приносит успех.
Советы сосредоточили огромное количество танков, чтобы предотвратить возможность прорыва немецких частей из окружения. Стало невозможным проломить этот бронированный кулак и оказать какую-либо помощь валлонам, борющимся на северо-востоке котла. Там остались только пехотинцы, которые за своей спиной имели еще и партизан. Однако танки врага им не угрожали, и поэтому танковые бригады «Викинга» смогли дать им только небольшую поддержку. В основном же танки дивизии использовались против продвигающихся с юго-запада советских бронированных армад. Во всяком случае, бельгийские добровольцы с облегчением установили, что до сих пор еще никакие Т-34 не появлялись на линии фронта от Староселья до Деренковиц.
Даже если несколько почти полностью обескровленных укреплений валлонов чудом еще держались, то в целом этот участок фронта походил на дырявое сито. 7 февраля остатки 3-й группы бригады «Валлония» могли еще целый день удерживаться в Староселье. Рядовым мотопехоты под командованием оберштурмфюрера СС Денни удается даже заминировать свои бункера и соорудить защитные от гранат валы перед окопами. Ландшафт здесь стал похож на поле сражения Первой мировой войны. Враг больше не сумел продвинуться ни на шаг. Валлоны, правда, должны были уступить врагу мельницу, но от нее остались лишь груды развалин. Они уверяли своего командира:
— Мы не отступим, оберштурмфюрер!
Рядовые 1-й группы были вполне уверены в группе оберштурмфюрера СС Мэтью, которая занимала позиции по ту сторону густого леса на полпути между Корсунем и Старосельем. Они были хорошо вооружены крупнокалиберными пулеметами и минометами, а также подкреплены пехотинцами 4-й группы. Эта группа должна была отступить, чтобы избежать уничтожения. Деренковиц оставался, таким образом, центром сопротивления.
Сюда были направлены полностью изолированная 2-я группа под командованием оберштурмфюрера СС Деррика, который вышел из Мошны, что находится около 10 км севернее, а также германские добровольцы батальона Дорра из полка «Германия».
7 февраля штурмбаннфюрер СС Липпэ был серьезно озабочен; глухой лес разделяет его части между Старосельем и Деренковицами. Он занят регулярными советскими подразделениями, которые объединились ночью с партизанами и постоянно угрожают теперь правому крылу 1-й группы и левому крылу 3-й группы. Для командира бригады «Валлония» не принималась в расчет возможность атаки из чащи леса. Ему казалось, что он блокирует выходы и держит под наблюдением опушку леса.
— Если Советы постараются в дальнейшем усилить свои группировки в лесу, то это станет грозить нашим соединениям на севере от Городище и командному пункту дивизии «Викинг» непосредственно, — говорит он Леону Дегреллю.
— Наши юноши не смогут ничего сделать. Мы нуждаемся в артиллерии, чтобы ударить по лесу.
Командир артиллерийской бригады «Викинга», штандартенфюрер СС Рихтер с ужасом наблюдает, как его орудия вязнут в болоте. Из последних сил их все еще удается вытаскивать тягачами и приводить в боевую готовность, чтобы они могли эффективно поддерживать своим огнем добровольцев. Однако уже скоро используется последний снаряд. Одно за другим орудия прекращают стрельбу. Только отдельные изолированные батареи на востоке котла еще стреляют и пытаются отражать атаки красноармейцев, наступающих на Черкассы и побережье Днепра.
Советское командование беспрерывно бросает в битву все новые подразделения. Появляющиеся из степи человеческие массы, кажется, неистощимы. Потери в рядах нападающих сразу же восполняются. Ничто не может остановить мощное давление на северной границе окружения, которое медленно сжимается вокруг Корсуня. Все подъездные дороги к этому городу преграждены разбитыми грузовиками и другими транспортными средствами. Даже превращенные во временную проезжую часть железнодорожные пути от ударов вражеской авиации полностью разрушены. Тем не менее дивизия продолжает перегруппировку в середине котла по предусмотренному плану.
Утром 7 февраля советские подразделения все еще господствуют в лесу и угрожают северной окраине Городища. Но взять Староселье на востоке и Деренковицы на западе им так и не удается. До тех пор пока оба эти бастиона держатся и угрожают флангам русских, валлоны могут еще предотвратить начало более крупного наступления на этом пространстве. Теперь Советы пытаются добиться успеха в другом месте. На юге от Староселья фронт держит учебное подразделение «Викинга». Здесь среди германских добровольцев превалируют новички на Восточном фронте, которые прибыли сюда только тогда, когда котел начал образовываться. Они не имели никакого боевого опыта и были парализованы холодом и страхом. В таких ужасных условиях патриотизм и проявление какой-либо воли полностью нейтрализуются. Советы, которые уведомлены шпионящими партизанами о положении вермахта и войск СС в окружении, знают о новичках и «скити» и действуют неожиданно и эффективно.
Утром 8 февраля неопытные, необъективно оценивающие положение юноши, исходя еще из немецкой пропаганды в Копенгагене или Роттердаме, подвергаются атаке внезапно появившихся из чащи под прикрытием настоящей огненной стены сотен орущих и стреляющих красноармейцев. Их автоматы посылают непрерывные очереди, производящие до 60 выстрелов в минуту; пояс вокруг добровольцев сужается.
Слышен только шум гусениц танков на горизонте, который заглушает крики русских:
— Ура! Победа! Ура! Победа!
Несмотря на огонь немецких крупнокалиберных пулеметов, которые пытаются косить лес, деревья которого — это одетые в белые халаты солдаты, — живая стена быстро надвигается. Внезапно паника охватывает германских добровольцев, которые бегут, увлекая друг друга. Никакой командир не в состоянии их удержать. Войска Советов слишком многочисленны. Их беспрерывный порыв бьет новичков по нервам. Этот беспрерывный человеческий поток закрывает весь горизонт хуже танковой атаки. Бургунды, которые пытаются отражать атаки врага на севере при Староселье, оказываются изолированными из-за этого неожиданного панического бегства.
На командном пункте бригады «Валлония», конечно, знали, что Советы рано или поздно натолкнутся на обороняющиеся в лесу отдельные группы добровольцев. А половина валлонских рядовых окажется в зависимости от участи других подразделений, оказавшихся в котле. Уничтожить их для Советов только лишь вопрос времени.
Деревня Скити в руках русских. Борьба идет уже в тылу командного пункта бригады. Штурмбаннфюрер СС Липпэ понимает всю опасность сложившегося положения. При оценке числа имеющихся в его распоряжении солдат он возлагает больше надежды на поддержку нескольких противотанковых пушек и контратаку.
— Вперед! Да здравствует король! — с обычным спокойствием провозглашает командир. Тем не менее воинственная эйфория, кажется, уже охватила его. Он бросается в атаку.
— Мы следуем за вами! — откликается несколько рядовых бургундов и бросаются за ним к деревне Скити.
К 17.00 во второй половине дня деревня уже в их руках. Контратака прошла с большими потерями. Есть убитые и раненые. Прежде чем возвратиться к себе с поля сражения, штурмбаннфюрер СС Липпэ занимается погребением погибших. Молодые рекруты могут снова присоединиться к бургундам на их прежней позиции. Немного позже, при наступлении сумерек дозорный из числа германских добровольцев кричит:
— Тревога! Они возвращаются!
Советы атакуют снова, еще активнее, чем утром. Они бросают свои силы на молодых рекрутов дивизии «Викинг», захватывают их окопы и укрепления и бросаются в деревню Скити, которую занимают опять и окапываются там.
— Это катастрофа! — кричит командир бригады, а затем говорит своему адъютанту: — На этот раз нам, видимо, удастся связаться с подразделениями в лесу. Через некоторое время мы попробуем это сделать.
— У нас есть только один выход, — замечает Леон Дегрелль.
— Какой? — спрашивает Люсьен Липпэ.
— Мы должны снова овладеть Скити.
Липпэ недоверчиво смотрит на Дегрелля и бормочет:
