Толпа откликнулась радостными возгласами.
– Но где Хозяйка? Почему не пришла Хозяйка? – выкрикнул кто-то. – Почему ты пришёл один?
– Хозяйка Долины Мёртвых осталась в замке, – сказал Барг. – Она не могла присутствовать на празднике. Но она послала меня сказать, что назначенный день наступил. Веселитесь и радуйтесь… Луна уже в зените. Повелитель требует жертвы. Так пусть же прольётся на землю горячая кровь!
– Кровь! Пусть она прольётся! Пусть придёт смерть! – кричала толпа.
– Пусть разверзнется бездна, и поднимутся воды подземной реки, – торжественно провозгласил Барг…
Элизабет прижалась к стене. Она дрожала мелкой дрожью. То, что происходило в подземном зале, наводило на неё ужас. Она стала свидетелем богослужения какого-то страшного, дьявольского культа…
Раскрыв большую чёрную книгу, похожую на молитвенник, Барг принялся читать какое-то заклинание. Он поднимал факел вверх, и на кристалликах сталактитов вспыхивали и гасли желтоватые лунные искры. Лиз совсем забыла об опасности, залюбовавшись представшей перед ней картиной. Камень был скользкий; она покачнулась и чуть не упала вниз…
Элизабет отчаянно взмахнула руками, стараясь удержаться, но было поздно: её заметили.
Одна из женщин, лицо которой скрывал капюшон, отделилась от толпы и приблизилась к её укрытию.
– Почему ты прячешься?..
Несколько человек, стоявших в последних рядах, обернулись и смотрели на дрожавшую от страха девушку.
– Как ты сюда попала? – продолжала расспрашивать женщина. У неё был довольно приятный голос; Лиз подумала, что она, пожалуй, ничем не отличалась бы от простой горожанки из Лэнсбрука, если бы не её плащ.
– Я только хотела посмотреть… – запинаясь, оправдывалась Элизабет. – Я ничего не сделала. Мне было интересно, и я…
– Ты, наверное, совсем недавно вступила в орден? Ты здесь впервые?
– Да, я пришла сюда в первый раз, – ответила Лиз, – и нельзя сказать, чтобы это была неправда.
Быстрым, привычным движением женщина откинула капюшон назад; у неё было бледное лицо и рыжие, как медная проволока, волосы, разметавшиеся вокруг её лба.
– Подойди ближе, – велела она Элизабет, – и та повиновалась, хотя от страха у неё подгибались колени.
Несколько страшных минут незнакомка смотрела в её испуганные глаза, – пристально и внимательно, как будто хотела проникнуть в душу, на самое дно… потом протянула руку и слегка коснулась лица девушки. Рука была холодной, как лёд.
– Вампир, – негромко бросила она остальным. – Вам нечего бояться. Она такая же, как и мы. Она не причинит вреда.
Элизабет глубоко вздохнула, с трудом переводя дыхание. Эти люди приняли её за одну из своих, одну из служителей этого странного культа… Опасность миновала; на душе у неё вдруг стало на удивление легко и спокойно. Как будто это был её праздник, и радость толпы была её радостью…
Лиз видела множество лиц, обращённых к чёрному алтарю; множество глаз горели фанатичным огнём, губы дрожали в религиозном экстазе…
Высокий человек с мечом на поясе, с угрюмым смуглым лицом, позвал рыжеволосую женщину, и она исчезла в толпе.
Элизабет стояла позади всех, в последнем ряду, издалека наблюдая за службой. Какая-то девушка обернулась к ней; глаза её горели в религиозном экстазе.
– Иди сюда! – позвала она. – Ближе… ближе.. Иди сюда, чтобы видеть весь Тёмный Обряд!
Лиз подошла; ноги её были словно ватные.
'Что происходит?'.. – думала она.
– Ночь весеннего полнолуния, – как будто прочитав её мысли, откликнулась одна из женщин, – особенный день. В эту ночь просыпаются тени, дремавшие в тёмных пещерах… Вся нечисть ликует и радуется. В эту ночь просыпается Зло…
– А ты, я вижу, не здешняя, – сказала девушка, подозрительным взглядом окинув её наряд. – Ты пришла сюда в первый раз?.. Ничего. Со временем ты привыкнешь.
Лиз поспешила отойти в сторону, – подальше от словоохотливой соседки. Празднество продолжалось. Бой барабанов наполнил воздух торжественным гулом…
Лиз чувствовала, что её, – непонятно, почему, – переполняет радость. Она жила одной жизнью с этой толпой.
'Что это?.. Я такая же, как они, – с ужасом подумала Лиз. – Я радуюсь, когда они радуются, – разве не странно?.. А впрочем, почему это так меня волнует?.. – про себя рассуждала Элизабет. – Что такого здесь происходит? Почему мне нельзя остаться и посмотреть?..'
– Повелитель требует жертвы! – кричали люди.
Лиз видела, как человек в чёрном плаще подвёл к алтарю привязанного верёвкой за шею чёрного барана.
Блеснуло остриё ножа; кровь хлынула из перерезанного горла, окрасив каменный пол в ярко-алый цвет.
– Крови! Мы хотим крови! – кричала толпа, – исступлённая, страшная.
Трудно сказать, прочёл ли Барг ещё одно заклинание, или сказалось действие трав, сгоревших на огне, – но животное стояло не шелохнувшись.
С помощью двух людей в чёрных плащах Барг подставил огромную чашу под струю крови. За несколько минут она наполнилась до краёв. Кровь перелилась через край и потоком хлынула на землю…
Он отодвинул чашу и поставил её на камень.
Под радостные крики и возгласы Барг наклонился и приник к ещё кровоточащей ране. Он пил горячую кровь, – захлёбываясь, жадно, как зверь. Толпа шумела и бесновалась…
…Барг поднял от своей жертвы бледное лицо, искажённое страшной улыбкой. Его тонкие губы были перепачканы кровью. Глаза по-прежнему скрывал капюшон.
Он разжал руки, и баран как подкошенный рухнул на землю.
– Прими нашу жертву, о Повелитель! Да свершится Зло, и пусть тёмные воды поглотят тебя!
Два человека, стоявших рядом с проводником, взвалили на плечи баранью тушу и потащили к воде.
– Да свершится Зло, и тёмные воды поглотят тебя, – повторил Барг…
Послышался глухой всплеск. Под радостные возгласы жертва была брошена в подземную реку. Туша упала вниз и сразу погрузилась на дно…
– Во имя воскрешения, жизни, смерти и зла, – веселитесь и радуйтесь! И вкусите из жертвенной чаши, наполненной кровью! – провозгласил Барг.
Он поднял чашу с кровью над головой и передал её одному из помощников. Тот сделал глоток и передал человеку, стоявшему рядом…
Все сделали по глотку. Когда чаша дошла до Элизабет, в ней осталось совсем немного крови. Стоявшая рядом женщина приняла её из рук своей соседки.
– Возьми! Теперь ты!
Напившись, она протянула чашу девушке.
– Не бойся! Так делают все, – уговаривала она. Её губы, окрашенные кровью, и горящие глаза на бледном лице показались Лиз странно знакомыми. 'Что это?!.. Она похожа на меня!' – подумала Элизабет.
Ей вспомнился поздний вечер, кровавое мясо в кладовке у Арлы, – и её собственное лицо, отражённое в зеркале, – бледное, с окровавленными губами…
Лиз склонила голову над чашей и сделала несколько глотков…
Странно, но она не почувствовала отвращения. Кровь легко побежала по жилам, наполнила тело
