Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря

толпой сестер. Разрешение от преосвященного на пребывание ему в обители испрашиваемо было приверженными к нему посредством прошений на бланках, подписанных начальницей Кочеуловой. От имени начальницы и старших сестер, без ведома их, подаваемы были прошения об определении Иоасафа в попечителя и духовника. Насильно посылали сестер исповедоваться у Иоасафа.

12) Примечательно сказанное следователям первоначальницей Ардатовского монастыря, восьмидесятилетнею старицей Евдокией: по учению Иоасафа и ложь во спасение; лжет на о. Серафима и Дивеевских научил лгать. Уверял, будто бы батюшка возложил на него попечение о трех общинах: Дивеевской, Ардатовской и Зеленогорской. Это ложно. Иоасафа я не допустила мешаться в наши дела, и обитель наша, за молитвы о. Серафима, утешилась. И в Дивееве, если бы не мешал Иоасаф, давно бы устроилось и жили бы сестры спокойно, благодаря Бога и о. Серафима.

Что Иоасаф об о. Серафиме не всегда правду говорил, сие можно усмотреть из разноречий в разных его изданиях жития о. Серафима. Отзыв о сем почитателя о. Серафима, г. Бетлинга, достойный прочтения, в конце прилагаем при сем под буквою А*{ Прил. под букв. А и Б хранятся в деле, лл. 1o3-1o5; 148.}.

Из всего здесь изложенного необходимо заключить, что отношения Иоасафа к Дивеевской обители вредны в отношении к ее миру, благочинию, хозяйству и к духовному устроению сестер*{Сюда принадлежит отзыв княгини Шахаевой, приложенный при сем под буквою Б.}, и потому нужно пресечь оные совершенно и обратить на него бдительное внимание там, где он ныне служит.

VI. За сим необходимо следует вопрос: как умиротворить разделенную обитель? Без сомнения, надобно преимущественно поддерживать ту сторону, которая представляет сильное большинство и к которой принадлежат первоначальные ученицы о. Серафима, и привести ее в безопасность от меньшей партии, к которой принадлежит много не одобренных в поведении и неодобрительными оказавшихся по настоящему делу.

Посему нужно удалить из обители благочинную Прасковью Павловну Ерофееву, которая принуждением и страхом составляла по кельям список избирающих Гликерию и внесла в него отсутствующих и безумных.

Глафиру Семеновну Маккавееву, писавшую к преосвященному письмо о Гликерии и сделавшуюся предводительницей ее партии.

Лукерью Васильевну Занятову, как сделавшуюся главным камнем претыкания и соблазна в обители.

VII. Наконец, предусмотрительности Святейшего Синода предлежать будет найти исход из следующих затруднений.

Дивеевскому монастырю неудобно оставаться долго в ведении Тамбовского преосвященного, а тем менее быть причислену совсем к Тамбовской епархии. Пределы епархий должны быть тверды. Притом гораздо полезнее, чтобы два монастыря, мужской и женский, недалеко отстоящие один от другого, надзираемы были двумя епископами двух епархий, дабы тем более удовлетворительна была верность надзора, в предосторожность от нареканий, к несчастию уже возникших, хотя и неосновательно, как видно будет из другого дела о Дивеевском монастыре. Но обстоятельства сих дел показывают, что преосвященный Нижегородский сам предубежден в пользу партии Иоасафа и Гликерии и с необыкновенным напряжением поддерживает оную, и неправильно употребленный жребий для избрания Гликерии, кажется, доныне почитает делом Провидения. Посему трудно ожидать, чтобы он изменил свое воззрение и направление, которого нельзя согласить с миром и благоустройством Дивеевской обители.

23) Графу Толстому от 28 декабря 1861 г. (с. 202)

Конфиденциально.

Отправляя в Святейший Синод следствие об избрании в начальницы Дивеевского монастыря Гликерии, нахожу нужным обратиться к вашему высокопревосходительству с некоторыми дополнительными сведениями, относящимися к сему делу. Сведения сии неудобно было внести в дело, во-первых, потому, что они собраны одним архимандритом Иаковом отдельно от другого следователя и не официально; во-вторых, потому что некоторые сведения о иеромонахе Иоасафе слишком неблагообразны, и гласность их подвергала бы монашеское звание глумлениям, к которым ныне многие расположены. Некоторые Дивеевские сестры архимандриту, как духовному лицу, открывали такие обстоятельства, о которых не хотели говорить при другом следователе или лице светском.

Посему препровождаю на усмотрение ваше следующие бумаги:

1) Донесение архимандрита Иакова от 17 ноября.

2) Выписку из сказания жизни старца Серафима, с замечаниями архимандрита Иакова.

3) О иеромонахе Иоасафе.

4) Секретнейшую записку о иеромонахе Иоасафе.

Что касается до упоминаемой в донесении записки г. Бетлинга, она приложена к моему донесению в Святейший Синод.

Секретнейшую записку нужно иметь в виду, чтобы знать, с какой осторожностью надобно смотреть на иеромонаха Иоасафа.

24) Донесение Святейшему Синоду митрополита Филарета с заключением его по рапорту епископа Нектария о поведении начальницы Дивеевского монастыря Елисаветы Ушаковой, от 30 декабря 1861 г. (с. 203)

Секретным указом Святейшего Синода, от 19 дня августа сего 1861 года, № 2665, предписано мне донесение преосвященного Нектария, епископа Нижегородского, касательно Дивеевского монастыря, или, точнее, о поведении начальницы его Елисаветы Ушаковой, передать для производства исследования назначенным уже прежде следователям.

Исполняя сие предписание, я предложил следователям, чтобы сие дело, как имеющее особый предмет, произведено было отдельно от прежде назначенного следствия об избрании начальницы.

13 дня сего декабря следователи представили мне при своем донесении представляемое при сем следственное дело, на 145 листах.

Епархиальное дело началось рапортом эконома архиерейского дома, иеромонаха Феодосия. 5 пунктов доноса все падали на начальницу Елисавету. В доносе не наименовано ни одно лицо, от которого доноситель получил сведения: и таким образом скрыты изветчики, от которых надлежало бы требовать доказательства доноса, и сбережены для того, чтобы изветчики могли превратиться в свидетелей.

Донос от 29 марта до 19 мая оставался без действия. Из того, что в сей самый день преосвященный Нектарий предлагал Елисавете быть начальницей в другой обители, следовало бы заключать, что он почитал донос не заслуживающим уважения. Но в сей самый день преосвященный поручил ключарю произвести по оному дознание. Если же сие распоряжение принять за признак, что преосвященный находил донос уважительным, то непонятно, как он в тот же день допустил Елисавету в число кандидаток для избрания в начальницы по жребию, а не отложил избрания, доколе объяснилось бы, справедлив или ложен донос.

В рапорте ключаря, от 31 мая, повторены те же статьи доноса, сказано, что одни сестры подтверждают донос, а другие не подтверждают; но опять ни одна из них не названа по имени, и замечено, что в пристрастных свидетельствах неспокойных в то время сестер трудно было найти правду.

Таким образом, дознание было так же явно неосновательно, как и предшествовавший донос, однако преосвященный предписал благочинному Розову произвесть по ним строжайшее и подробное исследование.

Доноситель простирал позор от Дивеевской начальницы Елисаветы до Саровского настоятеля Серафима. В исследовании священника Розова Елисавета отвечала, что строитель посещал Дивеевскую обитель раза два или три в год, по ее приглашению, по нуждам обители, также и иеромонах Иаков не более двух раз; что Саровскую обитель она посещала не более трех раз в год для поклонения гробу старца Серафима и по делам обители, с сестрами и кучером, но однажды, по занятию рабочих людей и лошадей, ездила с одной сестрой в одну лошадь.

Свидетели по ссылке Елисаветы под присягой.

Бывшая благочинная Ксения Ильина, подтвердив показание Елисаветы, дополнила, что Иаков, как