картошкой. Брови и ресницы тоже светлые, в общем, лицо, я бы сказала, простецкое, как у какого-нибудь Иванушки-дурачка. Это явно был герой не моего романа, но выбирать не приходилось. Я не верила в его чудесное появление в своей жизни, похожее на подарок судьбы. Так не бывает, это не сказка.
— Ладно, признаюсь, — вздохнул он. — По паспорту я Куприян.
— Чего? — мои глаза округлились.
— Имя такое старинное, русское: Куприян.
— Бывает же! — не удержалась я.
— В жизни всякое бывает. Чтобы каждый раз не удивляться, зовите меня Яном. Вон она, моя машина! — Он указал на дешевенькую иномарку, всю перепачканную в грязи. Даже цвет ее определялся с трудом, то ли серая, то ли бежевая. А может, и белая, но очень уж чумазая. — Не лимузин, но на ходу, — начал вдруг оправдываться он. — Хорошая машина, резвая.
— Мне все равно, какая у вас машина. Это ваши проблемы. Я лишь хочу добраться поскорее до Москвы.
— Прошу! — Он достал из кармана ключи и нажал на красную кнопку на брелке. Фары мигнули, я потянула на себя переднюю дверцу. Вполне сносно. Лишь бы до Москвы добраться.
— Давайте я поставлю ваши сумки в багажник? — предложил Ян.
Я молча кивнула и полезла в салон. К моему удивлению, бензином там не пахло, а пахло хвоей. Потом я заметила ароматизатор в форме елки, висящий почти на уровне моих глаз. Не выношу запаха бензина в салоне, меня сразу начинает мутить! Машина Яна внутри была ухоженная, сиденья чистые, все вещи на своих местах, а не разбросаны как попало. Возможно, она и снаружи такая, до того как хозяин выезжает на заработки, чистая и отполированная до блеска. Но Ян бомбила, тут уж выбирать не приходится: в деревню так в деревню.
Пока он укладывал сумки в багажник, я пыталась трезво оценить свое положение. Где-то там, в лесу, продолжается следственный эксперимент, который грозит мне солидным тюремным сроком, а я сижу в дешевой машине рядом с человеком, о существовании которого полчаса назад и не подозревала. Какой-то Ян. И как мне быть? В тюрьму не сегодня, это правда. Но надо сделать так, чтобы и не завтра. И даже не послезавтра. Никогда. Я не хочу туда возвращаться. Я ведь ни в чем не виновата, а сидеть за кого-то — увольте!
Я невольно вздрогнула: хлопнула дверца. Ян залез в салон и вставил ключ в замок зажигания.
— Ну что? — подмигнул он. — Поехали?
— Да. — Я встряхнулась. Надо жить дальше.
— Вы только главного не сказали, Зинаида Андреевна.
— А именно?
— Куда ехать-то?
В самом деле, я ведь не назвала ему адрес. Я замешкалась. Повисла пауза.
— Вам что, негде жить? — догадался он.
— Почему же? — невесело усмехнулась я. — У меня пока еще есть шикарная квартира в центре Москвы и не менее шикарный особняк на Новой Риге. Я владею несколькими сотнями элитных квадратных метров.
— Поэтому и прячетесь в лесу. Понятно, — кивнул он.
— В жизни всякое бывает, ты сам сказал, — неожиданно для себя перешла я на «ты».
— Мне можешь не рассказывать. — Он стал вдруг серьезным. — Как это говорится? От тюрьмы и от сумы не зарекайся?
— В точку! — не удержалась я. — В моем случае — от тюрьмы.
— А в моем — от сумы.
Мы переглянулись и вдруг… Что-то случилось. Это началось со слова «околица». Я поняла, что и ему не чужда деревенская романтика, возможно, он в селе вырос или, как я, проводил у бабушки с дедушкой там свои каникулы, и зимние и летние. Не чужой человек сидел рядом со мной, мне даже показалось, что он похорошел. Нос картошкой? Да с чего я взяла? Нормальный нос. И глаза добрые и… Несчастные. В них такая тоска… Я вдруг подумала, что он очень одинок и так же, как я, разочаровался в людях. В нем было что-то родное, что-то от загнанного зверя, который понимает: люди его приговорили. Он им, людям, не нужен. Они почему-то решили, что он — зверь. А у него большое и доброе сердце. Ему просто надо, чтобы его приласкали, и тогда благодарность его будет безгранична, а преданность сродни собачей.
Сколько на свете таких мужчин? Вся их беда лишь в том, что они не олигархи. Женщины считают их неудачниками и стараются держаться подальше. А им, этим несчастным одиноким мужчинам, всего-то и надо, чтобы их поняли…
— Что у тебя случилось? — тихо спросила я.
— А у тебя?
— Я первая спросила.
— Давай сначала куда-нибудь поедем.
— Мне некуда ехать, — горько призналась я. — Если хочешь знать, я нахожусь под следствием. Меня подозревают в убийстве. Я прохожу по делу как заказчица.
— Постой… Так они приехали проводить следственный эксперимент? — Я кивнула. — Убили какую-то женщину. — Я еще раз кивнула. — Мне пассажир, которого я сегодня подвез, рассказывал. Она вроде бы была темнокожая.
— Мулатка. Любовница моего богатого мужа, которого под старость на экзотику потянуло. Ее нашли мертвой в этом лесу.
— И обвиняют тебя. Понятно… — протянул он. — Но ты ведь не убивала?
— Нет. Я этого не хотела. Ее смерти.
— Понятно, — в который уже раз повторил он и повернул ключ в замке зажигания.
— Куда мы едем? — спросила я.
— Ко мне.
— А где ты живешь?
— Квартиру снимаю. Сразу предупреждаю: не дворец. Однушка в области, в часе езды от Москвы. А по пробкам все два, а то и три.
— Мне все равно, сколько ехать до Москвы. Я туда не хочу. Мне надо спрятаться.
— Это я понял.
Машина наконец тронулась. У меня почему-то возникло чувство, что я и сюда не вернусь. Никогда. Мне больше нет места в элитном доме, в ЦАО, и меня никто не ждет в огромном особняке на Новой Риге. Иван Иваныч меня ненавидит, я ему нужна только в качестве ищейки, чтобы взять след пропавшей Анжелы. Я не хочу видеть своего мужа. Элитная часть моей жизни закончилась, на мне грязная одежда и сапоги, перепачканные в рыжей глине. И я еду в съемную однушку, находящуюся в часе езды от Москвы. А по пробкам — в двух или даже в трех часах езды. На что мне совершенно наплевать. Столица меня больше не интересует.
Мы медленно выбирались на Рижское шоссе. Машину Ян вел аккуратно, что мне очень понравилось. Не люблю необдуманных решений и людей, которые живут в авральном режиме. Судя по тому, как Ян вел машину, он не склонен к авантюрам. Сто раз подумает, прежде чем что-то предложить. Ошибок мне больше совершать не хотелось. Их я сделала достаточно.
— Давай кое-что обсудим, — сказала я, когда мы выехали на трассу. — Денег у меня нет, это раз.
— У меня тоже. Так что боевая ничья. Будем жить, чем бог пошлет, — пожал плечами он. — Сегодня я неплохо набомбил, а завтра пойду на работу. Мой заработок зависит от количества заказчиков. Я на проценте сижу. Но сейчас у меня дела идут неплохо. На «мыле» наверняка есть письма, да и вызовов неотвеченных полно, должно быть, хозяин звонил. — Он достал из кармана мобильный телефон. Простенький, копеечный. Я невольно вспомнила свой. Я от него все-таки избавилась, оставила в лесу. Так что и в этом у нас с Яном почти ничья. Он посмотрел на меня и улыбнулся: — Возьму побольше заказов. Прорвемся.
— А чем ты занимаешься?
— Установкой железных дверей, — серьезно сказал он.
