— Начинаем все сначала, будьте предельно внимательными!
Живые звуки Вивальди опять заполнили зал, манекенщицы точно куклы задвигались по подиуму.
— Так, значит, она не явилась на работу? — снова обратилась я ко Льву Леонидовичу.
— Не вышла, — хмуро отозвался он. — С утра ее ждем.
Я почувствовала, как под ложечкой неприятно засосало.
— У нее есть телефон?
— Нет, девочки говорят, что она снимает квартиру. Соня, — окликнул он стоящую в правом углу сцены жгучую брюнетку с красивыми чувственными губами и пышной прической, — подойди, пожалуйста, сюда, побеседуй с нашей гостьей.
Брюнетка направилась в нашу сторону.
— Это подруга Лили, можете поговорить с ней, а я, простите, занят.
— Конечно, конечно, спасибо большое.
— Ну что вы, не стоит благодарности. — Лев Леонидович мягко улыбнулся.
Я подумала, что его галантность и хорошие манеры стоят, пожалуй, молодости ветреных юнцов. Подтянутый, элегантный Лев Леонидович — я была уверена — имел успех не только у дам своего возраста, но и у молодых леди.
— Здравствуйте, — сказала я Соне, когда та спустилась в зал и подошла ко мне, — я фотокорреспондент газеты «Свидетель», мне нужно кое о чем вас спросить…
— Привет, — непринужденно ответила та, принявшись разглядывать меня с детской непосредственностью.
— Меня беспокоит отсутствие вашей подруги.
— Лильки?
— Именно. Вы узнавали, почему она не вышла на работу?
— Не успела еще, — беззаботно сказала Соня. — А что такое?
— У вас есть ее адрес? — ответила я вопросом на вопрос.
— Вторая Дачная, знаете? Сойдете с троллейбуса, дорогу перейдете и в гору. Улица Лунная, слышали про такую? Почти до самого леса нужно дойти. Дом один, квартира двадцать четыре, первый подъезд, шестой этаж.
— Спасибо большое. А вообще вы не заметили в ее поведении в последнее время чего-нибудь странного?
Соня выпятила губы, сильно морща при этом лоб, и неуверенно пожала плечами.
— Да нет, может, чуть более нервная стала, да она всегда чувствительной была…
— Насколько вы с ней близки? — Ну, как сказать… — запинаясь, произнесла Соня, — пару раз устраивали у нее вечеринки — у меня-то родители, пару раз на проспекте в кафе сидели.
— А когда вы ее видели последний раз?
— Вчера в «Сириусе» показывали новую коллекцию… — Она внимательно посмотрела на меня. — Так вы же там тоже были, я помню ваш фотоаппарат на этом желтом ремешке.
Я согласно кивнула.
— Так вот там и видела, — продолжила Соня. — Не представляю, как она до дома добралась, может, на тачке, знаете ведь, во сколько все это закончилось.
— У вас есть какие-нибудь общие знакомые, я имею в виду — мужчины? Может, она у кого-нибудь зависла? — предположила я.
Соня недоуменно округлила свои и без того большие миндалевидные глаза.
— Есть один, но не наш общий, как вы сказали, — в ее голосе мелькнула легкая укоризна, — а непосредственно ее. Не так давно у нее появился парень… Олег, кажется. Он встречал ее после работы. Но его неделю уже не видно. Я спросила у Лильки, где, мол, он и почему за ней не заходит, она ответила, что поссорилась с ним и знать о нем ничего не хочет. И все. Сколько я ее ни спрашивала, в чем дело, она ничего мне больше не сказала.
— А как найти этого Олега, ты случайно не знаешь?
— Лилька говорила, что у него в Крытом рынке отдел есть на втором этаже.
— Спасибо. Если Лиля вдруг объявится, пусть позвонит вот по этому телефону. — Я достала из кармана визитку и, написав на обратной стороне номер своего мобильного, протянула ее Соне. — Это номер моего сотового. Только обязательно!
— Хорошо. — Соня склонилась над визиткой.
— До свидания, Лев Леонидович, — попрощалась я с директором.
— Всего доброго. — он с непринужденным изяществом махнул мне рукой. — Надеюсь, вы нас еще посетите.
— Непременно.
К вечеру ветер переменился и немного потеплело. Я опустила стекло, подставляя лицо свежему воздуху. Поток машин поредел, но до Второй Дачной я добиралась минут двадцать. У первого подъезда дома номер один какая-либо стоянка отсутствовала, а крошечный пятачок плотно укатанного газона, который использовался в качестве оной, был занят шикарным черным «БМВ» и «копейкой» неопределенного цвета. Мне пришлось сдать назад и пристроить свою «ладушку» у торца здания.
Дом, где снимала квартиру Лиля Терещенко, действительно находился у самого леса, который начинался почти от подъезда и поднимался по крутому склону холма метров на триста до самой вершины.
Я вошла в подъезд и нажала кнопку вызова лифта, который не только работал да еще, к моему удовлетворению, находился на первом этаже. Но сразу отчалить не удалось.
— Погодите, не уезжайте, — раздался сзади запыхавшийся голос.
В кабинку вбежал моложавый мужчина лет сорока в рыжей замшевой куртке нараспашку. Он был высокий и худощавый, с бородой и усами, которые уже давно нуждались в уходе. На его орлином носу поблескивали очки в тонкой металлической оправе.
— Спасибо, — поблагодарил он и, посмотрев на меня, улыбнулся. — Вам какой?
— Шестой, — ответила я.
— Нам по пути. — Мужчина вдавил черный прямоугольник в панель и снова посмотрел на меня. — Классный у вас аппарат, — похвалил он «Никон», болтавшийся на моем плече.
— Не жалуюсь, — улыбнулась я.
— Вы что, профессиональный фотограф?
— Я работаю в газете.
— Ха, — усмехнулся он, — значит, мы коллеги, я тоже работаю в газете.
— Вы, наверное, художник? — предположила я.
— Ха, — он опять хохотнул, — как вы догадались? А-а, — он шутливо погрозил мне пальцем, глядя на меня поверх очков, — наверное, по моему экстерьеру, да?
Я не успела ответить, потому что лифт завершил свое движение и распахнул двери. Художник галантно пропустил меня вперед и вышел следом.
— Так вы к Лильке? — увидев, что я повернула направо, спросил он.
Вообще-то он меня начал немного раздражать, нет, не беспардонностью, а скорее настырностью, поэтому я решила его подколоть:
— А вот и нет, я в соседнюю квартиру.
— Ха, — снова усмехнулся он, — вот это здорово, значит, вы ко мне?
— С какой это стати? — Я уже была почти возмущена, еще, чего доброго, начнет приставать.
— Потому что в соседней живу я, — невозмутимо произнес художник.
— Тогда я к Лиле.
Я позвонила в квартиру Терещенко, а художник сбоку от меня начал греметь ключами, отпирая свою дверь.
— Лилька, наверное, еще на репетиции. — Он перешагнул порог своей квартиры, но дверь не закрывал.
В квартире Лили была мертвая тишина, и я, надавив на кнопку, несколько секунд держала ее
