официально собрал и был готов назвать Guns N' Roses. К тому времени Иззи выпустил небольшой тираж своего сольного альбома и отправился в мировое турне, Гилби сделал то же самое. Дафф собрал новую группу и выпустил две записи, и я тоже: моя вторая инкарнация Snakepit была жива и хорошо себя чувствовала. Мэтт, в свою очередь, снова присоединился к the Cult, участвовал в записи и ездил в турне. Стивен был искалечен наркоманией, но у Эксла такой отмазки не было. Мне казалось несколько ироничным, что у единственного человека из нас, который всех запугивал, старался подчинить и забрал себе имя группы, к этому моменту так ничего и не получилось создать.
В 1996 году, проводя непосредственно свои последние дни в GN'R, я делал все, чтобы остаться вдохновленным музыкой. Это был лучший способ, чтобы излечиться от разочарования от того, что стало с моей группой. Я поехал в мировое турне с такими опытными и разноплановыми музыкантами, какие только могут быть, и учился у каждого из них так много, сколько мог. Я поехал в Японию на две недели с Нилом Роджерсом (Nile Rodgers - основатель Chic - известной диско группы 70-х годов, один из лучших ритм гитаристов мира - прим. Галкиной А.Н.) и необычным представлением Chic - и это была му?ка музыкального обучения.
Для Нила я был самым уважаемым в мире; мы вместе работали над саундтреком к фильму «Полицейский из Беверли Хиллз 3», так что, когда он позвал меня в тур с Chic, я просто не мог ему отказать. Он собрал всех оригинальных участников группы: Омара Акима (Omar Akeem), Берни Уоррелла (Bernie Worrell), Бернарда Эдвардса (Bernard Edwards) и, в конце концов, одну из оригинальных участниц бэк-вокала. С ними были Стиви Винвуд (Stevie Winwood), Саймон ЛеБон (Simon Le Bon), Сестра Следж (Sister Sledge) и я довольно продолжительное время, играя яркие эпизодические партии во время их выступлений.
На прослушивании в Нью-Йорке во время одного из джемов я сделал что-то похожее на бомбу из своего Лес Пола (вот как случился вышеупомянутый взрыв), который происходит, когда надавливаешь на заднюю поверхность корпуса гитары и в то же время давишь на себя нижнюю часть грифа, вместо того, чтобы использовать тремоло (тремоло - подвижная система крепления и натягивания струн - прим. Галкиной А.Н.). Я разломал гриф гитары, которая взлетала и ударила мне в лицо. Было такое ощущение, что меня ударили бейсбольной битой: когда она хлопнула, то издала звук как M-80 и сделала огромную дырку в моей верхней губе. Кто-то в тот день снимал на видео ту сессию, и я был бы очень рад посмотреть сейчас эту запись. Рана, которую оставил гитара, была размером с пятицентовую монету.
Раздавшийся звук заставил всех прекратить играть и обернуться в мою сторону. Я стоял с половиной гитары в одной руке и с другой половиной в другой руке, с льющейся кровью на подбородок, шею и грудь. Я был в шоке; они все кивали на меня, а я не понимал, о чем они говорят. Так как я был в Нью-Йорке, надо было или ждать три часа доктора, или нет. Я предпочел вернуться в отель Парамаунт (the Paramount Hotel), где сидел в баре с пакетом льда на лице и с бутылкой Джека перед собой до тех пор, пока не готов был продолжать на следующий день.
Тем временем Адам отнес мою гитару специалисту по ремонту, чтоб тот посмотрел, можно ли ее починить, и, когда я увидел его на пути к входу, он сказал, что его приятель ухитрился ее склеить.
- Я сделал все возможное, - сказал он. - Выглядит, как Франкенштейн, но играть можно.
Я бы хотел сейчас сказать Адаму Дэю, моему технику в течение последних девятнадцати лет, как сильно я его люблю. И до этого случая, и после у меня были поводы сказать то же самое, но я хотел бы выразить ему уважение, которое он заслуживает за то, что сделал на этот раз. До последнего я думал, что гитара разбилась, и ее не вернуть, но он просидел всю ночь, склеивая ее, и, к его чести, с того момента гитара зазвучала еще лучше, чем прежде.
Этот тур по японии был просто великолепным; каждое шоу было событием. Группа была просто удивительной, так что это был реальный обучающий опыт и много веселья. У меня даже был романчик с одной из сексуальных бэк-вокалисток. Каждую ночь этого тура я сидел с ней и еще с несколькими девочками на балконе клуба и праздновал. Однажды к нам присоединился Бернард Эдвардс, но он сильно устал и рано ушел; охрана проводила его до номера.
На следующее утро он был найден мертвым на своем диване в результате заболевания тяжелой пневмонией. Момент, когда мне позвонили, был самым сюрреалистическим в моей жизни. «Я же был с ним всего несколько часов назад!» - сказал я. Я на самом деле уважал Бернарда как музыканта и как личность. Он был самым прикольным, самым спокойным и самым добрым парнем. Он был хорошим другом, взяв меня под крыло во время этого тура, и считал меня чужим среди чужих, джемующим со всеми этими опытными профессионалами, Бернард даже и не знал многого обо мне и моей музыке. Во время этого тура он не выглядел имеющим проблемы со здоровьем или будто что-то было не так, он просто мирно умер во сне. Это стало настоящим шоком для Нила, потому что они с Бернардом вместе писали песни и были самыми близкими друзьями, они восстановили дружбу после длительного разрыва. Они только восстановили группу; у них было столько планов, чтобы записываться и перейти на новый уровень. Нил был в шоке. Все были в шоке: мы покинули друг друга в Японии и увиделись снова на похоронах Бернарда в Коннектикуте.
Я продолжил искать вдохновение, окунаясь в проекты вне своего ожидаемого стиля, и одним из таких проектов стала музыка для саундтрека к фильму, спродюссированному Квентином Тарантино, - «Запекшаяся кровь». Когда компания Мирамакс (Miramax) попросила меня это сделать, я немедленно согласился, потому что я большой фанат Тарантино. Фильм получился просто великолепным; он о девушке, которая приходит, чтобы смыть все кровавые следы после того, как копы соберут все улики. Они обнаруживаются после серийного убийцы, цель которого - богатенькие женщины, и мыслями одной из них - этой совершенно прекрасной девушки - завладел этот убийца, и она начала собирать вырезки из газет о его преступлениях. Фильм держит в постоянном напряжении.
Мы встретились с Квентином, он рассказал мне, о чем фильм, и я начал писать музыку, вдохновленный главной героиней фильма Габриэлой и актрисой, которая ее сыграла - Анжелой Джонс. Анжела похожа на латиноамериканку, но на самом деле она белокожая девушка из Питтсбурга, и у меня просто крышу снесло от нее с тех самых пор, как я увидел ее в фильме «Криминальное чтиво»: она играла водителя такси, которая довезла Брюса Уиллиса до отеля после боя. У меня ушло много времени для работы над музыкой, которая была инструментальной, полностью акустической, эклектической и написанной под влиянием фламенко. Инструментальный материал я записывал с Джедом Либером (Jed Leiber - композитор, автор многих саундтреков к известным фильмам - прим. Галкиной А.Н.), великим специалистом, которого я знаю из Лос-Анджелеса.
Я вылетел в Нью-Йорк, где Нил Роджерс записывал электро-версию нескольких песен. Потом мы с ним вылетели в Испанию, чтобы попросить испанскую звезду Марту Санчес записать вокал. Она, по правде говоря, является Испанской Мадонной, и для меня было абсолютно ясно, почему Нил потратил все свои деньги, чтобы заполучить ее и чтобы быть с ней. Для меня все было замечательно: я весело проводил время в Мадриде. Марта сводила нас во все запрещенные бары в этих пустотах, а также во все древние винные подвалы глубоко под землей. В каждом из них был лучший игрок фламенко на гитаре - я много учился, джемуя с ними.
Я приехал на тайную вечеринку в Майами и быстро подружился с Квентином, Анжелой и несколькими другими людьми. Мы с ней начали видеться в Лос-Анжелесе, и это продолжалось несколько месяцев. По правде говоря, все делалось в ее машине. Мы могли встретиться в ресторане, но все равно делали это в ее машине. Мы разговаривали по телефону, встречались и делали это в ее машине.
Я продолжал джемовать всякий раз, как представлялся удобный случай, просто пытаясь придумать, что делать дальше. Я старался заняться чем угодно, потому что пока я кутил, мой брак начал трещать по швам. Едва ли можно назвать это неожиданным: во время пребывания в Лос-Анджелесе я почти не жил дома. И сейчас, после прошедшего увлечения Guns N' Roses, я был в поисках нового увлечения.
Когда я путешествовал, я никогда не предъявлял Рене претензий и никогда не был ей верен. Однажды мы вместе поехали в Ирландию в гости к Рону Вуду и его семье. В тот момент происходили те вещи, которые я особенно ценил в нашей семейной жизни. Она была хорошей актрисой, и я уважал это
