Ее волнения были не напрасны
Она с трудом заставила себя вернуться в спальню. Там наверняка был Андрей. И конечно, он уже заметил ее исчезновение.
На негнущихся ногах Лиза подошла к спальне и открыла дверь. Там было темно и пусто. Из ванной доносился плеск воды. Андрей принимал душ. Она улеглась в постель и накрылась одеялом почти с головой. Ее страшило появление Андрея. Сейчас он войдет, заметит ее и начнет расспрашивать о том, куда она выходила среди ночи. Странно, но у нее нет никакого оправдания. Да, впрочем, где ему найтись, если все умные мысли разом покинули голову. С ней остался лишь ее страх. Ей не удастся обмануть его.
Но он вошел и, привычным жестом откинув одеяло, лег рядом. Жалобно скрипнула пружина. Он повернулся на бок.
Похоже, увлекшись ночными похождениями, он не заметил, что постель была пуста, а беспокойная птичка упорхнула…
Ночной эксперимент удался, но что делать с его результатами, Лиза представляла слабо. Да, она уличила Андрея в краже кассеты, но открыто обвинить его в этом тайном проступке не решилась.
Дубровская наблюдала, как завтракает ее супруг, поражаясь, что у него не пропал аппетит. Сама же она чувствовала себя разбитой и подавленной, точно так же, как после приема лечебного снадобья Полины. Должно быть, на этот раз сказались бессонница и стресс.
– По-моему, ты собиралась к следователю, – напомнил он, намазывая на ломтик хлеба мягкий сыр.
– Да, – просто ответила Лиза. – Но мне пришлось задержаться. Пропала кассета.
– Та, про которую ты нам вчера говорила?
– Да. Она.
– Ну так поищи, – посоветовал он. – Вечно ты разбрасываешь вещи где попало.
– Я не разбрасывала вещи, а положила кассету на край стола, на самое видное место.
– Значит, ты переложила ее. Мне ли тебя не знать? Устраиваешь бурю в стакане воды, а потом забываешь даже извиниться.
– А ты не брал ее? – спросила Дубровская будничным тоном, но ее глаза впились в лицо мужа, пытаясь вырвать у него трудную правду.
– Зачем мне она нужна? – его удивление показалось ей искусственным. – Разве что разыграть тебя?
– Так это розыгрыш?
– Помилуй, Лиза, – поморщился он. – Не видел я никакой кассеты. Пожалуйста, не перекладывай на меня свои проблемы.
– А я и не перекладываю, – тихо ответила она.
Завтрак прошел молча. Звенели ложки. Полина расторопно подавала на стол новые блюда. Андрей, поглядывая на часы, допивал чай.
– Ну, мне пора, – сказал он наконец и поднялся.
Дубровская поспешила вслед за ним.
– Не провожай меня, – сказал он, снимая с вешалки пальто.
Лиза, вопреки обыкновению, ослушалась. Ей хотелось поговорить с ним, возможно, задать вопрос. Но он, по всей видимости, спешил и не был расположен к задушевным беседам.
Андрей поправлял перед зеркалом шарф, а она стояла рядом, прислонившись к косяку двери, и думала. Думала о том, насколько сильно изменилась их жизнь за последние два месяца. Удивлялась тому, что этот стройный молодой человек, который стоит сейчас в гардеробной в метре от нее, есть тот самый Андрей, ее прежняя и некогда сильная любовь. Внешне он не изменился, остался таким же улыбчивым и безупречным.
Она смотрела на его затылок, сильные развернутые плечи, руки; наблюдала за тем, как он морщит лоб, проводит по волосам расческой. Внезапно ее захлестнула волна нежности и, повинуясь внезапному порыву, ей захотелось сделать что-нибудь приятное, поухаживать за ним. Она взяла в руки его портфель. Так она поступала всегда, когда каждое утро провожала его на работу: подавала шарф и перчатки, сумку и носовой платок. Но, должно быть, ее движение было слишком резким. Портфель выскользнул из ее рук и упал на пол.
– Ой, прости, – проговорила она, наклоняясь, чтобы поднять его. Но получилось еще хуже. Должно быть, замочек от удара раскрылся, и все содержимое портфеля оказалось на полу.
Она стояла и смотрела на рассыпанные в беспорядке вещи. Сомнений быть не могло. Кассета, которую она вчера аккуратно положила на стол в кабинете, находилась сейчас на полу. Андрей спрятал ее в портфель, намереваясь унести из дома и уничтожить.
По всей видимости, пришло время для серьезного разговора. Но Дубровская оказалась к нему не готова.
– Кассета… – только и произнесла она.
– Откуда, черт возьми, она здесь взялась? – рявкнул Андрей.
– И ты меня об этом спрашиваешь? – воскликнула Лиза.
– А кого мне еще спрашивать? Ведь кассета твоя.
– Но она находится сейчас среди твоих вещей, – возмутилась Дубровская. – Вот и потрудись объяснить, как она туда попала.
– Так, – тон Андрея не предвещал ничего хорошего. Он размотал шарф и стоял перед Лизой насупленный, раздраженный. – Ты, по всей видимости, решила, что я взял эту твою чертову кассету и спрятал специально в своем портфеле.
Лиза молчала. Что она могла добавить к тому, что уже сказал он?
– Но для чего мне это нужно? – повысил тон Андрей.
– Это тебе лучше знать, – пробормотала Дубровская.
– Если ты думаешь, что я из тех людей, которые любят подшутить после завтрака, то ты ошибаешься, – грозно заметил он. – Я не брал твоей кассеты.
Лиза не решилась спорить. Не могла она вот так, стоя посреди разбросанных вещей в гардеробной, кидать ему в лицо обвинения в убийствах. Разговор этот требовал тщательного обдумывания и подготовки.
– Слушай, может, ты сама решила надо мной подшутить? – внезапно догадался он. – Подкинуть мне эту кассету, чтобы потом надо мной посмеяться. Ну, признавайся, я прав?
– Нет. У меня нет желания шутить, – тихо произнесла она.
– Скажи, что там, на этой кассете? Какой-нибудь новый фильм? Ты хотела, чтобы мы посмотрели его вместе? Это что-то забавное?
– Весьма, – ответила она. – Там запечатлено убийство девушки. Это «мокрое видео». Разве тебе не нравится этот жанр?
– Что за чушь? Конечно, нет. Откуда ты это взяла?
– От твоей подружки Стефании Кольцовой.
Он как-то странно посмотрел на нее.
– Лиза, у меня сейчас нет времени на разговор. У меня сегодня масса дел. Возможно, я задержусь сегодня допоздна. Но я обещаю, после мы с тобой поговорим.
Она глядела на него и не верила ни единому слову.
– А сейчас отдай кассету, Лиза, – попросил он. – Это очень опасная вещь. Не нужно, чтобы она хранилась у тебя. Ты позволишь?
Он поднял с пола яркую коробку.
Она равнодушно смотрела на него.
– Можешь взять ее, если хочешь. Там записана комедия, – с недоброй улыбкой произнесла она. – Настоящая запись хранится в надежном месте. Я не доверяю тебе.
– Как хочешь, Лиза, – вздохнув, сказал он. – У меня действительно сейчас нет времени. Я прошу тебя дождаться меня дома и никуда не отлучаться.
Его голос звучал вполне нормально. В нем даже чувствовалось беспокойство. Но Дубровскую было трудно провести. Она знала, что он лжет…
День тянулся бесконечно. Лиза бродила из угла в угол, вспоминая утренний разговор. Лихорадочное возбуждение не оставило ее. Она чувствовала, что стоит на пороге каких-то очень важных открытий. Ей хотелось действовать, а не сидеть взаперти. К счастью, в доме она осталась одна. Никто не изводил ее вопросами, не лез с нотациями и нравоучениями. Ольга Сергеевна отправилась на два дня к старой приятельнице. Полина с кухаркой уехали в город за подарками к Новому году. В доме было непривычно тихо и сумеречно.
В другой раз Лиза бы обрадовалась возможности побыть одна. Но сегодня ей было недосуг валяться на диване с книжкой и смотреть по телевизору старые фильмы. Наступал ее любимый праздник, и ей не терпелось оставить в старом году все нерешенные проблемы. Морально она уже свыклась с мыслью о том, что потеряла Андрея. В самом деле, не сможет же она жить под одной крышей с убийцей?
Она села пить чай, но пирог не лез ей в горло; взяла в руки новый журнал – и тут же отложила его. В конце концов она не выдержала. Часы отбили пять ударов, и сосны за окном потонули во мраке. Лиза поняла, что не может больше находиться здесь одна. Она переговорит с Андреем и сегодня же покинет Сосновую виллу. Навсегда.
Дубровская наскоро оделась и уже через пять минут выводила из гаража свой старенький «Пежо». У Яна был выходной. Это было, конечно, некстати. Но Лизу подобная безделица остановить не могла. Она твердо решила поставить точку в этой запутанной истории сегодня же…
В офисе Андрея царила предпраздничная суматоха. Хорошенькие нарядные девушки сновали по коридору, изредка бросая на неожиданную гостью недоуменные взгляды. Что нужно было на корпоративной вечеринке этой странной молодой женщине в поношенном пуховике и унтах? Конечно, на улице лютовал мороз, но здесь, в просторном светлом помещении, было тепло и уютно от множества светильников на потолке и стенах, от громкой музыки, доносившейся из конференц-зала, в конце концов, от запахов праздничного стола, витающих даже на первом этаже, у столика администратора.
Милым сотрудницам было невдомек, что молодая женщина с усталым лицом является женой их начальника, преуспевающего Андрея Мерцалова, и пришла она сюда не для праздного разговора. Она собиралась нанести собственному браку сокрушительный удар, а для этого не требовались безупречный макияж и каблуки. Обвинять человека в убийстве можно даже в старой куртке и стоптанных сапогах. Суть дела от этого не меняется.
Андрей вышел к ней, как всегда, безупречный, подтянутый и благоухающий модным ароматом. Дубровская с горечью поняла, что утренний разговор не оставил даже следа в его памяти. Ни усталости, ни озабоченности не заметила она в его походке. Движения были быстрыми и уверенными. Во взгляде не осталось и грамма печали. Он излучал уверенность и силу.
Должно быть, Андрею сказали, что в приемной его дожидается гостья. Он шел к незнакомке, заготовив для нее самую лучезарную из своих улыбок. Увидев Дубровскую, он опешил, но только на мгновение.
– Что ты здесь делаешь? – спросил он тихо. В его голосе явно читалось раздражение, приправленное легким недоумением.
