В поисках христианской свободы

пример, которому все непременно должны следовать. На мой взгляд, уже тот факт, что Писание обходит стороной некоторые вопросы, должен охладить пыл тех, кто хотел бы настоять на своем понимании. То, что Христос, глава христианского собрания, — чей дух, наряду с духом Бога руководил апостолами и другими учениками в написании священных христианских текстов, — посчитал нужным оставить недосказанным столь многое по целому ряду важных (по крайней мере, с нашей точки зрения) вопросов, несомненно, очень показательно. Сюда относятся форма проведения христианских встреч, их частота и даже содержание. Как отмечалось в одной из предыдущих глав, описание из первого письма Коринфянам является, пожалуй, нашим самым полным источником знания о том, как проходили раннехристианские встречи, но и оно лишено на удивление многих подробностей. И хотя из писем апостолов видно, что в христианском сообществе были различные служители, выполнявшие те или иные необходимые задачи, в лучшем случае у нас есть лишь очень смутное описание их функций, которое невозможно считать исчерпывающим списком всех выполняемых в собрании действий.

Короче говоря, если мы ожидаем найти в христианских Писаниях что–то вроде подробного справочника по созданию организации и управлению ею, то наши ожидания напрасны. По этой причине я считаю проявлением самоуверенности, когда кто–то из нас догматично высказывается по тем вопросам, по которым Бог посчитал нужным смолчать, выносит смелые решения по тем проблемам, по которым глава дома, Христос, не оставил своего мнения, и настаивает на том, что другие обязаны исполнять эти частные постановления. Нас призывают сохранять мир и порядок, но этого можно достичь путем взаимного уважения, не прибегая к назначению руководителей, обязательно наделенных формальной властью. Во всех жизненных ситуациях свобода неизменно является для общества испытанием — проверкой человеческого благородства, чистоты, преданности высоким принципам и идеалам. Только неумение проявлять такие качества приводит к тому, что авторитарное правление порой кажется привлекательным. Благодаря ему можно добиться порядка, но в то же время оно скрывает подлинную сущность людей. Напротив, свобода позволяет узнать настоящие качества и побуждения человека[1069].

Наконец, нужно признать, что хотя библейские принципы, касающиеся самого христианского братства, довольно просты, со временем картина существенно усложнилась. В Писании предсказывалось отступление от чистоты раннего христианства. Однако в нем не содержится конкретной формулы, позволяющей сегодня найти единственную истинную конфессию или религиозную организацию и присоединиться к ней. Напротив, Иисус Христос предупредил: отделение истинных христиан (пшеницы) от ложных (плевел) по четко очерченным категориям находится за рамками человеческих возможностей[1070]. Я пришел к заключению, что истинные и ложные христиане находятся вперемешку во всех конфессиях (и Свидетели Иеговы здесь не исключение), и что, по всей вероятности, плевелы нередко числом превосходят пшеницу. Четкое отделение одних от других произойдет только в день Божьего суда.

Те, кто, повинуясь зову совести, посчитал необходимым оставить ту или иную религиозную систему, зачастую вновь присоединяются к какой–нибудь другой религии, чтобы восполнить недостаток в общении. Сегодня существуют буквально сотни религий, в каждой из которых мера истины сочетается с мерой заблуждения, хотя, возможно, и в неодинаковой пропорции. Я лично не посчитал необходимым присоединиться ни к одной из них. И дело не в желании найти конфессию, полностью свободную от ошибок: таковой, на мой взгляд, просто не существует. Я ни сколько не сомневаюсь, что сам могу в чем– то ошибаться. То же самое можно сказать и о любом другом человеке.

Наличие кардинальных заблуждений в религии Свидетелей Иеговы не делает остальные религии вдруг правильными. И у них есть серьезные проблемы, что иногда ими открыто признается. Мне известно, что многие религиозные организации не столь авторитарны, как Свидетели Иеговы, и предоставляют своим приверженцам бoльшую меру свободы выражения своих взглядов. В некоторых отношениях сегодняшняя католическая церковь отличается большей открытостью, нежели ряд небольших религий, в том числе Общество Сторожевой башни[1071]. Смягчение авторитарного давления — явление, несомненно, положительное. Однако не секрет, что от членов той или иной конфессии ожидается, что они, по меньшей мере, принимают и поддерживают те вероучения, что отличают данное движение от всех остальных. И хотя члены религиозных организаций могут преуменьшать значимость таких различий (особенно когда пытаются обратить человека в свою веру), основатели конфессий посчитали их достаточно серьезными, чтобы в свое время отпочковаться от других церквей. А теперешние руководители считают существующие различия в вероучении достаточно значимыми, чтобы препятствовать объединению своей церкви с кем–нибудь еще.

Рассматривая ситуацию в мире, бывший богослов Римско–католической церкви отмечает:

Христианам срочно нужна социальная среда для адекватного и здорового выражения своей веры. Сейчас я думаю о бесчисленном количестве живущих в настоящее время невоцерковленных верующих. О людях, чье мировоззрение в сущности является христианским, и которые, возможно, некогда в прошлом причисляли себя к христианам, но которые не могут себе представить жизнь в теперешних церквях или не смогли вынести ее. Не имея перед глазами альтернативного христианского пути, они отошли от веры. Вера многих таких людей может возрасти к зрелости, если им показать возможность по–христиански жить и социально функционировать, не загоняя себя в неволю в отживших свое сегодняшних религиозных структурах…

Продолжать содействовать теперешним религиозным структурам и институтам означает препятствовать развитию радикально иной и лучшей формы христианского присутствия в мире. Одновременно это приведет к тому, что всё увеличивающееся число людей перестанет причислять себя к христианской вере, поскольку для них она отождествляется с современными Церквями. Зачастую они не понимают, что именно христианская вера подталкивает их к разрыву с устоявшимися религиями, которые враждебны самопознанию, человеческой свободе, христианской истине и любви[1072].

Девис признает, что большинство причисляющих себя к христианам людей в настоящее время существуют внутри различных конфессий, и что многие из них искренне служат Богу и людям именно в рамках этих структур. Вместе с тем, формальный выход из церквей, по мнению Девиса, все же предпочтителен по следующим причинам:

Выход [из церковной организации] следует из осознания ущербности и ветхости социальных структур Церкви. Они могут быть полезны, но для этого нужно понимать ограниченность их функций, относительность их ценности, а также быть готовым по мере необходимости вносить в них изменения. Христианин должен оставаться открытым и противостоять попыткам авторитарных организаций поработить себя. Послушание Евангелию и христианскому сообществу в целом нередко требует встать в оппозицию заявлениям, указаниям и официальным решениям существующих церковных институтов. Я не защищаю идею духовного индивидуализма. Отдельные христиане будут стараться основывать свое мышление на христианской традиции в целом и общаться с другими верующими. Но безоговорочное подчинение официальной точке зрения Церкви является проявлением христианской безответственности[1073].

К сожалению, я не могу выполнить просьбу многих людей и направить их к какой–либо одной «хорошей» и «правильной» религиозной организации. Я считаю, что всем нам стоит поразмышлять над картиной, нарисованной автором послания Евреям в конце своего письма. Упомянув о том, что тела принесенных израильтянами в жертву животных, после окропления жертвенника их кровью, уносили за стан и затем сжигали, он пишет: