меня, чтобы я мог точно убедиться.
Голубичка в ужасе вскочила.
— Ой, прости меня, пожалуйста! — пискнула она. — Я не хотела тебя раздавить!
Когтегрив сел. Медленно поднял одну лапу, потом другую. Потряс головой.
— Я жив! — объявил он, наконец. Его круглые глаза смотрели добродушно, но растеряно.
Голубичка подавила желание отвернуться.
— Что случилось? — спросил Когтегрив. — Зачем ты это сделала?
Она подняла глаза и посмотрела на балку. Та была цела.
— Я услышала скрип, — виновато пролепетала Голубичка. — Мне показалось, балка сейчас переломится.
Когтегрив посмотрел наверх и прищурился.
— Ничего себе, — негромко охнул он.
— Что — ничего себе?
— Видишь вон ту маленькую трещинку?
Голубичка присмотрелась и, действительно, заметила в лунном свете едва заметное расщепление в древесине.
— Выходит, слух у тебя еще острее, чем я думал, — пошевелил усами Когтегрив. — Ты спасла мне жизнь! Ты — моя героиня! Как я могу отблагодарить тебя, моя несравненная спасительница?
Голубичка мгновенно приняла игру.
— Ты должен будешь ежедневно приносить мне по мыши, — высокомерно отчеканила она. — И по свежей белке каждый день в течение луны. И не забудь о свежем мхе для постилки. И еще… — Она подперла подбородок кончиком хвоста. — Ты должен будешь целый день сопровождать меня и вытаскивать колючки у меня из шерсти!
Шутливость исчезла из глаз Когтегрива, и Голубичка замерла, испугавшись, что зашла слишком далеко в своих шутках.
— Я с радостью сделаю это все для тебя, — голос полосатого кота был так же тверд, как его взгляд. — И для этого тебе не нужно было спасать мне жизнь.
Голубичка смущенно посмотрела ему в глаза.
— Но ведь я не спасала тебе жизнь, — прошептала она. — Там всего лишь крошечная трещинка. Бревно запросто выдержало бы твой вес.
— Возможно, — согласился Когтегрив. — Но ты беспокоилась обо мне. Значит, я тебе не безразличен, верно? — Голубичка увидела, как тень тревоги промелькнула в янтарном взгляде воина племени Теней. — Я значу для тебя больше, чем просто друг? — настойчиво спросил он.
Голубичка сглотнула. Впервые в жизни она действительно почувствовала силу звезд в своих лапах.
— Да, — выдохнула она. — Да, больше. — У нее защемило сердце, радость и боль переполняли его. — Так не должно быть, но это так.
Глубокое мурлыканье пробудилось у нее в груди, когда Когтегрив вытянул шею и прижался щекой к ее щеке. Их дыхание слилось в единое белое облачко. Он обвил хвостом ее хвост, и Голубичку бросило в жар.
— Нам пора возвращаться, пока нас не хватились, — вздохнул Когтегрив. — Он слегка отстранился от Голубички. Вместе, касаясь друг друга боками, они побрели к выходу из гнезда.
Возле гладкого камня они оба остановились, и Голубичка задумчиво посмотрела на простиравшийся внизу лес с блестящей лужицей озера посередине.
— У нас все получится, правда? — прошептала она.
— Да, — пообещал Когтегрив. — Никакие границы не смогут разлучить нас.
Голубичка доверчиво подняла на него глаза.
— Правда? — Ей хотелось в это верить. Она должна была в это поверить! Сейчас это было для нее важнее всего, что есть и будет на свете.
— Давай встретимся снова, — предложил Когтегрив.
— Завтра! — не задумываясь, выпалила Голубичка.
— Ты думаешь, мы сможем тайком уходить из своих лагерей две ночи подряд? — округлил глаза Когтегрив. — Ты готова пойти на такой риск?
— Ради этого — да, — осмелев, шепнула Голубичка и потерлась носом о его щеку. Его теплый запах ласкал ее язык. Теперь Когтегрив был ее. Он больше не принадлежал племени Теней. Он принадлежал только ей — так же, как она ему.
— А наши соседи по палатке? — продолжал сомневаться Когтегрив. — Они заметят, что мы куда-то уходим.
— Я теперь сплю только с Искролапкой, — ответила Голубичка, стряхнув когтем клочок мха со шкуры Когтегрива. — Она никому не расскажет.
Она почувствовала, как Когтегрив на миг оцепенел.
— С Искролапкой?
Голубичке показалось, будто кусок льда с размаху шлепнулся ей в живот. Внезапно она вспомнила взгляд, которым ее сестра обменялась с Когтегривом во время битвы.
— Т-ты знаешь Искролапку?
Когтегрив с неуклюжей заботой стряхнул сухую травинку с ее плеча.
— Видел на Совете.
— И это все? — резко спросила Голубичка.
Когтегрив отстранился и твердо посмотрел ей в глаза.
— Ты хочешь спросить, не встречаюсь ли я с ней по ночам, не привожу ли сюда и не рискую ли для нее жизнью на гнилых балках? — спросил он, склонив голову набок. — Дай-ка подумать…
Голубичка с трудом сдержала желание броситься на него и как следует встряхнуть.
— … Нет, пожалуй, я этого не делаю. Скажу больше, я совершенно в этом уверен. — Когтегрив потерся носом об ухо Голубички. — Из двух сестер меня интересует только одна.
Его дыхание было таким теплым. Как она могла сомневаться в нем? Он стольким рисковал, придя сюда и признавшись ей в своих чувствах! Наверное, она просто придумала себе тот дурацкий взгляд, и ей должно быть стыдно за свои подозрения.
Ведь она доверяет ему.
Верит ему.
— Идем.
Голубичка первой пошла вниз по склону, а когда они добрались до леса, Когтегрив зашагал рядом с ней, убирая плети ежевики с ее пути. Когда запахи племен стали сильнее, Голубичка затосковала, а когда впереди показались знакомые пограничные деревья, у нее заныло сердце. Завтрашняя ночь стала казаться далекой, как горы. Когда они подошли к букам, возле которых встретились, оба замедлили шаг.
— Ты и опомниться не успеешь, как наступит завтрашняя ночь, и я буду ждать тебя здесь, — ласково прошептал Когтегрив.
«Даже мысли у нас общие», — с умилением подумала Голубичка.
Она прижалась щекой к его щеке.
— До встречи, — прошептала она на прощание.
— До встречи, — отозвался он. — Сладких снов тебе, Голубичка.
Глава XII
Утро выдалось ясным, Львиносвет отчетливо видел Огнезвезда и Ежевику, стоящих на каменном карнизе, над головами своих соплеменников, нетерпеливо ждущих внизу.
— Дым, Прыгунец и Лисохвост, — вызвал Огнезвезд. — Вы будете охотиться возле Древнего дуба.
