– Куинси! – позвал он.
Через несколько секунд слуга вышел из кухни, неся серебряный поднос.
– Желаете чашечку горячего какао, мисс Уинслет? – спросил дворецкий.
– В-вы ч-ч-чудо, мистер Куинси, – произнесла Финни.
– А ты надоеда, – пробурчал Мэтью так тихо, что слышал только слуга.
Пока Готорна не было в кабинете, Куинси успел разжечь камин и принести толстое шерстяное одеяло. Финни завернулась в него и села к огню с дымящейся чашкой какао в руке.
– Что привело тебя сюда? – без обиняков спросил Мэтью.
– А просто так нельзя прийти?
– Нет.
– Тогда ладно. Мне необходим еще один урок.
Он приподнял бровь:
– Хочешь знать, как вести себя во время праздника в честь дня твоего рождения?
При этих словах Финни внутренне вся сжалась. Глаза на миг помертвели.
– Ах, Финн! – вырвалось у Мэтью.
Он взял у нее чашку, отставил в сторону и увидел, как дрожит ее рука.
– Ну что опять случилось? – ласково спросил он.
Ее взгляд упал на африканскую маску на полке.
– Они ни во что меня не ставят. Верно?
Он мог, конечно, солгать, но подумал, что пользы ей от этого никакой, и ответил:
– Верно.
– Но почему? Я ведь стараюсь. Неужто они не видят моих усилий? Или им все равно?
Ее слова разрывали ему сердце.
– Ты не такая, как они. Это единственное, что они видят. Ты не вписываешься в их дурацкие представления о том, как следует вести себя женщине. Но больше всего меня удивляет, что к твоей матери относятся с уважением.
– Ничего удивительного. Ведь она для всех окружающих воплощение добродетели, – сказала Финни.
– Хороша добродетель, – возразил Мэтью, – бросила свою дочь и забыла о ней!
Финни ничего не ответила и отвернулась.
Мэтью опустился перед ней на колени, взял ее руки в свои.
– Ты ни в чем не виновата. А вот на твоей матери грех.
Глаза у Финни вдруг заблестели, и она ошарашила Мэтью вопросом:
– Скажи ты женился бы на мне?
Мэтью оцепенел, его длинные пальцы, ласкавшие ее руку, замерли. Горячая волна желания захлестнула каждую клеточку тела. Он медленно поднялся.
– Опять с тобой что-то случилось? – с деланным недовольством спросил Мэтью, заметив, как дрожит подбородок у Финни, и ему захотелось помочь этой беззащитной девушке.
Едва сдерживая слезы, Финни посмотрела ему в глаза.
– Джеффри хотел жениться на мне из корысти, чтобы завладеть принадлежащими мне акциями нашего семейного металлургического завода.
Готорн хотел сказать, что мог открыть ей на это глаза еще несколько недель назад, но вовремя спохватился: она и без того страдала. Он готов был убить этого подлеца, так оскорбившего Финни.
Финни смахнула слезы и гневно произнесла:
– Если сегодня не будет объявлено о помолвке, все мои акции перейдут к Нестеру. И в этом случае я окажусь во власти моего брата.
– Ах вот оно что! Решила нанести упреждающий удар?
Финни шагнула к нему:
– Ну скажи, что женишься на мне.
У Мэтью учащенно забилось сердце.
– Я понимаю, что прошу о многом, – быстро проговорила Финни, – но наш обман не долго продлится. Фиктивная помолвка позволит мне выиграть время.
– Нет!
Она перестала расхаживать по кабинету.
– Мэтью, ради Бога…
– Нет, Финни.
Лицо девушки покрылось красными пятнами.
