нахальство сравнивать себя со Сью!
К счастью, танец закончился, и Бернадетту увел вовремя появившийся из толпы Хэрри.
Танцы прекратились после возгласа одного из спутников гербового короля, обладателя очень звонкого голоса. Судьи вместе с гербовым королем поднялись на помост, рядом с креслом королевы– матери.
Когда герольд трижды прокричал «Слушайте!», гербовый король объявил:
— Высочайшие и могучие принцы, герцоги, графы, бароны, рыцари и оруженосцы, что носят оружие, объявляю вам от имени сьеров моих судей: пусть каждый из вас завтра до полудня пришлет свой шлем с гербовой фигурой, в коем сражаться намерен, и знамена свои на двор сьеров моих судей, дабы, сказанные сьеры судьи в час пополудни могли начать их разбор; и после того разбора да явятся к ним дамы и выскажут свое усмотрение судьям. И не будет в завтрашний день более ничего, помимо танцев после ужина, равно как и сегодня!
Танцы возобновились, слуги королевы начали разносить на огромных серебряных подносах вино и пряности.
Следом за бароном Джаредом я покинул зал.
Глава 20
Но привели меня не к королю.
В комнате с занавешенными окнами и потемневшими гобеленами на стенах меня ждала королева– мать. Повинуясь ее жесту, барон Джаред вышел.
Я поклонился королеве и поцеловал ее руку.
— Вот вы какой, мятежный горец…
— Ваше величество ожидало увидеть что?то другое?
— Вы моложе, чем я думала, Грегори.
— Это недостаток?
Королева опустилась в кресло с прямой спинкой и поморщилась.
— Не дерзите, юноша, я гожусь вам в матери.
— Я не смею дерзить вам, ваше величество! Я готов исполнить ваше любое пожелание!
— Прежде чем отвести вас к моему сыну я хочу проверить ваш дар на себе. Боли в спине мучают меня давно, но в последние годы они усилились. Вы можете мне помочь?
«Похоже я на полпути к превращению в лекаря всей королевской семьи.»
— Вашему величеству необходимо прилечь на живот, и я попробую облегчить ваше состояние.
— Прилечь здесь негде, я просто встану. Подайте руку!
Я помог ей подняться и повернул к себе спиной. Закрыв глаза, я сосредоточился. Бледно-желтая аура королевы в середине имела синеватый размытый овал. Не раскрывая глаз, я положил обе ладони на талию королевы. Она слабо охнула.
Мелкие иголочки закололи кончики пальцев. Пальцы медленно начали неметь и мерзнуть. Когда холод дошел до запястий все закончилось.
Улыбка королевы, когда она повернулась ко мне, была лучезарной. Румянец появился на щеках.
— Боли нет! Вы смогли!
Королева, быстро взяв мои руки в свои, поцеловала мои пальцы.
— Вы великий маг, Грегори!
Слезы стояли в ее глазах.
Король Руперт, пухленький, розовощекий брюнет, задумчиво ковырялся в собственном носу сидя на ковре. На его величестве была только длинная ночная рубашка, уляпанная на груди остатками ужина. На мое появление он никак не реагировал. Королевский взгляд был направлен в пространство на неведомый никому из окружающих предмет. Всклокоченная неухоженная борода лежала на груди.
Королева отослала слуг вон, и мы остались в спальне короля втроем. Вернее сказать вдвоем. Король Руперт скорее отсутствовал, чем присутствовал.
Довольно тихий сумасшедший. Впрочем, раньше в своей жизни никаких других умалишенных я и не встречал. Горцы в долине Холлилох родившихся нездоровым детей оставляли в горах на каменном алтаре Хамунда — господина горных дорог.
Жители деревни у озера Холли отличались завидным здоровьем.
Королева опустилась на колени рядом с сыном и белоснежным платком вытерла его сопливые пальцы. Ее умоляющий взгляд был красноречивее слов.
Пришлось приблизиться и положить ладони на макушку Руперта. Прикосновение к сальным, грязным волосам было неприятно, словно пытаться гладить бродячую запаршивевшую кошку. Я закрыл глаза и увидел ауру короля, тусклую, едва желтевшую, словно души и не было в этом теле.
Боль вцепилась в мои пальцы голодным хорьком (был в моем детстве такой печальный опыт), и я едва сдержался от крика. Стиснув зубы, я терпел. Боль притупилась ледяным холодом, наползавшим от пальцев к запястьям, потом к локтям и выше. Холод дошел до плеч. Озноб прокатился по спине. Совершенно помимо моей воли застучали челюсти друг об друга. Убрав руки с головы Руперта, я, шатаясь, сделал несколько шагов назад. Открыл глаза.
Видимо одним разом мне не вернуть разум королю.
Руперт с любопытством смотрел на меня. Наконец?то я увидел хоть какую-то эмоцию на этом лице!
Король повернулся к матери и улыбнулся. Королева Анна прижала голову сына к груди и заплакала.
— Ваше величество, потребуется еще одно воздействие на короля… Недуг слишком глубоко укоренился в нем. Но сегодня я больше не смогу ничего сделать — силы мои иссякли.
— А завтра?
— Завтра я к услугам вашего величества!
Я помог королеве подняться с колен. Она вызвала слугу.
— Тристан, проводи лорда Грегори в зал приемов!
С приема мы вернулись в сопровождении слегка захмелевшего Хэрри к постоялому двору далеко за полночь. Адель и Бернадетта путешествовали в носилках и о чем- то всю дорогу шептались и хихикали.
Потрескивали факелы в руках слуг, подковы коней цокали по мостовой. Рыцари и оруженосцы за моей спиной сладко и громко зевали. Я просто и однозначно хотел спать, и болтовня Хэрри меня изрядно раздражала.
Хорошо, что ехать от Королевской площади нам немного. Близко к королю, но далеко от городских ворот! Не зря нас поселили здесь. Ох, не зря!
На следующий день собралась пышная процессия. В строгом порядке, согласно иерархии, в монастырь, где квартировались судьи турнира, привезли: знамена, мое и герцога Давингтонского — шамбелланы (Моим шамбелланом я сделал Майлза Гринвуда); пеннон (скаковое знамя) — вез Сэмюэль Фостер, произведенный ради такого случая в стольники, шлем с драконом на гребне — мой конюший Гвен Макнилл. Слава богам, мой горец выздоровел и догнал нас уже в Гвинденхолле.
Судьи разместили шлемы на ограде внутреннего дворика монастыря в определенном порядке, над каждым из шлемов — знамя.
Затем появились дамы, девицы и все общество, собравшееся по случаю турнира. Судьи несколько раз проходили по галереям, и один из герольдов выкликал имена участников турнира, которым принадлежат выставленные шлемы.
Дамы никого не объявили рекомендованным, и позорная участь сидеть на барьере в течение всего турнира меня благополучно миновала.
В числе прочих дам Адель и Бернадетта прогулялись вдоль внутренней ограды монастыря.
