я догадался. Из некоторых откровений Ниночки. Теперь смотри дальше: и Римма — девушка страстная и горячая, и Дина тоже… Дина еще и дитя Востока.
«Дитя Востока» у Ванцова прозвучало примерно как «дитя порока». Я усмехнулась.
— Дети Востока не всегда отличаются жаждой убийств. Есть очень хладнокровные дети у этого твоего кровожадного Востока, — ответила я. — Но я постараюсь. Если, конечно, следующей не станет моя Дында… Там вроде как на страстную любовь свалить не получится…
— Повтори адрес.
Я повторила.
Лешка записал и обещал перезвонить через полчаса.
Я нажала отбой и засунула трубку в карман.
— Как я поняла, там еще кого-то убили? — поинтересовалась Лиза.
— Все ты понимаешь верно, — пробормотала я. — Ох, как же мне не хочется, чтобы мою Дынду тоже убили!
Она какое-то время молчала, глядя на меня с откровенным непониманием, а потом рискнула поинтересоваться:
— А при чем тут твоя Дында? И кто она вообще такая? Почему ее тоже должны убить?
Ох, дернул же меня черт за язык!
— Раз уж ты сказала «а», почему бы тебе не сказать «б»? Мы же не в противоборствующих командах работаем!
Да, конечно… А кто перед моим приходом пытался убедить Ларикова, что меня надо выгнать?
— Понимаешь, Лизочка, — мягко сказала я, — это ведь мои проблемы.
Вот как мило у меня получилось! Даже улыбка удалась на славу!
— Но ведь ты упомянула Дынду в связи с Прохоровым! Значит, твои проблемы связаны с моими!
— Ну… Я просто так сказала. Понимаешь, они были немного знакомы…
— Немного?
Она собиралась испепелить меня взглядом! Так и прожигала меня, как лазером!
— Хорошо, — махнула я рукой.
Разве от этой чертовой Лизы отвяжешься? Живую она меня точно не выпустит из своих когтей, пантера ненасытная! Остается во всем чистосердечно признаться…
— В общем, дело в том, что они все трое были знакомы. И Дында, и Прохоров, и только что убитый тип по имени Каллистратов. Если учесть, что моя Дында жаловалась на преследователя, твой Прохоров тоже жаловался на таинственного незнакомца, постоянно торчащего за его спиной, можно предположить, что Каллистратов либо по беспечности не обратил на этого типа внимания, либо просто не успел никому пожаловаться! И если эти догадки правильные, то моей несчастной Дынде угрожает крутая опасность и исходит эта опасность от очень симпатичного дяденьки.
— В белом плаще, — мрачно сказала Лиза. — Или в джинсовой куртке.
— Ага! Значит, ты его видела!
— Конечно, — вздохнула Лиза. — Я даже колесила за ним по Покровску…
— А туда-то зачем? Он ведь тут живет, на Провиантской!
— Как?
Она вытаращилась на меня.
— Что, твой живет в Покровске?
— Мне, по крайней мере, так показалось. Он очень целенаправленно туда двигался… Слушай, может быть, они разные? И их двое?
— Ага, или вообще целая банда…
«Лучше бы он все-таки был один!» — чуть не вырвалось у меня.
Или вообще лучше бы были виноваты девицы.
Хотя в эту ванцовскую версию мне верилось с о-огромным трудом!
Глава 9
Время летело незаметно.
Мы сидели на кухне, вычерчивая странные линии, похожие на пентаграммы и рисунки шизофреников, и оживленно обсуждали нашего убийцу.
Несколько раз на пороге возникала долговязая фигура Ларикова, и он безуспешно вздыхал, пытаясь разбудить в нас остатки разума, но мы не были склонны обращать на него внимание.
— Вы собираетесь домой? — Ближе к одиннадцати он все-таки решился на неслыханную дерзость.
Мы подняли глаза и удивленно вытаращились на него.
«Да как ты смеешь отрывать нас от важных стратегических совещаний!» — говорили наши глаза, и бедному Ларчику пришлось ретироваться, осознав собственное поражение.
— Почему ты отметаешь девиц?
Я пожала плечами:
— Потому что они незнакомы друг с другом.
— А если они знакомы и просто скрывают это?
Ответить мне не дал мой телефон. Он затрещал, вызывая меня.
— Алло.
— Саша?
Это был Лешенька. Наконец-то!
— Ну, и что это за тип?
— Записывай, солнышко. Сей тип зовется Арбузовым Виктором Владимировичем. Квартира принадлежит ему, и вместе с ним проживает дочь-инвалидка. Они только что вернулись из-за границы, где жили в течение семи лет, поскольку он пытался вылечить девушку.
— То есть?
— То есть инвалидкой она стала семь лет назад. В возрасте тринадцати лет, между прочим.
— А откуда у него такая куча денег?
— Видишь ли, Арбузов — весьма хороший скрипач и все семь лет играл в Лондонском симфоническом оркестре. Прикидываешь?
— Да, похоже, он отпадает, — обрадовалась я. — Не может же такой человек быть убийцей…
— Ну, это уже не мое дело. Ты просила — я узнал. Девочке сейчас стало намного лучше. Кстати, догадайся, кем она была до несчастья?
— Откуда я знаю? Я даже не в курсе, что за беда с ней приключилась…
— Ох, там непонятная история. Кажется, на нее напали, избили и изнасиловали, а потом просто бросили на снегу, и она в результате почти полностью потеряла ноги… Гангрена. Прикол в том, что родители в милицию по каким-то причинам решили не обращаться! Так вот… Она была студенткой хореографического училища! Представляешь?
— Ну и что? Каллистратов-то намного ее старше! Ему под тридцать!
— Да, но… Чем черт не шутит? Если предположить, что все-таки их знакомство имело место?
— Предположу, — пообещала я. — Кстати, откуда у тебя такие сведения? Если они не обращались в милицию?
— Нужных людей надо знать, — важно ответил он.
— А мне дашь адрес нужных людей? — начала клянчить я.
— Дам. Сразу, как только ты выполнишь мою просьбу.
— Ты меркантильная личность, — посетовала я. — Но я тебя прощаю. Поскольку вполне возможно, теперь наша ситуация начнет проясняться!
— Вот такие скелетины спрятались в изящной мебели времен Людовика Четырнадцатого, —
