— Да фиг ли ты спрашивать будешь! — разозлился второй опер. — У тебя в этом парадном с осени сколько краж было?
— Ну четыре, — протянул участковый, — а вы ни одной не раскрыли…
— И все однотипные, — не слушая, продолжал опер, — люди куда-нибудь уезжают, а приходят — квартирку-то и обнесли…
— У меня и в соседних парадных кражи, — сказал опер, — только в этом больше всех почему-то.
— Почему-почему… — Опер понизил голос, и Даше стало не слышно, да и неинтересно. Ее волновало только одно: Игорь не ночевал дома! А где он тогда ночевал? И главное — с кем? Потому что Даша сразу поверила оперу насчет того, что Игорь врет. Опер вычислил это аналитическим путем, а она — интуицией. Так вот почему он так не хотел, чтобы приходила милиция! Боялся, что его выведут на чистую воду…
— Черта ли мы здесь стоим! — рассердился участковый. — Лифт ведь не работает.
Они пошли вниз. Даша очнулась и тихонько прокралась в собственную квартиру.
«Этого не может быть, — сказала она себе, присев в кухне на табурет, — потому что этого не может быть никогда! Игорь меня любит, он никогда не давал мне повода для ревности…»
А так ли это на самом деле? Ведь она и не пыталась контролировать мужа, предоставляла ему полную свободу. Она делала это бессознательно, просто верила его словам, когда он приходил поздно и отговаривался делами. И действительно, он выглядел усталым и озабоченным, уж жена-то всегда поймет, от любовницы муж возвращается или нет. Запах чужой женщины она учует издалека.
А если от мужа пахло спиртным — он и не скрывал, что был в ресторане с партнерами по делам. Даша вдруг поняла, что не знает толком, где муж работает — замдиректора в какой-то фирме, а в какой… Она никогда этим не интересовалась, она замкнулась в своем трехкомнатном мирке, где на кухне — розовые занавесочки в оборочках, а в детской — Митька, такой теплый и родной… Прошлой осенью сын пошел в первый класс, и Даша была полностью поглощена его учением. Домашнее хозяйство, общение с сыном и такими же, как она, молодыми мамами — вот и все ее интересы. Муж такое ее времяпрепровождение только приветствовал, ему нравилось, что жена всегда дома.
И вот стоило ей уехать на неделю… Спокойно, сказала себе Даша, еще ничего не доказано. Если сейчас она полезет к Игорю с упреками, он просто пошлет ее подальше. Но даже если и так, если Игорь ночевал у какой-нибудь женщины, то что с того? Ну мало ли с кем не бывает, если бы не ограбление, Даша никогда бы про это не узнала.
Машинально она вымыла чашки, вытерла со стола, и тут снова раздался звонок в дверь — пришел участковый.
— Вы извините, — смущенно проговорил он, — совсем замучился по этажам без лифта бегать. Не дадите ли водички попить?
— Так проходите! — пригласила Даша. — Чаю могу налить или кофе, я ваших поила…
Инспектор приободрился и прошел на кухню. Он уселся за стол, одобрительно оглядел прибранную кухню и вздохнул. Даша истолковала его вздох по-своему:
— Хотите, горячий бутерброд сделаю? Проголодались небось, по этажам-то бегать…
— Можно, — подумав, согласился инспектор.
Даша мигом вспорола вакуумную упаковку ветчины — сама накупила продуктов неделю назад, чтобы Игорю было чем питаться, пока ее нет, — уложила ветчину на большой ломоть хлеба, украсила сверху кусочками маринованного огурчика и посыпала тертым сыром.
— Через три минуты будет готово! — заявила она, включая микроволновку и наливая участковому кофе в большую кружку.
Дзын-нь! — печка выдала продукцию.
— Кушайте, — улыбнулась Даша инспектору как старому знакомому, — не стесняйтесь.
Тот не заставил себя просить.
— Домовитая вы женщина, — сказал он со вздохом, съев первый бутерброд, — и готовите хорошо.
Даша умилилась и положила ему второй.
— А что, Иван Васильевич, — начала она, — верно, что с осени в подъезде четыре кражи было?
— Верно, — согласился он.
— А отчего же ни одну не раскрыли? — продолжала Даша.
Участковый нахмурился, но поглядел на бутерброд и ответил:
— Так ведь как их раскроешь… Они ведь либо ночью вскрывают квартиры, когда хозяева в отъезде, либо днем, когда все на работе. И берут-то всего ничего, вот как у вас. Дом у нас самый обычный, люди живут не то чтобы бедно, но и небогато. Опять-таки сейчас время такое — никто не хочет связываться.
Народ квартиры меняет, все время жильцы новые, ходят, вещи носят. Вот вы, например, всех жильцов в своем парадном в лицо знаете?
— Нет, конечно, — растерялась Даша, — но многих. Значит, говорите, четыре кражи было, наша пятая. Но позвольте, ведь это же дураку ясно, что кто-то из нашего подъезда — наводчик. Сидит у окна и смотрит, когда кто выходит, кто летом на выходные всей семьей на дачу едет, а потом ночью спокойно они влезают!
— Ну, вы уж целый преступный сговор углядели! — усмехнулся участковый. — Прямо банда у вас, получается, орудует…
Даша упрямо молчала. Ей показалось, что глаза участкового насмешливо блеснули — дескать, чем милицию критиковать, лучше бы за мужиком своим присматривала. Но факт остается фактом: в квартиру залезли. Хоть ночью, хоть утром, но все равно кто-то заранее знал, что в квартире никого нет.
— Что теперь будет? — спросила она.
— Да ничего не будет, — вздохнул он, — дело заведут, вас на допрос вызовут, возможно, вещи и найдут. А только не советовал бы я особенно на это надеяться.
— Я понимаю.
— Вы женщина хозяйственная, муж зарабатывает, я так понимаю, неплохо, — продолжал Иван Васильевич, — наживете еще имущество-то.
Снова в его словах Даша уловила скрытый подтекст — дескать, не переживай, ну сходил мужик налево, с кем не бывает…
Участковый походил еще немного по квартире, осмотрел разоренный стенной шкаф, потрогал рукой полки, отколупнул штукатурку. Даша отметила, что в шкафу что-то не так. То есть во всей квартире сегодня все было не так — их ограбили, но когда Даша в первый раз осматривала прихожую, возле разоренного стенного шкафа валялись реечки и доски небольшого размера. Теперь же ничего этого не было, просто в шкафу зиял пролом со стороны прихожей. Странно, когда же Игорь успел все убрать? Очевидно, когда она боролась в спальне с головной болью. И зачем ворам нужно было ломать стенку? Гораздо удобнее вытащить шубу через открытую дверцу шкафа.
— Пойду я, — прервал ее безрадостные мысли участковый, — дел еще много. Если что… — он нацарапал на клочке бумаги телефон, — звоните, обращайтесь.
Напоследок он еще раз внимательно осмотрел замок на входной двери.
— Хороший у вас замочек, дорогой, — произнес он задумчиво, — жалко менять…
— Придется, — вздохнула Даша, — раз открыть его так просто…
Инспектор быстро глянул на нее цепкими серыми глазками, хотел что-то сказать, но передумал, вежливо попрощался и удалился. Не успела она закрыть за ним дверь, как Белла Леонидовна возникла на пороге своей квартиры. Кокер Гоша был предусмотрительно заперт, и его обиженный лай несся из глубины квартиры.
— Ушли? — осведомилась соседка. — Что сказали-то?
— А что они могут сказать? — Даша пожала плечами. — Будут искать… А найдут ли…
— Не найдут, — категорически заявила Белла Леонидовна, — и не надейся! С шубой простись навеки.
— Да бог с ней, с шубой! — Даша махнула рукой. — Летом я еще буду о шубе думать…
— И правильно, не расстраивайся из-за барахла. Вы молодые, еще наживете.
— А что, Белла Леонидовна, вы что-нибудь знаете про кражи в нашем подъезде? — спросила Даша просто так, на всякий случай, у нее еще не было никаких планов.
