Макфадден выпустил очередную струю дыма и пристально посмотрел на Фрэнсин:
– Вы меня не поняли. Деньги у вас прошу не я, а ваша дочь.
– Она не моя дочь.
– Неужели? А Рикарду она сказала, что является вашей дочерью.
– Меня не интересуют ее заблуждения. Это ее дело.
– Но в принципе это возможно, разве нет?
– Нет.
– В мире нет ничего невозможного, миссис Лоуренс, – глубокомысленно заметил Макфадден, пыхтя сигарой. – Вы могли бы сделать анализ крови.
– Я его уже сделала, – неохотно призналась Фрэнсин.
– Ну и каков результат?
– У нее та же группа, что и у меня.
Макфадден довольно захихикал:
– Вот видите! Какие же еще вам нужны доказательства?
– Дело в том, что это самая распространенная в мире группа крови, – спокойно пояснила она. – Так что она вовсе не доказывает наше родство.
– Сакура должна помнить вас с детства, – продолжал напирать Макфадден.
– Она ничего не помнит, – пожала плечами Фрэнсин. – Она не знает, кто она, откуда родом и кто ее родители.
– Вполне допускаю, но сейчас разработаны весьма эффективные методики стимулирования памяти, – невозмутимо заметил Макфадден. – Если хотите, я помогу ей.
– Она ничего не помнит, майор, потому что ей просто-напросто нечего вспоминать, – раздраженно заявила Фрэнсин. – Она не моя дочь, и давайте наконец оставим этот разговор!
– Нет, миссис Лоуренс, мы не можем его оставить, – с угрозой в голосе сказал Макфадден. – Поверьте, это невозможно. Кстати, почему вы решили оплатить ее лечение в дорогой клинике? Почему наняли Манро, чтобы ее разыскать? Почему, наконец, вы так обеспокоены ее судьбой и опасаетесь, что мы можем причинить ей неприятности? Могу ответить сам: потому что вы знаете, что не можете бросить ее на произвол судьбы. А знаете вы это потому, что она ваша родная дочь!
– Майор, я еще раз повторяю, что не признаю Сакуру своей дочерью, – устало пробормотала Фрэнсин.
Макфадден покрутил сигару между пальцами и посмотрел на нее сквозь струйку дыма:
– Вы все еще не оправились от шока, так? Еще бы, не очень приятно сознавать, что ваша давным-давно потерянная дочь оказалась замешанной в наркоторговле, украла чужие деньги, да еще и лжет на каждом шагу. Но тут уж ничего не поделаешь. Карма, как любят говорить азиаты. – Макфадден сунул сигару в рот и полез в карман. – Кстати, я тут кое-что принес для вашей малышки.
Он протянул Фрэнсин черно-белую фотографию с обгоревшими краями, на которой было изображено тело маленького ребенка, обожженного напалмом и с обуглившимися конечностями. Фрэнсин оторопело посмотрела на нее, а потом вдруг ощутила, как к горлу подкатывает тошнота.
– Ты что, спятил, мерзавец? – взбеленился Клэй.
– О Боже мой, – ухмыльнулся Макфадден, – простите, я хотел показать совсем другую фотографию. – Он швырнул на колени Фрэнсин еще один снимок.
Она осторожно взяла его и увидела симпатичного малыша е черными кудрями. Он сидел на земле и испуганно смотрел в объектив, а рядом с ним виднелись чьи-то нога в армейских ботинках и камуфляжных брюках.
– Впрочем, бы можете показать ей обе фотографии, чтобы у нее немного прояснилось в мозгах, – самодовольно, хмыкнул Макфадден. – Малыш до и после, так сказать.
Манро нервно заерзал на скамье и сжал кулаки.
– Эти ботинки, на фото – твои, что ли? – пробасил он.
– Да, мои, – охотно согласился Макфадден, бросив на Клэя насмешливый взгляд.
Фрэнсин даже передернуло от омерзения.
– Значит ли это, майор, что ЦРУ открыто занимается подобными делами? Или вы исключение из общего правила?
– Она украла деньги у моих коллег, миссис Лоуренс, – процедил майор сквозь зубы. – А это уже преступление, за которое ей придется отвечать вместе с вами.
– Со мной? – оторопела Фрэнсин. – Что вы хотите этим сказать?
Макфадден вновь покрутил между пальцами сигару и хитро прищурился:
– Ваша дочь украла деньги, которые американское правительство выделило для успешного завершения войны в Юго-Восточной Азии. Эти деньга предназначались для операции против коммунистических повстанцев. А это, мадам, сейчас расценивается как преступление.
– Эй, Макфадден, – решительно вмешался Клэй, – оставь эту патриотическую чушь для своих дебилов.
Майор вперился в него злобным немигающим взглядом:
– Только такие, как ты, могут называть подобные вещи чушью.
– Не валяй дурака, мы прекрасно знаем, что это были деньги, вырученные за продажу героина.
– Ну и кретин же ты, Манро! – усмехнулся Макфадден. – Кого сейчас волнует, откуда берутся деньга? Всем на все наплевать. Деньги, как известно, не пахнут. – Макфадден кивнул в сторону медленно пробегавших мимо, них людей. – Вот эти парни, как и ты, недавно вернулись с войны, которую проиграли в самом начале. А знаешь, сколько туда вбухали денег? Миллиарды долларов! Весь народ кормил, поил, одевал и вооружал тысячи солдат, офицеров и генералов, а чем все кончилось? Позорным провалом. И вот теперь я делаю ту самую работу, которую не смогли сделать вы.
Клэй кивнул.
