выдерживаю и просто вырубаюсь.
Глава 25
Я медленно поднимаюсь на ноги, опершись ладонью на измятую простынь. По лбу стекает липкий пот, который утираю дрожащими пальцами. Тяжелые фиолетовые шторы закрывают солнце, горит лишь один светильник. В спальне царит почти полный мрак, опасный вызыванием теней прошлого. Но мне сейчас без разницы. Я только что пережил одну из оживших фигур. И что? Чего мне еще бояться остальных?
А с учетом того, что я целый, здоровый — хотя бы относительно — и стою на собственных ногах, значит, Ксана вышвырнула вражеских бойцов из особняка. И, кстати, возможно именно их кровью и плотью меня обмазывали, пока я был в беспамятстве, чтобы оживить и затянуть мои раны.
Словно в похмелье. Надо закурить. Присев на корточки, разворачиваю руины гримуаров и книг, вытаскивая пачку сигарет. Откинувшись спиной на кровать, сажусь на пол, прикуривая. Перед глазами все поплыло, голова загудела. Но ничего — это удар, за которым последует прочищающий сознание катарсис.
Задержав дым в легких, пока не начало жечь от недостатка кислорода, выдыхаю его струйками из носа. Ожить, чтобы делать то, что должно дальше. Но теперь… Где-то тут валялись карты… Надо все проверить. После вчерашних откровений всё стало понятно. Надо только убедиться, что линии сошлись именно так, и больше нет ничего.
Ногой подтягиваю к себе мешочек с одной из колод, попавшихся в прямую видимость. Высыпаю его на пол, разглядывая карты. Вроде целы и пережили все те погромы, которые мы устраивали в приступах… ну, безумия, да.
Подцепив одну из карт, валяющуюся рубашкой вверх, разглядываю «Дьявола». Ага, отлично, можно разложить.
Дверь распахивается, я вскидываю голову, роняя на пол пепел с тлеющей в руке сигареты.
— Очнулся. — Заключает Ксана, тряхнув лохмами волос.
— Ага.
Просто отвечаю я, медленно собирая карты в одну колоду в руках, автоматически начиная их тасовать.
— И зачем они тебе? — Интересуется она, подходя ко мне и нависая надо мной.
— Узнать все ли это подставы. С планом моего ныне окончательно покойного родича…
— Да, это всё.
Ксана неуловимым движением выбивает карты у меня из рук и они рассыпаются веером по захламленным коврам, устилающим спальню.
— Они не нужны тебе. — Резко выдыхает она, садясь рядом со мной.
Непонимающе смотрю на неё.
— Ты умеешь и так знать всё. Тебе не надо пользоваться костылями. — Она резко встряхивает меня за плечи. — Пользуясь ими — ты только убегаешь от самого себя. От своей памяти, от своих знаний, от… себя, опять же. Или почему — ты ими пользуешься и нифига не получаешь нужных ответов, попадая из одной ситуации — в другую? И даже я — сильнее и тебя, и Алуйи? Вы бежите от себя!
Она отпускает меня, отбирая сигарету из моих пальцев, и затягиваясь дымом.
— Понимаешь? Я сама не знаю, что происходит со мной и кто я. Но я это принимаю. И даю шанс тебе сделать это. Воспользуйся им. Такие случаи не даются дважды.
— Иногда даются… — Внезапно отвечаю я.
Она только смотрит на меня, ожидая продолжения. Но я молчу, понимая, что не особо-то и знаю, что я имел в виду.
— Ладно. Ну что ты будешь делать? Сидеть и страдать? — Хмыкает Ксана.
Провожу ладонью по лицу, сдерживая вспыхнувшую злобу. Хм, а не этой ли реакции она как раз и добивалась? Неважно, вот верно, пожалуй, чем меньше рефлексии — тем лучше дела делаются. А их ещё вполне достаточно.
Взяв в руки один из светильников, швыряю его в стену, разглядывая, как разлетаются осколки стекла. Примерно так и надо действовать, да.
Ксана с непонятным выражением лица продолжает наблюдать за мной, а я поднимаюсь на ноги.
— Что ж, каковы планы на сегодня? Кого мы еще повесим? — Растягиваю трещину рта в подобии ухмылки.
— Тебе решать. — Отвечает она. — Отчет от Алуайи я уже получила через Ави. Там все по плану. Она вырезала очередной городок в предгорьях и устроила там свою базу. Наш бухгалтер отправил ей пару грузовиков оружия и всего такого. В ответ нам приехало пара центнеров всяких брюлликов и золотишка. Так что надо заняться нашими проблемами.
Закурив новую сигарету, я вдруг задумываюсь — вот она, огромная, если подумать, власть, пусть и тайная. И как — удовольствие есть от оной? Да не особо…
— Значит, отправляемся в ад. В смысле, до того, как состоится знаменательное последнее собрание Круга Кланов в этом мире — надо к нему хорошенько подготовиться. Для этого неплохо бы заиметь дополнительные гарантии того, что мы сможем осуществить то, что мы с тобой подразумеваем по этому поводу…
— Короче, Склифосовский. — Хмыкает она.
— Артефакты. Средства уничтожения. Избирательного и массового. У нас будет только один- единственный шанс. Надо использовать его по максимуму. Я прикинул список тех штук, которые могут пригодиться. И где их можно достать. Это будет непросто.
— Значит, это точно нам нужно. — Заключает Ксана.
Кивнув, отправляюсь искать одежду для выхода к своим людям, еще раз прокручивая в уме набор необходимых предметов. Машины судного дня не будет, увы. Поэтому обойдемся тем, до чего возможно по- тихому дотянуться.
Когда мы спустились вниз, ловлю первого попавшегося человека и бросаю ему: «найди Ави, пусть он соберет всех».
Пока можно подождать, выходим на террасу. Трещины и сколы на баллюстраде, да. Но кровь и грязь уже отмыта. Томное очарование декаданса, да. Наполовину руины. Имеет ли смысл приводить все в порядок и потратить пару ящиков золота на ремонт? Пожалуй, нужно. Надо сказать Ави, если он сам еще не озаботился. Хотя подозревая характер сего бывшего клановца — ему даже говорить этого не надо. Пафос и лоск — это его стиль, как внезапно оказалось.
— Будем ли мы сами отправляться за чем-то из списка? — Спрашиваю я, не оборачиваясь на нее.
— Конечно. Не сидеть же тут, сложа руки. — Отвечает Ксана, закурив.
— Хорошо. — Откликаюсь я, вытянув сигарету для себя.
Молча курим, глядя на ограду и новые ворота.
Алуайа восседала на спешно обустроенном железном троне в бывшем здании ратуши, а теперь — её штабе, в захваченном городе силуров. Ранее он тоже были оккупирован «светлым альянсом». Ныне же он был центром Цитадели, её личным владением.
Она себе нравилась. Железный внушительный трон. Черная накидка, ниспадающая по ее железному панцирю, укрывающая сталь тела. Под лицевой маской на массивной металлической цепи закреплен крупный пентакль-переходник. Настоящая древняя владычица. Она ощущала себя, впервые за тысячи и тысячи циклов, на своём месте.
Даже нехарактерное для нее чувство — искренняя благодарность к Ярту — покоилось в ее разуме. Все было по плану. И оставшийся в другом мире друг, напарник и родственник, сделал для нее больше, чем она могла ожидать. Титул же Барона, а не Лорда — малая цена для зависти или обиды, с учетом того, что он дал ей всё, что она хотела — и вывел из-под удара одновременно. Тем более, вероятно, что она станет и
