плевать, как я сейчас буду выглядеть. Мне нужно лечь лицом вниз и я лягу. Сухие бурые листья прямо перед глазами. Сухих мало, все-таки ноябрь, в основном влажные. Под листком я вижу куколку. Что-то она слишком легко укрыта. Совсем не готова к зиме. Один порыв ветра и её укрытие сметет. Мерлин, о чем я думаю? И зачем, на божескую милость я нагребаю на неё листьев побольше? Муха в паутине, каждый должен справляться сам. Я похоже из тех, кто предпочитает рвать паутину, если видит, что кто-то запутался. Правда это глупо. Распутывать мне некогда, а резко разорвав, можно серьезно повредить муху. Я последнее время не похож на себя. Всегда был сторонником фактов, а теперь одни эмоции. Надо вернуться к себе. Пора. Вот оно. Возникает чувство, что больше я здесь ничего не вылежу. Надо назад. Где там мое помело?
Глава 25. Интрига по-гриффиндорски, определение принца и задание №5
Мадам МакГонагалл втянулась в эту авантюру. Не ожидал такого от директрисы. Она вызвала меня сегодня на большой перемене и заявила:
- Что ж, мистер Мелори. По зрелом рассуждении, я пришла к выводу, что помочь вам снять проклятье с профессора Снейпа моя святая обязанность как директора этой школы. Я также готова признать, что вы неплохо должны представлять себе, что для этого нужно. Я прочла это ваше произведение, не скажу, что оно шедевр, но для ваших целей то, что нужно. А это главное. Однако я полагаю, что вы напрасно ограничиваете правом голоса героиню. Я полагаю, герою тоже надо дать высказаться. Поэтому вот. Вы должны вывесить это возле учительской.
Она протянула мне лист бумаги. «Послезавтра, 28 ноября, в 6 часов вечера в гостиной профессора Флитвика состоится литературный вечер. Приглашаются все преподаватели и студенты 6-го и 7-го курсов»
- Что это?
- В детстве мы такое называли завлекалочкой, мистер Мелори. На эту афишу наложены чары. Ни один человек старше тридцати лет не откажется от возможности посетить указанное мероприятие. Единственная, кого там не будет, это мадам Трелони, потому что она простыла и не выйдет из своих комнат ровно до того момента, как вечер начнется, а афиша будет убрана.
Я подивился уверенности директрисы, но проследив за её взглядом понял причину, и вместе с тем удивился еще больше. Все-таки гриффиндорцы совершенно не умеют нарушать правила так, чтоб не попадаться. Из-под наспех наваленной на стол пачки бумаги высовывался пакет из магазина магических приколов братьев Уизли. Там наверняка еще осталось несколько простудных конфет и, разумеется антидот к ним. Мне не ясна была причина, по которой мадам Трелони никак не должна была попасть на этот вечер, посему я вопросидельно уставился на директрису. Она улыбнулась.
- Несмотря на простуду, мадам Трелони все же спустится из своих комнат и почтит вечер своим присутствием. Вот.
Она протянула мне прядку волос и фляжку.
- Полиморфное зелье?!
- Да, мистер Мелори. Полиморфное зелье.
- Но я мог бы просто выпить зелье невидимости и сесть кде нибудь в уголке…
- Э, нет! Вы будете очень деятельным участником вечеринки. Вы будете назначать литературные фанты. Умеете вы играть в фанты, мистер Мелори?
- Конечно, но…
- Итак, вы отвернетесь к стене и будете давать задания вынутым фантам. Когда я выну фант профессора Снейпа, в вашем кармане нагреется вот эта монета. Держите и не забудьте взять с собой, - она протянула мне галеон. - Это остатки от конфискованного два года назад арсенала дамблдоровой армии.
- Так вот, получив предупреждение, вы велите этому фанту прочесть лист номер пять. А там будут переведенные на русский язык второй, семнадцатый и тридцать третий сонеты Петрарки, то есть как раз, то, что профессор Снейп якобы читает героине.
Она усмехнулась.
- Он скорее расстанется с фантом.
- И это у него не выйдет, потому что при игре в магические фанты, мистер Мелори, в качестве фанта всегда выступает очень важная для человека вещь. Он не может предложить безделушку.
- Что ж. Придумано неплохо. Но он не читает по-русски. Ему понадобится зелье.
- Зелье мадам Помфри уже сварила. На самом деле, фанты обычно нужны, чтоб повеселиться, так что кое-кому придется пробираться сквозь дебри немецкого или французского чтения. Но в данном случае, учитывая условие, ему дадут зелье.
- Хорошо, мадам МакГонагалл. А вы уверены, что потом отец…профессор не настоит на том, чтоб мадам Трелони тоже что-нибудь вытянула?
- На все сто процентов. Кто хоть раз слышал художественное чтение в её исполнении долго не может этого забыть и просыпается в холодном поту. Ни один дорожащий своим рассудком человек не попросит Сибиллу… мадам Трелони что-либо прочесть.
- Хорошо, мадам МакГонагалл, я все понял.
- Да, и вот ваш порт-ключ, - она протянула мне томик Бернса. - Стихотворение «Ночлег в пути» к вашей матери, «Босая девушка» - к сестре, «В полях под снегом и дождем» - в школу.
- Спасибо, мадам МакГонагалл.
- Если только все это отразится на вашей успеваемости…
- Ни в коем случае!
- Все. Идите, повесьте афишу.
* * *
Надо быть собой. Интересно, почему я до сих пор не спросил хоть у кого-нибудь, а мальчишка хоть раз вообще почтил мою палату своим присутствием? А ведь от ответа многое может зависеть. Ничего. Успеется еще. Потому что честно говоря, я все равно вижу, что это притворство. По крайней мере сейчас. Может, он просто осознал за эти восемь месяцев, что я не гожусь ему в отцы? Нет, он просто врет. А это что? Литературный вечер у Флитвика? А почему бы и нет? Давным-давно не посещал общественных мероприятий. Это может быть интересно…
* * *
Не верю я в то, что отец не заставит Трелони ничего читать. Заставит из чистой вредности. Просто чтоб отомстить за то, что заставили читать такое его. Сам потом какое-нибудь успокоительное выпьет, или забвениум. А остальные пусть получат по полной. Я своего отца хорошо знаю. Надо выучить что-нибудь хорошее. А еще надо к Мелани и к…а ладно. К маме. Я её нашел, это так же точно как то, что когда-то я понял, что папа это папа. Вот уроки сейчас сделаю и вперед!
* * *
Когда я появился в её комнате, мама опять смотрела кино, но на сей раз это был фильм на каком-то восточном языке. Мама сидела прямо перед компьютером, время от времени ставила фильм на паузу и бурча что-то невразумительное залезала в словарь. Я некоторое время постоял молча сзади, прежде чем решился позвать. Очень хотелось назвать её мамой, но отчего-то я так и не решился, ограничившись нейтральным:
- Добрый вечер.
Она обернулась ко мне уже с улыбкой на круглом лице. Зубы у неё желтые, как у отца, но ровные. Хорошо, что она не идеал. А-то отец и так комплексовать будет, в чём-в чём, а в этом можно не сомневаться. Он конечно стал старше с тех пор, как описывал донне Франческе свою внешность, но вот успокоился он на эту тему вряд ли. Просто не вспоминает. А когда этот вопрос встанет в полный рост он наверняка повторит все то же самое плюс добавит к этому определение «старый».
- Привет, Дик. Я прониклась ответственностью и приготовила обед, представляешь? Обычно мне лень готовить. Оценить-то некому.
- Так ведь…вы же не знали, что я появлюсь именно сегодня.
Она фыркнула.
- Оставляя в стороне всякие романтичные благоглупости типа «мне подсказало материнское сердце», ну, не всегда интуиция включается. Мда…Так вот оставляя всякую муть в стороне, получается, что у меня появилось двое детей, которые домой могут явиться в любой момент (чего не скажешь о муже). Так что
