Сидоров подарил нам несколько книжечек из серии библиотечки «Огонька» – «Устремление» с дарственной надписью: «Альфреду Петровичу Хейдоку и Людмиле Ивановне в знак устремления к общим вершинам. В.Сидоров 15.08.86 г. (День памяти Рамакришны) Москва». Одну книжечку мы решили отдать хозяйке квартиры, другую – ясновидящей И.И., и последнюю повезли в Калининград.
Хочу описать краткий эпизод, в котором мне пришлось выступать в непривычной для меня роли. Одна из моих посетительниц просила провести беседу с дочерью начальника лаборатории, в которой она работает. Упомянутая дочь в силу тяжело сложившихся обстоятельств не находила душевного покоя и от этого страдала. Я согласился. Л. провела меня в ближайший парк, где мне была представлена молодая особа, её муж и отец. Беседа сначала не клеилась. Молодая особа, как оказалось, не была достаточно осведомлена о том, что я собою представляю.
Но потом наши отношения наладились, и я порекомендовал моей собеседнице труд, как единственный выход из её тяжёлого состояния. На этом мы расстались и, как мне казалось, мы остались довольны друг другом.
Когда наши калининградские друзья узнали о постигшей меня неудаче в Институте микрохирургии глаза Фёдорова, они пригласили нас приехать к ним в Калининград, где они имеют возможность устроить меня на приём к выдающемуся специалисту-офтальмологу и таким образом использовать ещё один последний шанс.
18 августа прибыли в Калининград. На перроне нас очень сердечно встречала группа калининградских друзей. Л. преподнесли букет из прекрасных роз. К месту нашей временной резиденции в городе вёз нас владелец собственной машины, который, как оказалось, хорошо знал меня понаслышке. Хочется отметить странный факт: в Калининграде обо мне знало большее количество людей, чем на моём постоянном местожительстве. Доказательством чему служил поток посетителей, желающих беседовать со мною в Калининграде. На квартире у супружеской четы В., куда мы прибыли, нас ожидал свежеиспечённый пирог, прочие яства и чудесный ароматный кофе. Чета В. пару лет тому назад прожила в Змеиногорске около года и между нами установились весьма сердечные отношения. Посетителей было много, и они были весьма разнообразны, как и вопросы, обращённые ко мне.
Певец, прекративший свои выступления, принёс магнитофонные записи своего концерта и просил высказать своё мнение о них. Молодой композитор и поэт пригласил нас в дом и продемонстрировал замечательные образцы классической музыки.
Молодой инженер повёл на концерт органной музыки. Концерт был необычен. Органы строились в Средние века для исполнения торжественных гимнов церковных хоралов, но не для музыкальных произведений, приближающихся к плясовым мотивам. В концерте, который мы прослушали, не было торжественных мелодий, и орган не мог выявить всю силу, на которую он способен.
Трогательная молодая супружеская чета приехала и положила мне на колени своего первенца для того, чтобы я подержал его некоторое время.
Особо следует отметить посещение одного профессора. Я знал его как весьма эрудированного человека, но распространяющего тлетворные идеи. Найти должную линию поведения по отношению к нему было трудно, и наши беседы были полны настороженности.
Некоторые приходили с магнитофонами и запечатлевали всё, что я говорил. В числе последних был один, которого с полным основанием можно было заподозрить в сотрудничестве с органами безопасности, но это ничуть не затрудняло наших бесед, так как философия Живой Этики, которой касались наши беседы, не таит в себе ничего враждебного советскому строю, а наоборот, утверждает его.
Иногда посетителей было так много, что каждому из них можно было уделять лишь немного времени. В один вечер Л. насчитала 11 человек.
А.И., хозяйка квартиры, где мы остановились, в назначенный день отвезла меня в областную больницу на приём к специалисту-офтальмологу. Специалист – женщина врач отнеслась ко мне с большим вниманием и после тщательной проверки моих глаз подтвердила диагноз, установленный Институтом микрохирургии глаза Фёдорова. Собственно говоря, я ничего другого и не ожидал.
В 100 километрах от Калининграда в городе Советске живёт мой старый друг и соратник М.Ц.Пурга. Он поэт, писатель и журналист. В дни нашей молодости мы оба печатались в одном и том же журнале «Рубеж» в Харбине. Судьба разметала нас надолго, но мы снова встретились в лагере заключённых за полярным кругом и вместе коротали томительные годы.
Владелец машины любезно предложил свои услуги, и мы совершили поездку в Советск к моему другу. Нужно ли говорить, что встреча была трогательной. Мне 94 года, а моему другу 84, но и он сдал здоровьем и прибегает к помощи кислородной подушки. День, проведённый нами вместе, пролетел очень быстро, и мы так мало успели сказать друг другу.
Нас приглашали на загородную дачу подышать сосновым воздухом, воздать должное прибалтийской осени. Там мы провели несколько дней. В это же время я прошёл половину курса иглоукалывания. Наши любезные хозяева по своей инициативе организовали ежедневный приезд врача из города, но так как я не ощутил ни малейшего эффекта от иглоукалывания, то отказался пройти полный курс лечения.
В год моего путешествия на запад я написал эссе «Звёздный путь науки», в котором развивал идею о связи металлов с небесными светилами и использовании металлов в медицине. В нём был описан способ применения метода для излечения радикулита. Знакомый мне калининградский врач, прочтя моё эссе, решил испробовать описанный способ на практике и исцелил им одного за другим трёх больных, страдающих тяжёлыми формами радикулита, не поддающегося лечению общепринятыми средствами. После этого другие больные радикулитом стали просить врача применить и к ним новый эффективный метод лечения.
Мы вернулись в Калининград, и я начал чувствовать необходимость возвращения домой, на Алтай. Дело в том, что я не мог заснуть по ночам. Может быть, это объяснялось большою разницей поясного времени между Алтаем и Калининградом, находящимся почти у самой западной границы СССР, достигавшей пяти часов. Кроме того, мне не хватало движения. За исключением одного или двух часов в день, когда Л. или кто-нибудь из друзей водили меня гулять – всё остальное время я вынужден был сидеть на кровати или на кресле, принимая посетителей, что становилось мучительным. Я нарушал сидение стоянием, так как двигаться по незнакомым мне комнатам, где я мог наткнуться на мебель или даже что-нибудь столкнуть и разбить, было нельзя. Каждую ночь часа два я занимался гимнастикой стоя и иногда повторял её днём. К счастью, днём мне удавалось заснуть часа на два.
Накануне отъезда к нам приехал М.Ц.Пурга. Ему, как и мне, хотелось ещё о многом переговорить. Но опять из этого ничего не получилось: то я отсыпался, то немощь заставляла отдыхать его. Он дал мне понять, что в наступающий зимний период думает покинуть земной план.
С ним и с семьёй И.Н. мы распрощались очень трогательно. На перроне Л. насчитала 15 человек, пришедших нас проводить.
В Москве мы остановились на квартире не у той дамы, у которой жили в первый приезд, а у второй, которая тоже приходила нас встречать. Во время пребывания у неё нам удалось прочесть такие редкие книги, как А.Симанович «Распутин и евреи» и «Нить Ариадны» В.И.Сафонова[12]. Приходили посетители, в том числе женщина экстрасенс. После беседы с другими посетителями она пригласила меня в другую комнату и предложила мне свою помощь, чтобы избавить меня от 30 % тяготеющей надо мной кармы. Она пояснила мне, что ей дана способность сжигать часть чужой кармы. Между прочим, она сказала, что у Е.И.Рерих при рождении было столько же кармы, сколько у меня теперь.
Надо сказать, что в Калининграде я заболел стоматитом и во время еды меня он мучил, было больно принимать пищу. По указанию врача я лечил его полосканием марганца, но ещё не вылечил. Когда экстрасенс в Москве предложила свою помощь избавить меня от части кармы, я попросил её заодно избавить меня от стоматита. Началось лечение. Лёжа, я принимал её ток, теперь уже знакомый по встречам с другими экстрасенсами. Ток её был прохладный, менее интенсивный, чем у Мансурова, но очень приятный. И, действительно, её лечение было в высшей мере эффективным: через полчаса всякие следы стоматита исчезли. Я глубоко благодарен ей за это. В её способность уменьшать карму на 30 % я не верю – только Великие Учителя в состоянии это делать, но в редких случаях решаются на это. Но её доброе воздействие на болезнь – неотрицаемо. <…>
В Москве мы рассчитывали второй раз встретиться с Сидоровым, после его командировки в Италию.
