Видение туманило его рассудок, он не мог думать ни о чем, кроме толщи льда над ледяной черной водой.
Он попятился. Почему эта жалкая лужа вызвала у него такое страшное, и такое яркое видение? Огнехвост содрогнулся. Сначала огонь, потом вода. В последнее время опасности стали мерещиться ему на каждом шагу. Может быть, он, в самом деле, сходит с ума?
— Я все знаю, — мысленно прошептал он, обращаясь к звездным предкам. — Не нужно постоянно напоминать мне.
Сейчас ему нужно сосредоточиться на текущих заботах. Перышко тяжело болен. Лекарства на исходе. Значит, нужно найти свежие травы, чтобы поддержать жизнь и здоровье племени.
Видения могут подождать.
Глава XVIII
Песчаная Буря начала кашлять. Львиносвет оторвался от ремонта палатки старейшин и посмотрел на палевую кошку, сгорбившуюся под каменным карнизом. Она кашляла всю прошлую ночь напролет, и вот теперь снова.
Огнезвезд сбежал по каменной осыпи вниз и дотронулся носом до макушки своей подруги.
— Как ты?
— Ничего, просто снежинку проглотила, — просипела Песчаная Буря.
Львиносвет затолкал еще одну пригоршню листьев в просвет между ветками. Было около полудня, но в овраге под серым небом скопились серые сумерки. В последние дни выпало еще больше снега, тяжелые белые груды клонили вниз ветки бука, так что недавно выстроенные стены палаток скрипели и стелились по земле, обнажая все новые и новые прорехи и просветы. Львиносвет все утро заделывал бреши, через которые лютый зимний холод проникал в новые палатки. Прыгунец и Березовик без устали носили в лагерь охапки листьев, так что лапы у них стали черными до самых плеч, поскольку беднягам приходилось раскапывать снег и отскребать палые листья от мерзлой земли.
Березовик высыпал очередную кучу к лапам Львиносвета. Прыгунец бегал вокруг него, пытаясь согреться.
— Еще понадобится?
Львиносвет видел, что оба воина совсем вымотались. От постоянного недоедания оба стали похожи на ходячие скелеты, обтянутые тусклой шерстью. Почти половину луны в лесу стояли небывалые холода, дичи не было, и племя начало голодать. Счастьем считались дни, когда выпадало хотя бы по кусочку дичи на каждую пасть.
Львиносвет зачерпнул горсть обожженных морозом листьев.
— Если сможете принести еще немножко, я бы заделал и заднюю часть палатки, — сказал он.
Березовик молча кивнул и поманил хвостом Прыгунца.
— Только хорошенько заделывай, не халтурь! — проскрипела Кисточка через стену. — Прошлой ночью я глаз не сомкнула, такой ветер гулял по палатке! Где это видано — полон лагерь молодых здоровых лбов, а старики спать спокойно не могут!
Львиносвет тихонько замурлыкал. Жирная водяная крыса, принесенная Искролапкой накануне, заметно улучшила настроение старухи, и к ней даже вернулась обычная боевая сварливость. Он взял еще одну горсть листьев и перешел к задней части палатки.
— Львиносвет здесь? — спросил Ежевика, просовывая голову в палатку.
— Я тут! — откликнулся золотистый воин. Бросив листья, он спрыгнул с ветки и бросился к глашатаю. — Что случилось?
Ежевика выбрался из палатки.
— Хочу попросить тебя возглавить охотничий патруль.
Львиносвет обтер перепачканные лапы о снег.
— С радостью! Куда идти?
— Попытайте счастья в роще у границы с племенем Ветра.
Из палатки высунулась голова Кисточки.
— Так, значит, да? Забираешь работника? — завопила она. — А палатку нам кто починит? Тут сквозняки такие, что с подстилки сдувает!
Ежевика поспешил успокоить ее.
— Березовик и Прыгунец закончат работу вместо Львиносвета. Не беспокойся, Кисточка, мы ни о чем не забудем.
Львиносвет сощурил глаза.
— Стоит ли охотиться возле границы? — осторожно спросил он. — Племя Ветра в последнее время стало само охотиться в роще, они болезненно относятся к нашему появлению там.
— Мы не можем вечно ходить на цыпочках, оберегая самолюбие воинов Ветра! — фыркнул Ежевика. — Мы имеем полное право охотиться в любой части своей территории, и нам следует почаще появляться в роще, чтобы воины Ветра об этом не забывали. Ты же помнишь, что они уже несколько раз перебегали через границу в погоне за дичью. Нужно отучить их от этой привычки.
— Это верно, — кивнул Львиносвет. Он не мог не признать справедливость слов глашатая.
— Мы не ищем неприятностей, — добавил Ежевика. — Но племя Ветра должно помнить, что мы всегда рядом с границей.
Кисточка выпустила когти. Глаза ее воинственно заблестели.
— Вот никак не пойму, почему они не могут охотиться на пустошах, как в былые времена! — проскрипела она. — Всю жизнь носились по вереску, а теперь их в лес потянуло! Что за времена настали, коты совсем разум потеряли, скоро по небу летать станут. — Она повернулась и с ворчанием направилась в теплую палатку. — Племя Ветра охотится в роще! Что-то дальше будет? Коты племени Теней примутся рыбу ловить в озере?
Ежевика дождался, когда она скроется внутри.
— Не нарывайся на неприятности, — предупредил он Львиносвета. — Но если что, не поворачивайся хвостом!
Львиносвет распушил золотистую шерсть.
— Постараюсь поймать для нас кролика, — промурлыкал он, весело глядя на Ежевику. В сильные холода кролики порой забегали в лес, чтобы спрятаться от пронзительных ветров.
— Это было бы замечательно, — улыбнулся Ежевика, поглядев на тощую мышку и помятую малиновку, лежавших в куче дичи. — Возьми с собой Листвичку, Пеплогривку и Голубичку, — распорядился он.
Львиносвет мгновенно сник. После памятного разговора он избегал Пеплогривку. Зачем только он поделился с ней своей тайной? Как мог поверить, что она поймет и примет его судьбу? Но почему, почему она не захотела это принять? Львиносвет дернул хвостом. За что Пеплогривка отвергла его? Ведь он нисколько не изменился. Он родился со своим даром, Пеплогривка всегда знала его таким!
Львиносвет посмотрел на поляну. Он знал, что Пеплогривка сейчас там, болтает с Листвичкой. Львиносвет похолодел, увидев, как серая воительница что-то горячо шепчет на ухо бывшей целительнице. О чем она болтает? Что если Пеплогривка кому-нибудь рассказала о его тайне?
Нет! Львиносвет стиснул зубы и отогнал эту мысль. Пеплогривка могла отвергнуть его, но она тоже не изменилась — она осталась той же милой и верной кошкой, которой он ее знал. И он до сих пор всецело доверял ей.
— Искролапка тоже пойдет?
Ежевика покачал головой.
— Нет, Воробей говорит, что ее царапины до сих пор воспалены. Он хочет подержать ее в лагере до полного исцеления.
Львиносвет кивнул и направился к Пеплогривке и Листвичке. По дороге он окликнул Голубичку,
