столицу. Авиация поддерживает Советы, обрушивая бомбы на мирное население и солдат. Бомбардировщики непрерывно атакуют отступающие колонны. Тот тут, то там раздаются очереди автоматного огня и слышатся взрывы. Бронированные полугусеничные автомобили разведгруппы горят. Черные столбы дыма говорят о пожарах и разрушениях приграничных деревень и городов. Штурмбаннфюрер Фриц Фогт лежит в окопе. Там он находился еще одни сутки, но потом его настигла пуля. Это случилось 5 апреля. Разведгруппа потеряла своего командира.
Теперь танковая дивизия «Викинг» уже не имеет даже разведывательной группы. Ее последние боевые машины, которые при наступлении всегда шли в авангарде, а при отступлении образовывали арьергард, превратились в груду развалин. Оставшиеся живыми танкисты воюют пешком как рядовые пехотинцы.
9 апреля всего лишь несколько солдат на высоте 385 у Фюрстенфельда в Штирии создают тыловой рубеж. В поспешно вырытых окопах эти пехотинцы получают приказ удерживать позицию вплоть до особого распоряжения. Команда на отступление была дана уже через четыре дня. Во главе этой импровизируемой боевой единицы, которая состояла из бывших танкистов, разведчиков, пехотинцев, саперов, связистов, телефонистов и артиллеристов встал гауптштурмфюрер Отто Шнайдер. Теперь он больше не командует 7-м танковым корпусом. И, не располагая ни единым танком, ищет смерть, как пехотный офицер.
В начале апреля его больше не увидели в подразделении. Никто не знает, когда и где он погиб. В своей черной форменной одежде танкиста Шнайдер был со своими бойцами до самого конца, всегда улыбался и успокаивал всех одним только своим видом. Год назад он еще отмечал одного из своих лучших командиров финского оберштурмфюрера Ола Олина, который не хотел возвращаться домой к своим озерам и лесам, а предпочел остаться до конца с германскими добровольцами.
Конец гауптштурмфюрера Шнайдера означал последний звонок в колокол танковой дивизии «Викинг», от которой оставалось только одно воспоминание. Больше у нее не было ни танков, ни горючего, ни надежды.
Вечером 7 апреля новый командующий прибыл из Курляндии, чтобы возглавить группу армий «Юг». Генерал-полковник Рендулик — австриец по происхождению. Его задача защищать Вену вместе с обергруппенфюрером Зеппом Дитрихом, который перед границами своей альпийской родины начал свое последнее сражение.
Этот решающий бой бушевал на Дунае, так же как и на Одере. В середине апреля положение на всем Восточном фронте станет для немецких вооруженных сил и германских добровольцев совершенно безнадежным. Адольф Гитлер из своей рейхсканцелярии в Берлине бросает призыв к солдатам.
«Если в течение этих дней и недель русского наступления каждый солдат на Восточном фронте исполнит свой долг, то последний натиск азиатов станет их крахом, — заявлял Адольф Гитлер в своем последнем выступлении по радио. — Также и вторжение наших противников на Западе вопреки всему потерпит неудачу. Берлин остается немецким, Вена тоже снова станет немецкой, а Европа никогда не будет русской».
Немецкие войска терпят сокрушительное поражение на всех фронтах. Только отдельные стойкие подразделения прикрывают отход войск и продолжают сражаться без всякой надежды, но и без страха.
Танковая дивизия СС «Викинг» сконцентрировалась к северо-востоку от Граца, столицы Штирии. Германские добровольцы также подчинялись строжайшей дисциплине, как это было и всегда. 17 апреля приказом по дивизии некоторых ее офицеров наградили Рыцарским крестом. Это гауптшарфюрер СС Йозеф Штир из полка «Германия», унтершарфюрер СС Зепп Драхтенбергер из танкового корпуса, обершарфюрер СС Ганс Зигмунд из полка «Германия». Это были младшие командиры, которые пришли на место своих начальников, погибших в боях и взяли на себя в ходе сражений руководство ротой или батальоном, в которых в большинстве случаев оставалось только несколько добровольцев. Это были офицеры, которые чувствовали себя обязанными в решающий момент взять на себя трудную задачу руководить подразделениями в почти безвыходных обстоятельствах.
5 мая командиров полков и командиров батальонов вызывают в штаб корпуса, где их ожидает оберштурмфюрер СС Гилле.
— Немецкий вермахт в Италии только что капитулировал, — заявил Гилле. — Через немного дней война закончится на всех фронтах. Жребий для наших немецкоязычных и германских добровольцев выпадет гораздо более драматичный, чем для солдат и офицеров германской империи, так как они не только проиграли вместе с нами войну, но и потеряли при этом свою родину.
Обсуждение заканчивается в тяжелой атмосфере. Последняя все еще сражающаяся единица танковой дивизии «Викинг», батальон саперов под командованием гауптштурмфюрера Эбергардта Хедера, получает приказ оставить свои позиции в деревне Валькерсдорф и примкнуть к остаткам дивизии. На днях предстояла капитуляция всего вермахта.
7 мая в 13.30 оберфюрер Карл Улльрих вызывает высших командиров дивизии к себе:
— Я должен явиться в 4 часа в корпус для получения важного сообщения. Речь может идти только о дате капитуляции. Оставайтесь здесь и ждите моего приказа.
Наступила ночь, когда командир танковой дивизии «Викинг» вернулся. В штабе никто не думал о сне. Карл Улльрих сообщает прямо:
— Теперь наша задача не сдавать германских добровольцев Красной Армии. Мы отправимся в путь около полудня и будем двигаться насколько возможно на северо-запад. Наших солдат необходимо спасти. Весь оставшийся транспорт и горючее служат с данной минуты для этой цели. Теперь три часа утра. Я приказываю: никаких переговоров по радио. Никто не должен знать, что мы хотим пробиться на запад для спасения добровольцев. Наша первая цель — город Грац.
Главного города Штирии удалось достичь, и командование утром после объявления капитуляции приказывает уничтожить все транспортные средства, в которых больше не нуждаются оставшиеся подразделения. Не всегда рядовым пехотинцам удается беспрепятственно достичь установленного их командиром сборного пункта выступления колонны. В то время как полк «Германия» проходит этот путь без особых трудностей, полк «Вестланд» вынужден с оружием в руках прокладывать себе дорогу. Первая рота, участвующая в марше, — это учебный батальон, который набран из молодых рекрутов, тех, что еще не соприкасались с противником. Это последние германские добровольцы, которым всего лишь 16 или 17 лет, зачастую в новом обмундировании и с оружием. Строевым шагом с песнями они маршируют по улицам Граца. Они презрительно проходят мимо бросивших свои части немецких и венгерских солдат, которые отдыхают тут и там на обочинах. При случае те кричат:
«До свидания!» Это не волнует молодых солдат. Они стараются соблюдать ровный шаг и не нарушать ритм песни. Коренные немцы, немецкоязычные бойцы, датчане, норвежцы, финны, шведы, голландцы, фламандцы и швейцарцы — все поют так, как пели когда-то в Черкассах на Днепре со своими эстонскими и валлонскими товарищами песню вооруженных сил СС:
Это не вражеская страна, по которой маршируют теперь вооруженные силы СС и поют их дьявольскую песню. Это древняя земля империи, по которой идут теперь, отступая, германские добровольцы, навсегда поворачивая спину Восточному фронту, где их дивизия почти 4 года сражалась на самых передовых позициях.
Да, они побеждали во всех четырех странах света в жестоких сражениях. Но теперь все эти победы
