утром меня не ждали. Объяснять я ничего не стала – мне еще предстояло встретиться с Лорой, а у меня уже почти не было сил.
Глава 14
Можно сколько угодно обманывать себя и тешить надеждами, но перед своими снами человек бессилен. Иногда сон бьет в самое больное место человека, и тогда такой сон называют вещим.
Накануне Лора видела именно такой сон. Когда, расставшись с Куренным, я отыскала Лору в торговых рядах возле Крытого рынка, мне не пришлось ничего объяснять. Я была всего лишь материализовавшимся продолжением этого сна. Лора в этот раз мне очень не понравилась. Я еще не знала причин, но Лора производила впечатление больного, надломленного человека – воспаленные глаза, одутловатое лицо, замедленные движения. Еще ни разу я не видела ее такой
Поэтому я решила пока ограничиться лишь неопределенными намеками да приглашением нанести визит следователю. Но, едва взглянув на меня, Лора произнесла незнакомым надтреснутым голосом:
– Он умер, да? – и это можно было с большой натяжкой назвать вопросом.
Пришлось признаться и заодно объяснить, что случилось – разумеется, в самых общих чертах. Лора не устраивала истерик и даже не плакала. Она просто вся сжалась, как от удара, и спросила:
– Можно мне будет его увидеть?
– Но для этого придется завтра с утра зайти к следователю и ответить на некоторые вопросы, – объяснила я. – Тебя смогут завтра подменить?
Лора махнула рукой и неожиданно сказала:
– Я все равно брошу к черту эту работу! Очень болят ноги. И вообще…
– Тогда заехать утром за тобой? – предложила я.
– Сама доберусь, – устало произнесла Лора. – Скажите только куда.
Я объяснила ей, что буду ждать ее возле городской прокуратуры в восемь часов утра, и мы расстались. Про свой вещий сон Лора рассказала уже на следующий день.
Она выглядела отдохнувшей и даже бодрой. От вчерашнего нездоровья остались только легкие тени под глазами. Лора была одета в тот же брючный костюм черного цвета, в котором она впервые появилась у нас в редакции. Мне невольно пришло в голову, что траурный цвет с первого момента стал символическим в этой истории, и, возможно, Лора неспроста подсознательно выбрала этот костюм.
Тогда же впервые появился и другой знак, под которым все это закрутилось – знак дракона. Но тогда никто не придал этому значения, хотя теперь я склонна думать, что в этом проявилась своеобразная насмешка судьбы.
Беседа Лоры с Куренным была недолгой, и я при ней не присутствовала, но, судя по всему, он не старался ее щадить. Покинув кабинет, Лора опять превратилась в запуганную провинциальную девчонку, какой она, собственно, и была.
В морг я повезла ее на своей машине. Но вначале у меня был короткий разговор с Куренным, который выглядел неважно, но встретил меня с неизменной улыбкой.
– Ну, что – ставите сегодня точку? – подмигнул он мне. – А нам еще пахать и пахать… Не забывайте об этом!
– Есть что-нибудь новенькое? – поинтересовалась я.
Куренной опять подмигнул и уклонился от прямого ответа.
– Теперь все вопросы только тогда, когда точка будет поставлена и у нас, – непреклонно заявил он. – Скажу одно – господин Карманов скоро выходит из больницы, и у нас найдется о чем с ним поговорить.
Я поняла, что больше мне от него ничего не удастся добиться, да и, честно говоря, меня сейчас беспокоила только Лора. У меня не было полной уверенности, что предстоящее испытание окажется ей по силам. За время пути она не произнесла ни одного слова и бледнела все больше и больше.
К несчастью, в морге нам тоже пришлось ждать. Мрачность обстановки, сырой холод и тяжелый дурманящий запах этого заведения привели Лору в трепет. По-моему, она даже боялась пошевелиться.
Потом в коридоре появилась мать Кротова, которую сопровождал кто-то из работников прокуратуры. На женщине было мешковатое черное платье и темный платок, прикрывающий голову. Она, пошатываясь, прошла мимо нас, глядя прямо перед собой застывшими остекленевшими глазами. Лора ее не узнала.
Куренной предложил нам пройти в зал. Я сделала это первой – Лора робко жалась ко мне и, только поняв, где находится покойник, решительно выступила вперед и подошла к секционному столу.
Тело Кротова уже было обмыто и приведено в относительный порядок. Однако и сейчас смотреть на него было испытанием не из легких. Однако Лора выдержала его.
Трудно сказать, что творилось в это время у нее в душе, но на лице ее появилось странное выражение удивления и недоверия. У меня даже мелькнуло сомнение – Кротов ли это?
Лора наконец вздохнула и дотронулась до моей руки.
– Мы можем уйти? – шепотом спросила она.
– Конечно, – ответила я и, кивнув Куренному, повела ее к выходу.
Мы вышли из морга под яркое солнце и остановились.
– Что-то не так, Лора? – спросила я. – Ты… не узнала его?
Девушка беспомощно захлопала ресницами и тихо сказала:
– Нет, это он… Просто я не понимаю – он был такой сильный, веселый… А этот жуткий мертвец… Как он мог выбрать такую судьбу?
– Наверное, надо было спрашивать об этом раньше, – заметила я.
– Наверное. Но вы же знаете, раньше я была ему не нужна. Да по-любому я, конечно, не смогла бы его об этом спросить. Он всегда лучше всех знал, что делать.
Она несколько минут молчала, растерянно глядя вокруг, а потом вдруг спросила:
– Ольга Юрьевна, скажите, как мне теперь жить?
– Тебя только сейчас заинтересовал этот вопрос? – спросила я. – Но ведь ты как-то жила до этой страшной истории? У тебя были какие-то планы? Наверное, тогда ты сильно бы обиделась, если бы я вдруг стала учить тебя жить.
Лора подняла на меня испуганные глаза.
– Да, у меня вроде все было в порядке. Но у меня был Кирилл. Я же не знала, что все так обернется. Я привыкла, что Кирилл всегда рядом.
– Так, может быть, попробовать вернуть то, что было?
Лора упрямо помотала головой.
– Ну его к черту! – сказала она хмуро. – Я не могу возвратиться к человеку, который вот так просто повернулся и ушел!
– Ты забываешь, что в этом была и твоя вина, – напомнила я.
– Подумаешь! – не совсем уверенно ответила Лора. – Мужчина должен бороться за свою любовь, а он просто ушел. Это его вина, а не моя!
– Знаешь, – строго сказала я, – почему Крот выбрал такую судьбу? Потому что он, как и ты, ни в чем не считал себя виноватым. Все очень просто – нужно иногда задумываться о других – об их чувствах, о боли, которую они испытывают…
– Да я задумывалась, – жалобно произнесла Лора. – Если честно, я всегда любила Крота, Ольга Юрьевна! Когда мы опять встретились, я поняла это окончательно. Я хотела быть только с ним!..
– Но ведь Крот тоже повернулся и ушел, – напомнила я. – И он не просто ушел, он хотел использовать тебя. Ты должна была обеспечить ему алиби – только и всего.
– Да, наверное, – покорно сказала Лора. – Но ему бы я простила. Вы не знаете, но вообще-то он очень хороший. Просто у него был заскок, понимаете?
– Ты вольна думать что хочешь, – отрезала я. – Но я согласиться с тобой не могу. К сожалению, пока нельзя говорить о том, что натворил Крот, но ты, наверно, догадываешься, что это была не кража курицы с прилавка…
Лора втянула голову в плечи и обхватила себя руками, точно ее мучил озноб. Немного подумав, она сказала, словно размышляя вслух:
– Скорее всего его похоронят на сосновском кладбище… Рядом же… Я буду туда ходить…
Потом она повернулась ко мне:
– Он был бандит, да? Но я все равно буду ходить на его могилку. От этого ведь никому не будет вреда? Пусть он на том свете знает, что хотя бы я где-то рядом… Если бы он это понял сразу…
Голос ее вдруг сорвался, и Лора, не прощаясь, быстро пошла прочь, низко опустив голову – наверное, пыталась спрятать слезы.
Я смотрела ей вслед и в какой- то момент представила рядом с ее маленькой ладной фигуркой крепкую широкоплечую фигуру веселого белокурого парня. Красивого парня, который предпочел выбрать себе другую жизнь, казавшуюся ему настоящей, но обернувшуюся кровавым кошмаром.
И я поняла, какими словами начну рассказ о его нелепой судьбе: «Все думали, что он потерялся, но оказалось, что он сам потерял себя».
