у вдохновенного высокого прозорливца. Он один распределил себе жертвы,
зная правила [жертвоприношений]. Велика полная хвала бога Савитара. (1)
Поэт (кави) облекается во все формы. Он вызвал к жизни благо для двуногого и четвероногого. Он сделал видным небосвод, Савитар превосходный. Он направляет (раджати) [свой путь] вслед за выходом Ушас [то есть зари]. (2)
Вслед за кем всегда выезжали и другие Боги, [преклоняясь перед] величием бога,
[вызванным его] силой (оджас), Кто измерил земные просторы, тот Эташа [то есть конь солнца], Бог Савитар со [своим] великолепием. (3)
И ты движешься, о Савитар, по трем светлым пространствам, И ты живешь вместе с лучами солнца, И ночь ты окружаешь с обеих сторон, И ты являешься Митрой, о бог, по [своим] особенностям (дхарма;. (4)
И ты правишь силой вызывать к жизни — ты один, И ты являешься Пушаном, о бог, благодаря [своим] выездам, И ты царствуешь (раджаси; над этим всем мирозданием, Шьявашва тебе, о Савитар, поднес хвалебную песнь. (5)
8.48
Ведийская жертвенная обрядность немыслима без таинственного напитка сомы, прославляемого в этом гимне. Отжатый и процеженный сок сома, смешанный с молоком и водой, является единственным наиболее важным возлиянием в особых общественных (шраута) жертвоприношениях. К этому божественному напитку здесь взывают как к Царю Соме, стражу тела, который дарует бессмертие своим ревнителям в обществе богов. К нему обращаются также как к Капле (инду), которая напоминает одну из «капель семени» (бинду) позднейшей тантра- йоги.
Я приобщился к сладостному напитку жизни, мудрый, [К тому,] кто доброжелателен, кто лучше всех находит
широкий выход, К кому все боги и смертные Сходятся вместе, называя [его] медом. (1)
Когда ты проник внутрь, ты становишься безграничностью (адити;, Тем, кто отводит божественную немилость. О сок (инду; сомы, радуясь дружбе Индры, Пусть последуешь ты за богатствами, как послушная [лошадь] — за дышлом. (2)
Мы выпили сому, мы стали бессмертными,
Мы пришли к свету, мы нашли богов.
Что может нам сделать теперь недоброжелательность
И что — злоба смертного, о бессмертный? (3)
Будь на благо нашему сердцу, когда ты выпит, о сок (инду; сомы, Милостивый, о сома, как отец — к сыну, Внимательный, как друг по отношению к другу, о ты,
чья хвала широко [раздается]! Продли нам срок жизни, о сома, чтобы мы жили! (4)
Выпиты эти славные [соки сомы,] уносящие вширь: Как ремни — колесницу, вы связали меня в суставах. Да предохранят меня эти соки сомы [от того,] чтоб не поскользнулась нога, И да удержат они меня от перелома! (5)
Как огонь, добытый трением, зажги меня! Дай [нам] озарение! Сделай нас лучше!
Да, это ведь только в опьянении тобой, о сома, я кажусь себе Будто бы богатым. Иди вперед к процветанию! (6)
Ревностным духом мы хотим приобщиться К твоему выжатому [соку], как [сын] — к отчему богатству. О сома-царь, продли нам сроки жизни, Как солнце — вешние дни! (7)
О сома-царь, помилуй нас на счастье!
Тебе мы посвятили себя, знай это!
Играет сила действия и страсть, о сок (инду) сомы.
Не выдай нас на потеху врагу! (8)
Ведь так как ты, сома, защитник нашего тела,
Ты осел в каждом члене [его], о [ты] со взглядом героя.
Если мы нарушим твои обеты,
Прости нас как добрый друг, о бог, ради [всего] лучшего! (9)
Я хочу соединиться с мягкосердечным другом, Который, когда выпит, пусть не причинит мне вреда,
о правящий булаными конями. Этот сома, который вложен в нас, —
Ради него я иду к Индре, чтобы продлить срок жизни. (10)
Вот исчезли недомогания, болезни.
В бегство обратились силы тьмы: они испугались.
В нас поднялся сома крепчающий.
Мы пришли [туда], где продлевают срок жизни. (11)
О отцы, [тот] сок сомы, который выпит сердцем, Бессмертный вошел в смертных.
Этого сому мы хотим почтить жертвенным возлиянием. Да будем мы в его милости и благоволении! (12)
Ты, сома, находясь в согласии с отцами, Простерся вдоль неба и земли. Это тебя мы хотим почтить жертвенным возлиянием. Да будем мы повелителями богатств! (13)
О защитники-боги, заступитесь за нас!
Да не овладеет нами ни сон, ни праздная речь!
Мы, всегда милые для сомы,
Хотим провозгласить жертвенную раздачу,
[чтобы иметь] прекрасных мужей! (14)
Ты нам, сома, повсюду [будь] наделителем жизненной силы!
Ты войди [в нас], создавая солнечный свет, о [бог] со взглядом героя!
Ты нас, сок сомы, единодушный со [своими] помощниками,
Защити сзади или также и спереди! (15)
10.129
«Гимн Творения» часто прославляется как один из немногих по-настоящему философских гимнов Ригведы, но, хотя он и отражает с особой силой космогонические взгляды, в этом он не одинок. Наоборот, коль скоро мы отвергли предвзятое мнение, что ведийские гимны представляют собой в основном «примитивную поэзию», мы в состоянии разглядеть глубокий философский пафос, пронизывающий весь ведийский корпус. Однако мы не можем не признать, что ведийская философия многолика и вплетена в саму ткань ведийской духовности. Поэтому даже этот гимн необходимо воспринимать как объяснение происхождения не только внешней вселенной, но также и нашего внутреннего мира. Ведийская космогония оказывается психокосмогонией — свойство, которое передалось и последующим философским традициям йоги, санкхьи и веданты, которые (собственными присущими только им путями) определяют трансцендентальную Основу, из которой произрастает как множественность объективных реальностей, так и многосложные умы, их воспринимающие.
Не было не-сущего, и не было сущего тогда.
Не было ни воздуха, ни небосвода (вйоман) за его пределами.
Что двигалось туда-сюда? Где? Под чьей защитой?
Что за вода была бездонная, глубокая? (1)
Не было ни смерти, ни бессмертия тогда.
Не было ни признака дня [или] ночи.
