– Правда? – Финни ушам своим не верила. – Стало быть, вы не считаете меня умалишенной?
Сандерлинг пристально посмотрел на нее.
– Прежде я должен осмотреть вашего мужа, и тогда скажу, в здравом вы уме или нет.
Домой она прибежала счастливая, но ее ждало жестокое разочарование. Мэтью сидел перед мольбертом, схватившись руками за голову. У него был очередной приступ боли, и лицо его выражало страдание.
– Господи Боже! – воскликнула Финни, бросившись к нему. – Что случилось?
Мэтью слова не мог вымолвить.
Финни надо было подождать, пока боль у него утихнет, и лишь тогда рассказать о докторе. Однако Финни была настолько уверена в собственной правоте, что с ходу выпалила:
– Есть врач, к которому тебе обязательно надо сходить!
Мэтью не пошевелился и не произнес ни слова. Затем поднял голову и посмотрел ей в глаза.
– Объясни!
– Я нашла доктора, который не похож на остальных.
– Ты без моего разрешения пошла на прием к врачу?
– Он не такой, как ты думаешь. Мэтью, пожалуйста, сходи к нему на прием!
– Нет.
– Мэтью…
– Я сказал «нет». Ты не имела права.
– Но он другой! Он не похож на остальных.
Готорн нахмурился.
– Мэтью, ты должен пойти к нему. По-моему, я знаю, что причиняет тебе боль. Доктор Сандерлинг не отверг моего предположения, сказал, что его надо проверить. Мне кажется, он сумеет избавить тебя от боли.
В его глазах вспыхнула искра надежды. Но он не мог справиться с гневом при мысли, что она без спроса отправилась к врачу.
– Ну и каково твое предположение? – осторожно спросил Мэтью.
– Убеждена, что у тебя в ране на лице засел кусок дерева или осколок стекла.
– Что?.. – завопил Мэтью, и на лице его появилось разочарование.
– Сам посуди, – торопливо сказала она, – стоит коснуться твоего шрама, как у тебя появляется нестерпимая боль в голове. Врач сказал, что такое возможно. Но ему нужно тебя осмотреть, чтобы решить, права я или нет.
– Что за дурацкая мысль! – Мэтью вскочил со стула и прошелся по комнате, запустив в волосы пятерню. – Столько времени прошло с тех пор! Как могло в ране что-то остаться?
– У кого-нибудь есть другое предположение, которое ближе к реальности? – с вызовом спросила Финни. – Просто побеседуй с ним, Мэтью, – молила она. – Кабинет доктора Сандерлинга находится на углу Хантингтон-авеню в Саут-Энде. Никто не узнает, что ты ходил к нему на прием.
– Черт подери, ты разве не слышала, что я сказал? Ты рехнулась. Ты еще безумнее меня!
Схватив Финни за руку, Готорн грубо привлек ее к себе.
– Ты потеряла рассудок, Финни! Ты носишь немыслимые платья зеленых и золотистых расцветок, ходишь по Бостону в кожаной охотничьей рубахе, спишь на полу.
У нее от изумления округлились глаза.
– Да, я знаю, что тебе не нравится спать в постели. Я видел, как разметались твои рыжие волосы по подушке, видел твою нежную кожу, когда задралась твоя рубашка.
– Прекрати, Мэтью! – крикнула Финни.
Он прижал ее к себе так, что почти касался губами ее губ.
– Что я должен прекратить?
Помолчав, Финни сказала:
– Ведь ты не такой, Мэтью, каким прикидываешься всякий раз, когда считаешь, что хочешь испугать меня. Или сам боишься?
– Ничего я не боюсь! – крикнул он и прильнул к ее губам.
Этот поцелуй был для Финни не радостью, а скорее наказанием, и, дернув головой, она отвернулась.
– Я не боюсь, – повторил он. – А теперь скажи: почему ты постоянно отталкиваешь меня? – Мэтью сжал ее еще крепче. – Почему, Финн? Быть может, это ты боишься? Тайком выбираешься из моей постели, хотя жаждешь принадлежать мне… точнее, твоя плоть жаждет.
Господи, а ведь это правда! Финни почувствовала себя униженной.
– Давай сходим к врачу, Мэтью, – сказала она, переменив тему.
Его взгляд стал жестким и холодным.
– Скажи: ты в самом деле любила Джеффри? Как-то я тебя об этом спрашивал, но ты не ответила. Быть может, из-за любви к нему ты отвергаешь меня?
Джеффри? У нее сжалось сердце. Неужто Мэтью слеп? Она никогда не любила Аптона. И именно поэтому согласилась за него выйти и не боялась его потерять.
