сухарик-то какой-нибудь должен быть…
– Как-то все кончилось… – растерянно сказала Тина, поискав по шкафам, – и вообще, у меня аппетита нету.
– Знаешь, я все думала ночью, – сказала Лиза, подвигая Тине чашку с кофе, – мой благоверный сказал, что нитки мне не отдаст, уйду от него в чем пришла. Что делать? Снова на работу возвращаться? Он и тут посодействует, чтобы меня ни в одно приличное агентство не взяли. И потом как подумаю – снова подиум, чужие платья, есть ничего нельзя, из-за каждого лишнего грамма трястись… Да еще у вас там моделей убивают – Алиску отравили, Ленку задушили… Нет уж! – Она встала, так резко отодвинув чашку, что забрызгала стол. – С меня хватит! Он просто обязан дать мне приличное содержание при разводе!
– У вас что – контракта не было? – спросила Тина.
– Был! – Лизавета с досадой махнула рукой. – Только мой муженек сказал, что плевал он на всякие контракты, что он заплатит кому надо – и не было никакого контракта. Лучше, говорит, судейским кучу бабок отвалю, чем тебе хоть сколько! Есть один человек… обращусь к нему, правда, денег за услуги берет немерено, но если выгорит дело – с того и расплачусь. Сейчас к подруге поеду за его координатами. Я возьму у тебя что-нибудь надеть, ладно?
Тина согласилась на все, лишь бы Лиза поскорее убралась из ее квартиры. Лизавета приободрилась, долго возилась, собираясь, и наконец отбыла, выбрав самую дорогую одежду, что была у Тины в гардеробе – темно-красное пальто с черными вставками от Донны Каран. Пальто подарил дядя Бо на прошлый день рождения – просто привез ее в бутик и велел выбирать что душе угодно.
Тина мечтала об одном – запереться на все замки, выключить телефон, забраться с ногами на диван, включить телевизор и бездумно пялиться на какой-нибудь сериал. Лучше всего – про английских аристократов восемнадцатого века, которые никак не могут решить, что лучше – жениться на бедной графине или на богатой баронессе. Главное, чтобы их душевные метания происходили на фоне роскошных замков и цветущих садов.
Но этой мечте не суждено было осуществиться. Тина не успела выключить телефон – он зазвонил тем особенным, раздраженным и не терпящим промедления звонком, какой раздавался в единственном случае – когда ей звонила Эльза Михайловна.
Вообще, это только кажется, что телефон звонит всегда одинаково.
Тина давно уже научилась безошибочно отличать по звонку, кто ее вызывает: когда ей звонил дядя Бо, звонок звучал как-то заботливо и словно извинялся за беспокойство, когда Леонид – деловито и торопливо, а когда звонила Эльза, как уже сказано, он был раздраженный и даже откровенно хамский.
Тем не менее пришлось взять трубку. Иначе потом грозили серьезные неприятности.
Как всегда не здороваясь, Эльза своим сухим скрипучим голосом осведомилась:
– Ты еще не готова?
– К чему, Эльза Михайловна? Разве у нас сегодня что-то запланировано?
– Не знаю, как у вас, Муромцева, а у нас, у нашего агентства, сегодня показ в новом бутике «Стрекоза»! Начало в шестнадцать ноль-ноль, опоздания недопустимы!..
Тина хотела что-то спросить, возразить… но из трубки уже доносились сигналы отбоя, такие же нервные и хамские, как голос Эльзы.
Пришлось перезвонить Диане, чтобы узнать у нее детали и выяснить, откуда свалилась эта новая забота.
К счастью, Диана была в курсе.
Оказывается, сегодня на Арбате открывался новый мультибрендовый бутик, и в последний момент Эльза договорилась, что на открытии девушки из агентства будут демонстрировать новую коллекцию.
– Платят копейки, но Эльза ухватилась за это, потому что там будет много прессы, и агентство получит бесплатную рекламу.
– Что-то Эльза сегодня особенно не в духе! – посетовала Тина.
– А когда она была в духе?
В общем, на нескольких часах отдыха можно было поставить крест, и Тина занялась своей внешностью, чтобы вовремя успеть в «Стрекозу». И умудрилась не опоздать.
– Где Маранова? – процедила сквозь зубы Эльза, взглянув на часы. – Сколько мы должны ее ждать?
Тина промолчала: когда Эльза в таком настроении (а другого у нее почти никогда не бывает), лучше помалкивать, если не хочешь неприятностей.
Дверь распахнулась, и в гримерную влетела Диана с красным от волнения лицом.
– Как это понимать?! – зашипела Эльза. – Ты что – нашла другую работу? Ради бога, мы никого не держим! Можешь выметаться хоть завтра, но сегодня ты у нас еще работаешь, и, если из-за тебя сорвется показ, можешь не сомневаться…
– Эльза Михайловна, я попала в ДТП! В аварию… чудом не пострадала, но пришлось ждать ГАИ…
– Твои личные проблемы меня не касаются! Личные проблемы нужно решать в свободное время, интересы агентства не должны страдать ни при каких обстоятельствах!
– Но, Эльза Михайловна, я же почти не опоздала!
– Вот именно – почти! А ты в зеркало на себя смотрела? Как ты выйдешь на подиум с таким лицом?
– Не волнуйтесь, я что-нибудь придумаю, – вмешался в разговор Серж, всегда игравший роль миротворческого контингента.
– Да уж постарайся! – процедила Эльза и вышла из гримерной, хлопнув дверью.
– Скотина! – вполголоса бросила ей вслед Диана.
– Садись, детка! – окликнул ее Серж. – Посмотрим, что я смогу сделать! Все не так уж страшно!
Из угла донесся сдавленный смех. Тина оглянулась и увидела Наташку.
– Что в этом смешного? – Она неодобрительно взглянула на малолетку.
– Да все! – выпалила та, и лицо ее мгновенно изменилось – из злорадного сделалось просто злобным. – Я на вас ржунимагу! Скоро глотки друг другу перегрызете! Вот бы поскорее!
– Ты-то что лезешь? – вскипела Диана. – Не мешайся под ногами, когда взрослые люди работают!
– Ага, работают! – Наташка сверху вниз глянула на сидящую Диану с чувством превосходства. – К твоему сведению, показ сегодня открываю я!
– Как? – Диана резко подняла голову.
– Сиди! – рявкнул Серж. – Не дергайся!
Тина молча удивилась. Эльза, наверно, рехнулась, когда уговорила этих, из «Стрекозы», поставить Наташку первой. Конечно, походка у нее с того, первого раза стала гораздо лучше, но все же… Что задумала Эльза? Решила приструнить, указать их место, столкнуть лбами?
Внезапно резко заломило в висках, Тину бросило в жар, лоб стал мокрым от пота.
– Что, поплохело от зависти? – засмеялась Наташка.
– Да иди ты, – устало отмахнулась Тина и вышла из гримерной.
Она прошла по короткому коридору в туалет, толкнула дверцу кабинки…
И попятилась.
Перед ней сидела Эльза, левый рукав ее был закатан, в правой руке она сжимала одноразовый шприц.
Тина будто окаменела. Она не сводила глаз с руки, покрытой следами уколов.
Так вот почему Эльза Михайловна всегда носит закрытые платья с длинными рукавами!
Увидев Тину, Эльза побелела, лицо ее перекосилось гримасой ненависти. Она открыла рот, чтобы заорать, но не нашла слов и только беззвучно разевала рот, как огромная рыба.
Тина сбросила оцепенение, захлопнула дверцу и вылетела из туалета, как пробка из бутылки.
Она прошла по коридору, хлопая глазами и пытаясь взять себя в руки.
Ну и ну!
Эльза колется!
Эльза, которая за употребление наркотиков увольняет манекенщиц в двадцать четыре часа, Эльза, для которой сломать человеку судьбу ничего не стоит…
Прежде чем войти в гримерную, Тина досчитала до двадцати, медленно и глубоко дыша, но все равно, когда она появилась в комнате, все присутствующие уставились на нее удивленно.
