Нравственность капитализма. То, о чем вы не услышите от преподавателей

Динамичная Эпоха инноваций покажется еще более хаотичной: гигантские бизнес-структуры будут вырастать и разрушаться быстрее, чем когда-либо прежде, а гарантированную занятость будут иметь все меньше работников. Однако наделе повышение эффективности транспорта, связи и рынков капитала обеспечит еще более высокий уровень порядка, чем в условиях рынка в промышленную эпоху.

Главное – не позволять государству принудительными методами «устранять эксцессы» или «направлять» рынок в сторону желательных для кого-либо результатов» [20] .

Рыночный и кумовской капитализм Чтобы избежать путаницы, вызванной двусмысленным употреблением термина «капитализм» мыслителями-социалистами, необходимо проводить четкое различие между рыночным капитализмом и «кумовским» капитализмом – системой, из-за которой так много государств погрязло в коррупции и отсталости. В ряде стран богатство во многих случаях становится синонимом высокой политической должности или означает, что его владелец (реже владелица) – родственник, друг или сторонник (одним словом, «кум») кого-то из власть предержащих и его богатство связано не с производством полезных товаров, а с привилегиями, которые государство представляет одним людям в ущерб другим. Как это ни прискорбно, понятие «кумовской капитализм» все больше характеризует и экономику США – страны, где обанкротившимся фирмам все чаще «помогают» за счет средств налогоплательщиков, где национальный капитал превращается в улей, кишащий соискателями на «присвоение ренты» – лоббистами, бюрократами, политиками, консультантами, продажными писаками, где чиновники из Министерства финансов и Центробанка (Федеральной резервной системы) решают, какие фирмы облагодетельствовать, а каким навредить. Подобное коррумпированное кумовство нельзя отождествлять с рыночным капитализмом – системой производства и обмена, основанной на верховенстве закона, равных правах для всех, свободе выбора, торговли, инноваций, дисциплинирующих ориентирах прибыли и убытков, праве на плоды собственного труда, накоплений, инвестиций, отсутствии опасений, что они будут конфискованы теми, кто вкладывался не в производство полезных товаров и услуг, а в политическую власть.

Волны перемен, порождаемые рыночным капитализмом, часто вызывают недовольство традиционных элит. Они считают, что представители меньшинств наглеют, а низшие классы забыли свое место. Еще больше их шокирует тот факт, что рыночный капитализм позволяет женщинам занять подобающее место в обществе. Подрывается незыблемость социального статуса. Люди формируют взаимоотношения, основанные на добровольном выборе и согласии, а не на привилегиях, доставшихся им по праву рождения и социального положения [21] . Ненависть консерваторов крыночному капитализму, столь тщательно обобщенную Марксом и включенную в его собственные теории, отражает возмущение подобными переменами, а зачастую – и утратой привилегий. Лео Меламед (почетный председатель СМЕ Group, а в прошлом – Чикагской товарной биржи, биография которого – он сумел спастись от гестапо и КГБ, а затем произвел революцию в мировых финансах – представляет собой выдающуюся историю мужества и дальновидности) на собственном опыте сделал вывод: «На финансовом рынке Чикаго главное не то, кто вы такой – ваше происхождение, семья, физическое состояние, пол, – а ваша способность понимать нужды потребителей и тенденции развития экономики. Все остальное большого значения не имеет» [22] . Поддержка рыночного капитализма равносильна поддержке свободы менять мир, вносить в него что-то новое, изобретать. Она означает готовность принять перемены, уважение к праву других делать все, что они захотят, с тем, что им принадлежит. Она означает создание условий для появления новых технологий, научных теорий, художественных форм, новой идентичности и новых взаимоотношений. Она означает поддержку свободы создания материальных благ – единственного инструмента борьбы с бедностью. (У богатства есть причины, а у бедности нет. Бедность – это результат того, что богатство не создается, но богатство – не результат того, что не создается бедность [23] .) Она означает поддержку освобождения людей и реализации ими своего потенциала.

Авторы, чьи эссе публикуются в настоящем сборнике, представляют разные страны, культуры, профессии и научные специальности. Каждый из них по-своему анализирует вопрос о нравственных корнях рыночного обмена и о том, как рынок стимулирует нравственность. Это разные работы – некоторые довольно коротки, другие более объемисты; некоторые написаны в популярной форме, другие – в научной. Книга включает две статьи, прежде не публиковавшиеся на английском: специально для нее они переведены с китайского и русского. Среди авторов – два лауреата Нобелевской премии (по литературе и экономике), в сборник вошло также интервью с успешным предпринимателем, сторонником, как он выражается, «сознательного капитализма». В статьях представлена не вся совокупность доводов в пользу рыночного капитализма, но они могут служить введением в весьма обширный круг соответствующей литературы. (Небольшая выборка из этого массива литературы представлена в краткой библиографии в конце книги.)

Почему этот сборник содержит только работы, авторы которых энергично защищают рыночный капитализм? Потому что существуют сотни, а то и тысячи книг по проблемам рыночной экономики, где дается якобы «сбалансированный» анализ нашей темы, на деле представляющий собой осуждение богатства, предприимчивости, инноваций, механизма прибылей и убытков и рыночного капитализма в целом. За свою жизнь я прочел сотни трудов с нападками на рыночный капитализм; я анализировал содержащиеся в них аргументы и продумывал собственные доводы для борьбы с ними. Что же касается критиков рыночного капитализма, то среди них мало кто прочел больше одной книги, автор которой осмелился бы выступить в защиту этой системы. Чаще всего, по крайней мере в «англосаксонских» интеллектуальных кругах, встречаются ссылки на одного ученого – Роберта Нозика, но и тут становится ясно, что авторы прочли лишь одну главу из одной его книги: ту, где он предложил «испытательный» мысленный эксперимент, тестируя противников рыночного капитализма. Большинство авторов-социалистов считают вполне достаточным ознакомиться с одной-единственной работой и оспорить один мысленный эксперимент [24] . Опровергнув единственный тезис, противники рыночного капитализма– если они вообще считают нужным продолжить критику своих оппонентов, – как правило, дают неправильный или путаный пересказ концепций Милтона Фридмана, Айн Рэнд, Ф.А. Хайека или Адама Смита, не утруждая себя цитированием этих авторов.

Вот один недавний пример: профессор Гарвардского университета Майкл Сандел попытался опровергнуть доводы в пользу рыночного капитализма в своей книге «Справедливость: что следует делать?». Помимо Нозика, он ссылается на Фридмана и Хайека, но из контекста ясно, что сами их книги Сандел не читал. В частности, он цитирует риторический вопрос Фридмана: «Разве есть у нас право насильственно удерживать его [человека, не желающего делать пенсионные накопления] от следования избранному пути?» [25] Однако он не упоминает о том, что в следующем абзаце цитируемой работы Фридман приводит основания для такого принуждения [26] , и отмечает: «Весомость этого аргумента явно должна подкрепляться фактами» [27] . (Фридман имел в виду классический либеральный принцип «презумпции свободы» [28] , не вынося категорического суждения по вопросу о правах, как ошибочно заявляет Сандел.) Сандел также утверждает, что в «Конституции свободы» экономист и философ австрийского происхождения Фридрих Август Хайек (1899–1992) отмечал: «Любые попытки обеспечить экономическое равенство неизбежно сопряжены с насилием и оказывают деструктивное воздействие на свободное общество». На самом деле ничего подобного Хайек не утверждал: он действительно считал, что «прогрессивный подоходный налог» (чья ставка увеличивается в зависимости от размера доходов индивида) несовместим с верховенством закона, поскольку «в отличие от пропорционального, прогрессивный налог не основывается на принципе, показывающем нам, каким должно быть относительное налоговое бремя для разных людей» [29] , но это отнюдь не равносильно заявлению, будто любые попытки укрепить экономическое равенство (например, путем упразднения специальных субсидий и льгот для богачей) сопряжены с насилием. И ошибочное утверждение Сандела, и его анализ показывают, что он не потрудился хотя бы заглянуть в книгу Хайека; вероятно, труд Адама Смита «Исследование о природе и причинах богатства народов» этот ученый охарактеризовал бы как книгу о производстве булавок.

Серьезным людям так поступать не пристало. Я настоятельно рекомендую тебе, читатель, стремиться к большему. Прочти самые выдающиеся труды с критикой рыночного капитализма. Прочти Маркса, прочти Зомбарта, прочти Ролза, прочти Сандела. Разберись в концепциях авторов, обдумай их. Лично я прочел больше критических замечаний в адрес рыночного капитализма, чем большинство его противников, и думаю, что способен изложить их аргументацию лучше, чем они сами, – потому что я лучше ее знаю. На страницах настоящей книги мы представляем мнение другой стороны в этой дискуссии – само существование которого зачастую обходится молчанием.

Итак, вперед, читатель, дерзай! Познакомься с доводами, изложенными в этой книге, обдумай их. И сам реши, кто прав.

Часть 1 Достоинства предпринимательского