не против того, чтоб я с ним помирился? Не проще получить одинокого мужчину без довеска в виде двоих детей? А что если она вообще детей не хочет? Тогда если я помирюсь со своими, допустим, что это возможно, она скажет, что детей нам достаточно.
- Послушай, ты хочешь иметь детей?
- Если от тебя, то да.
Так, значит я ошибся в предыдущем предположении. Тогда что? Что может заставить её хотеть помирить меня с ними? Её тон был спокоен, значит проблем с рождением детей у неё нет. Она сказала, что хочет, слава богу, что никакого зелья не было, и она не сомневается, что может. Или точно знает, что не может, но лжет. Зачем лжет? Боится, что уйду? Зря ведь боится, куда я от неё денусь? Ей-Мерлин, да что я из себя шпиона изображаю?! Вот уж точно, привычка - вторая натура, надо просто спросить.
- Зачем тебе это?
- Что?
- Чтоб я помирился со своими детьми.
- Да просто у всех детей должны быть родители.
Вот так. Коротко и ясно. Детям нужны родители. Это правда, я знаю. Но если уж на то пошло, то может, они потому и переменили ко мне отношение, что нашли кого-то получше? Можно подумать, я не знаю, что я - это далеко не лучший вариант.
- Северус, пока ты с ним не поговоришь, ты все равно будешь не уверен лжет он тебе или правду говорит. Ты будешь сомневаться, терзаться не по делу и все такое.
- Я все равно не смогу сделать это. Я тут, а он в Хогвартсе. Меня скорее всего схватят как только я попробую пересечь границу Британии.
- Что ты натворил?
- Просто высказал Артуру Уизли все, что я думаю о нем и системе магического правосудия Британии в целом.
- Ладно. Не распространяйся, если не хочется.
- Не хочется. Прости. Хочется есть.
- Ага! А ты мне так и не дал закончить приготовление обеда. Теперь пеняй на себя, потому что картошка перестояла, а во что превратилась курица я даже затрудняюсь предположить. И китайская капуста в супе уже на молекулы распалась поди.
Господи, какая она смешная. После только что полученного поцелуя в нос не хочется думать о проблемах вовсе. Их как будто вовсе нет, разве что то, что картошка перестояла. Вот каким я должен был стать. Как странно, все началось с того, что я обиделся и выбросил подарок Бренды. А как только он ко мне вернулся, я сразу как будто скинул с себя все, что налипло за эти годы. Я попробую поговорить с Диком, если только у меня будет такая возможность. Мне ведь давно хотелось. Ну так и чего бы не сделать, что хочется?
- Обед готов! Одевайся и пойдем на кухню.
Не, на кухню мне неохота. Холодно и вообще.
- А может…
- Не может. Северус, прости, но суп в постели есть не слишком удобно. Пошли. Там уютно и хорошо.
Ладно. Пойду, а то и правда есть хочется. Надо вылезать из-под одеяла. Куда я одежду дел? Её еще трансфигурировать надо, снимал-то я с себя пижаму. Так! Опять эти штучки. Снова у меня этот мешочек
