на столе стояла еда. Я понял, что нужно притормозить.
Постепенно мы добрались до обсуждения трудностей, с которыми я сталкивался в поисках места, подходящего для снесли.
Как олень, разгоряченный погоней, ищет прохлады, так и я искал тень и кусочек земли, на который можно было бы прилечь после плотной еды. Совершая несколько лет тому назад подобное путешествие по Италии, я без труда находил оливковую рощу или какой-нибудь уединенный тенистый уголок, припарковывал «Веслу», ложился и спал столько, сколько хотел. Что же касается Сицилии, то у меня сложилось впечатление, что местные жители относятся к частной собственности с величайшим почтением: стоит мне увидеть какой-нибудь тенистый уголок, он либо находится за колючей проволокой, либо вход на него перегорожен цепью, и мне приходится, борясь со сном, ехать дальше. Все согласились с тем, что это проблема.
Наконец, к четырем часам, ланч тихо завершился роскошным клубничным тирами су и кофе. Нет, заверили меня хозяева, каждый день они так не едят. Как правило, на обед у них подают пасту, а вечером — мясо. Этот ланч был приготовлен специально для меня, чтобы я почувствовал себя на Сицилии как дома. Мне захотелось обнять их всех. Я был потрясен их добротой, и меня грыз стыд, что не смогу ответить им тем же.
В этот момент ко мне подошел старик Сиракуза, дедушка, внешне напомнивший мне Малкольма Маггериджа[21], язвительного, похожего на пророка Иеремию ученого мужа моей юности, и впервые заговорил со мной. Несколько лет тому назад он перенес операцию на гортани и теперь мог разговаривать только скрипучим шепотом, отчего мне было еще труднее понимать его сицилийский диалект.
С помощью многократных терпеливых попыток и выразительных жестов он наконец объяснил мне, что их семья привыкла устраивать большие застолья. На маленьком участке земли, там, где они выращивают виноград и делают то самое вино, которое мы сегодня пили, под тутовым деревом на ланч собирались пятьдесят и более человек — дети, внуки, племянники, племянницы, друзья… Хочу ли я побывать там? Я с трудом дышал, и у меня слипались глаза. Без всякого удовольствия я отравился с ним.
Мы выехали из города на его разваливающемся, дребезжащем «Фиате-850», свернули с шоссе на ухабистую дорогу и остановились возле большого сарая. Когда мы выходили из машины, старик сказал мне, что теперь он именно здесь проводит большую часть дня, с семи часов утра до шести часов вечера. Он всю жизнь колесил по дорогам Италии, продавая электротовары, и счастлив, что с этим покончено. Нет, он не был за границей: у него никогда не было потребности в таких дальних путешествиях.
Вот виноград, из которого он делает вино, и пресс, на котором отжимается виноградный сок, а это пластиковые емкости, в которых сок постепенно превращается в то самое замечательное вино, которое я с таким энтузиазмом поглощал за обедом. Еще он выращивает оливковые деревья. Здесь также росли мушмула, лимонное дерево, абрикосы и персики. У старика был и весьма внушительных размеров огород, на котором я увидел последние конские бобы и горох, потемневшие и увядшие. Артишоки, цуккини и баклажаны лишь созревали, так же как томаты и базилик. Старик Сиракуза показал мне своих цыплят и длинный стол на козлах под тутовым деревом, за которым во время пикников с барбекю собиралась вся семья. Я изо всех сил старался продемонстрировать заинтересованность и энтузиазм, но меня все больше и больше клонило ко сну, и я мечтал лишь об одном: как бы удрать отсюда и заняться поисками подходящего для сиесты местечка.
— А теперь вы можете поспать, — сказал старик.
Я с недоумением посмотрел на него.
— Здесь, — показал он и открыл дверь сарая. — Здесь есть кровать. Видите?
И тут я неожиданно понял, что он обратил внимание на мои сетования во время застолья и специально привез меня сюда, проявив необыкновенную деликатность и такт. Растроганный, я едва не расплакался. Но вместо этого лег и тут же провалился в сон. Пока я спал, старик сидел на стуле под тутовым деревом, наслаждаясь мягким предзакатным теплом.
Я мог бы заполнить рецептами капонаты всю книгу. Это блюдо обязательно присутствует в качестве одной из закусок в меню всех тратторий, ресторанов и домов, и двух одинаковых рецептов не существует. Вот один из них.
Для приготовления восьми порций потребуется:
10 средних баклажан
250 мл оливкового масла «Extra Virgin»
1 корень сельдерея
500 г зеленых оливок без косточек
1 кг лука
250 мл красного винного уксуса
5 столовых ложек сахарного песка
1 л томатного пюре
200 г очень концентрированной томатной пасты
50 г каперсов
Баклажаны вымыть и, не снимая кожуры, нарезать на небольшие кубики. Налить на сковороду немного оливкового масла и нагреть его. Поджарить баклажаны до светло-коричневого цвета и подсушить на кухонном полотенце.
Нарезать корень сельдерея и недолго бланшировать его вместе с оливками в кипящей воде. Остудить в холодной воде.
Добавить на сковороду масло и нагреть его. Нарезать лук очень тонкими колечками и нагреть его на сковороде, чтобы он стал мягким. Добавить уксус и сахар.
Тушить до получения кисло-сладкой массы. Подогреть в кастрюле томатное пюре и томатную пасту. Добавить кисло-сладкий лук и оливки, сельдерей, каперсы и под конец баклажаны. Снять с огня и тщательно перемешать. Охлаждать в течение суток.
Этот рецепт, как и два следующих, я получил от исключительно гостеприимной семьи Сиракуза.
Для приготовления шести порций потребуется:
300 г свежего стручкового гороха
500 г пасты диталини
зрелый сыр рикотта
1 маленькая луковица
1 пучок дикого фенхеля
150 мл оливкового масла «Extra Virgin»
1 кг конских бобов
соль
перец
Нарезать лук тонкими колечками, и мелко нашинковать фенхель. Налить на сковороду масло и положить туда лук, фенхель, конские бобы и горох. Тушить на маленьком огне в течение двадцати минут, периодически помешивая. Посолить, поперчить.
Сварить макароны в кипящей воде. Слить большую часть воды. Смешать с овощами. Воды должно быть столько, чтобы смесь получилась жидковатой.
Подавать к столу вместе с тертым зрелым сыром рикотта.
Для приготовления четырех порций потребуется:
