В покоях дым, чадили свечки.Цуг дам и франтов разных лет,Сжав губки в красные сердечки,Плясали чинный менуэт…Царь Петр поймал меня средь зала:«Скажи-ка, как коптить угрей?»На свете прожил я немало,Но не видал таких царей!Теперь я стар, и сед, и тучен.Давно с морского слез коня…Со старой трубкой неразлучен,Сижу и греюсь у огня.А внучка Эльза, — непоседа,Кудряшки ярче янтарей,—Все пристает: «Ну, что же, деда,Скажи мне сказочку скорей!»Не сказку, нет… Но быль живую,—Ее я помню, как вчера.«Какую быль? Скажи, какую?»Про русского царя Петра.План Питербурха в белой раме,Простые скамьи вдоль сеней.Последний бюргер в АмстердамеЖивет богаче и пышней!Денщик принес нам щи и кашу.Ожег язык — но щи вкусны…Царь подарил мне ковш и чашу,Царица — пояс для жены.Со мной не прерывая речи,Он принимал доклад вельмож:Я помню вскинутые плечиИ гневных губ немую дрожь…А маскарады, а попойки!И как на все хватало сил:С рассвета подымался с койки,А по ночам, как шкипер, пил.В покоях дым, чадили свечки.Цуг дам и франтов разных лет,Сжав губки в красные сердечки,Плясали чинный менуэт…Царь Петр поймал меня средь зала:«Скажи-ка, как коптить угрей?»На свете прожил я немало,Но не видал таких царей!Теперь я стар, и сед, и тучен.Давно с морского слез коня…Со старой трубкой неразлучен,Сижу и греюсь у огня.А внучка Эльза, — непоседа,Кудряшки ярче янтарей,—Все пристает: «Ну, что же, деда,Скажи мне сказочку скорей!»Не сказку, нет… Но быль живую,—Ее я помню, как вчера.«Какую быль? Скажи, какую?»Про русского царя Петра.<1925>
