В поисках христианской свободы

управления. Именно такой взгляд настойчиво прививается им организацией. Когда Свидетели Иеговы говорят о «предоставленной верным рабом пище», то они имеют в виду издания, подготовленные в бруклинской штаб–квартире. Литература из других источников под это определение не попадает. Как отмечалось ранее, лишь крошечная доля из 8565 «помазанников» принимает хоть какое–то участие в подготовке предоставляемой таким образом информации. Также лишь небольшое число «помазанников» занимается надзором за организацией, хотя согласно толкованию Общества именно это ожидается от «раба», «поставленного над всем имуществом» Господина. В вышепроцитированном абзаце из «Сторожевой башни» все эти вопросы и несоответствия просто проигнорированы.

УТАИВАНИЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ — С КАКОЙ ЦЕЛЬЮ?

Что же достигается благодаря такому вымышленному учению о существовании международного класса раба, занимающегося управлением интересами Господа на земле и раздачей пищи? Оно лежит в основе притязаний на власть руководителей организации. Благодаря ему лишь одна седьмая процента (0.0014) от 8565 «помазанников» получают всю власть решать, что будут читать, изучать, во что верить и как поклоняться Богу не только все остальные «помазанники», но и вообще все Свидетели Иеговы. Постоянное подчеркивание идеи о «классе» также является для руководителей своего рода ширмой анонимности, создающей ложное впечатление о том, что ситуацией управляет относительно большое число различных людей по всему миру. Это позволяет подлинным руководителям —небольшой горстке людей из Руководящего совета — требовать почти полного подчинения своим указаниям и при этом не казаться высокомерными или самонадеянными. Например, если бы они издали такое постановление: «Мы, двенадцать членов Руководящего совета, решили, что такая–то и такая–то работа является неправильной, и занимающееся ею должны либо прекратить это делать, либо подвергнуться лишению общения», то к этим двенадцати членам Руководящего совета привлеклось бы нежелательное внимание, подчеркивающее их огромную власть над судьбами отдельных Свидетелей Иеговы. Но говоря о «классе верного и благоразумного раба» они получают возможность отвлечь внимание от своей небольшой «группы власти». За спинами членов «класса раба» становится труднее увидеть обладателей реальной власти — ведь её источник теперь приписывается сравнительно безликой и бесформенной группе, о которой у рядовых членов может быть лишь смутное представление. Использование такой подмены понятий (и, что удивительно, вера в правильность этого) позволяет членам Руководящего совета публиковать призывы к почти полному повиновению собственным решениям и при этом не испытывать чувства стыда за излишнюю самоуверенность.

Многочисленные утверждения Общества Сторожевой башни о «классе раба», состоящем из всей совокупности «помазанников», одно за другим оказываются несостоятельными и пустыми. Каков же в таком случае подлинный смысл притчи Господина?

ХРИСТИАНСКОЕ ДОМОУПРАВЛЕНИЕ

В какой мере каждый получил дар, в той и используйте его, служа друг другу как образцовые управляющие многообразной милости Божьей

(1 Петра 4:10).

Если толковать слова Иисуса так, как это делает Общество Сторожевой башни (с упором на то, что «рабом» является «класс» людей или организация), то наглядный пример заметно теряет в силе. Подлинный урок притчи теряется, и она превращается в простое погоняло, призванное поддерживать в людях веру во власть небольшой группы мужчин, составляющих Руководящий совет.

Нет ничего неправильного в том, чтобы называть христиан, живущих подобно верному и благоразумному рабу из притчи Иисуса, классом. Понятие «класс» можно отнести к людям, объединенным общими характеристиками и качествами, придерживающихся одинаковых принципов, ведущих похожий образ жизни. Для этого им совершенно необязательно являться частью какой–либо организованной группы или системы. Их можно причислить к тому или иному «классу» на основании того, какими людьми они являются, а не благодаря членству в какой–либо структуре или принадлежности к ней. В один класс нередко объединяют, например, людей одного экономического или социального статуса («класс богатых», «класс интеллигенции», «рабочий класс» и т. д.), вне зависимости от того, принадлежат ли они к какой–либо конкретной организации, или нет. В этом смысле все христиане принадлежат к одному «классу». У них у всех общие убеждения, принципы и цели в жизни, все они признают одного главу. Люди, у которых есть нечто общее, нередко стремятся к общению друг с другом. Одинаковость убеждений, веры, надежды и жизненных норм притягивает людей друг к другу. По этим причинам и из–за взаимной любви для христиан вполне естественно искать совместного общения. Однако факт остается фактом: дружба и близость существует благодаря индивидуальным качествам людей, а не из–за того, что все они обязательно принадлежат к одной видимой организации или структуре. «Тело Христа» — «класс», к которому принадлежат все помазанные христиане — это духовное тело, и приобщение к нему не зависит от членства в каких–либо земных организациях.

Общество Сторожевой башни использует слово «класс» в несколько другом, особом значении. Утверждается, что к «классу раба» можно принадлежать, только будучи членом организации; все другие люди такой возможности не имеют. Вне зависимости от христианских качеств и убеждений человека, вне зависимости от того, каких норм он придерживается в жизни, он все равно не может считаться членом «класса раба», если не удовлетворяет одному обязательному требованию: состоять в организации Свидетелей Иеговы. Без этого «опознавательного знака» всё остальное не имеет никакого смысла. Принадлежать к классу «верного и благоразумного раба» и не быть при этом Свидетелем Иеговы невозможно. Таким образом организация не только пользуется собственным определением слова «класс», но и сама устанавливает параметры, определяющие, кто окажется внутри этого класса, а кто вне его.

Одним из отрицательных последствий такого толкования является то, что люди извлекают из наглядного примера Иисуса неверный урок. Они начинают думать, что принцип, заложенный в этой притче, можно исполнить просто благодаря принадлежности к определенной группе, а не благодаря стремлению лично проявлять христианские качества из притчи в своей жизни: веру, благоразумие, чувство личной ответственности, осмотрительность, а также те качества, о которых Христос говорил в других притчах. И поскольку утверждается, что основное значение урока распространяется лишь на 8565 человек, а не на миллионы других членов организации, не принадлежащих к особому «малому стаду», сила её подлинного урока теряется еще больше.

Расхождение между теоретическим объяснением притчи и тем, что можно наблюдать в жизни (когда «управляющим» над всеми земными интересами Христа фактически становится один только Руководящий совет) еще дальше усугубляет ситуацию. Смысл притчи искажается до противоположного: вместо того, чтобы рассматривать её как призыв к скромному, верному служению Господину и слугам, она используется для того, чтобы упрочить и возвысить власть Руководящего совета.

В подтверждение этого можно привести наблюдение Гранта Сьютера, который на одном из заседаний Руководящего совета поделился с нами словами одного из миссионеров Общества: «Есть верный и благоразумный раб. После того, как мы определим, кто им является, всё становится просто и ясно: выполняй то, что он тебе говорит. Если он неправ, то он понесет за это ответственность перед Богом»[194]. Член Руководящего совета Сьютер