— Леня, почему ты не позвонил? Может, тебе денег нужно?
— Да ты не думай, мы не нуждаемся, — усмехнулся тот. — Лельке спасибо. Это я никчемная личность. Одно слово — музыкант. Она же окончила бухгалтерские курсы, нашла хорошую работу. Высокооплачиваемую. Поженились, с ребенком затягивать не стали, поскольку карьера моя все равно не удалась, а как только Леля родила Машуню, сразу же вернулась на фирму. Хозяин согласился подождать, потому что моя Леля очень способная. Ей за главного бухгалтера документы подписывать доверяют, — с гордостью сказал Леня. А потом, уже чуть тише, добавил: — Обещали зарплату прибавить. И как только — и главным сделать. Официально.
— А ты? — негромко спросил Коля.
— А что я? Я теперь с Машуней.
— А как же твоя карьера? Как же музыка?
— Да хватит тебе! — Леня махнул рукой. — Это ты у нас звезда. Честно признаться, я никогда не думал, что у тебя получится. Ты уж не обижайся.
— О чем вы разговаривали с тем парнем?
— Да ни о чем. Так, о ерунде. Знаешь, а я догадался потом, что это не ты. Не такой уж я тупой, хотя важные факты твоей биографии парень изучил основательно. И ему приятно быть Николаем Красновым. Он же с этого просто кайфует. А что? Человек, кажется, хороший.
— Ты что говоришь-то, Леня?
— А что? Немного погреться в лучах твоей славы, думаешь, мне не хочется? Ты хотя бы приблизительно попробуй представить себе мою жизнь. Как думаешь, много у меня развлечений? То-то. Это у вас, суперзвезд, концерты, поклонники, цветы. Не жизнь — сказка. Но я не жадный и цену себе знаю. Сидели на лавочке два придурка, один ничего не добился, потому что бездарность, другой, тоже бездарность, кайфовал от того, что изображает из себя звезду. Сидели, прошлое вспоминали. Я воображал, что Колька Краснов такой же простой парень, не загордился, вспомнил приятеля, с которым начинал. Все головой по сторонам крутил, так и хотелось заорать на весь скверик: «Вы только посмотрите, кто со мной сидит! Это же сам Николай Краснов, солист группы «Игра воображения»! У него же аншлаг недавно был в концертном зале Россия! А он сейчас здесь, со мной! Люди!» Машуню побоялся разбудить, — усмехнулся Леня. — Не стал орать.
— Вы о прошлом разговаривали, — Коля зацепился именно за эту его фразу. — Он что-то пытался у тебя узнать?
— Если и пытался, то как-то вяло. Что-то говорил о своей вине. О какой вине?
— Ведь Фиса умерла, — напомнил Коля. — И ты именно из-за этого от меня ушел.
— Думаешь, я поверил, что это ты вытолкнул ее с семнадцатого этажа?
— Но…
— Мы вышли из подъезда вчетвером: Эдик, Леля, я и Олег. Он очень нервничал, Олег. Все повторял: «Не хочу я завтра репетировать. И вообще ничего больше не хочу. Надо кончать с «эНЛО». Потом вдруг сказал: «Вернусь, поговорю с Французом. Чтобы завтра все отменить». И пошел обратно в подъезд.
— Ты думаешь, он мог войти в квартиру, когда я выскочил оттуда, поругавшись с Фисой?
— А почему нет? Ведь ты же не толкал ее, а, Коля?
— Я думал, что она сама выпрыгнула. Я столько ей всего наговорил!
— Да успокойся ты! Я все сказал тому парню, который воображает себя Николаем Красновым.
— Он вообще как, нормален?
— Не думаю. Не вполне. Мне, например, такое в голову не придет — воображать себя популярным певцом. Но, с другой стороны, фанатиком тоже надо родиться. Это как болезнь: хочу быть похожим на своего кумира либо вообще жить не буду. А в целом парень мне понравился. То есть для окружающих он не опасен.
— А для меня?
— Что-то случилось? Просто так ты бы ко мне не пришел.
— А не надо думать, что раз я звезда, то у меня жизнь легкая. Может, мне больше всего на свете хотелось бы оказаться на твоем месте. Любимая жена, дочка. Семья.
— А как твоя жена? Как Ева?
— Мы разошлись.
— Разошлись?! Она же тебя любит, — с сожалением сказал Леня.
— Любит, — эхом откликнулся Коля Краснов. — И Фонарина тоже… любит.
И тут в коляске заворочался ребенок. Раздалось кряхтенье, сопение, потом тоненький жалобный писк.
— Проснулась! — вскочил со скамейки Леня. — Машуня проснулась!
Его лицо мгновенно изменилось, тусклые глаза засияли. Леня нагнулся, взял сонную девочку на руки, крепко прижал к груди.
— А что это мы плачем? Что это мы, маленькие, плачем? Ты посмотри, кто к нам пришел! Да, знаменитый певец пришел, сам Коля Краснов. На этот раз настоящий. Самый-пресамый настоящий. Ах, Машуне не до знаменитостей, нашей маленькой девочке кушать хочется!
— Ну, я, пожалуй, пойду, — Коля встал, не в силах вынести Ленино сюсюканье. — Ты извини меня, Леня.
— За что?
— Надо было поздравить вас с рождением дочери. Да и без подарков я… Но я еще приду к вам в гости. Обязательно. У меня перед вами долг.
— Да брось ты, Колька! Какой еще долг? Все о’кей!
— Леле привет. Если будут какие-то проблемы, обязательно позвоните. Все-таки я звезда, — горько усмехнулся Николай Краснов. — А к звездам прислушиваются. Помогу.
— Ладно, старик. Не бери в голову. Ничего ты нам не должен.
Леня бережно положил девочку обратно в коляску и покатил ее к дому, а солист «Игры воображения» Николай Краснов направился к своей новой черной «Ауди». Первый радовался весне, солнцу, думал о том, что вечером придет любимая жена Леля и будет им очень довольна. Второй не радовался ни солнцу, ни весне, а думал только о человеке, который его преследует, вскользь о новой песне, которую так и не дописал, о глупом конкурсе двойников, об оголтелых фанатах и о том, что чем дальше, тем меньше всего этого хочется.
…А вечером снова пришла Ева. Николай отдыхал в кресле перед телевизором, когда раздался скрежет ключа в замочной скважине. Бывшая жена прошла в большую комнату, печатая высоченными каблуками каждый шаг, словно солдат на плацу, потом молча швырнула на журнальный столик ключи от квартиры.
«Никогда больше», — понял Николай. Он так долго об этом мечтал, но в этот момент сердце почему- то защемило. Стало вдруг обидно…
— Почему? — спросил он. — Почему, Ева?
— Саша.
— Ах, Саша! Кто тебе сказал, что он умер? Кто, Ева?
«Умер? — Ева фыркнула. — Его убили, — понял он презрительный взгляд бывшей жены. — Ты убил».
— Да кто тебе это сказал? Почему я? Ах, меня там видели! Но я тебе сразу могу сказать, что видели не меня. То есть я тоже там был. Но я его не убивал! Это был мой двойник.
— Ты… ты… ты… Ты же обещал! — вдруг выкрикнула Ева.
— Обещал что? Не искать его? А тот, другой, тоже обещал? Не его ли ты вчера вечером в ресторане дожидалась? Между прочим, он тоже выпрыгнул в окно. А почему, как думаешь? Нормальные люди выходят в дверь. Почему ему можно было туда, а мне нельзя? Ева? Ах, ты не знала! Ты этого не знала! Ты ему, бедному, несчастному, поверила, а мне нет! Вот пойди в этот клуб еще раз и все выясни. И потом: зачем кому-то из нас, ему или мне, убивать какого-то Сашу? Ты сама подумай.
— А кто?
— Почем я знаю? Может, это и в самом деле передозировка. Он же был наркоманом! И потом: ты сама хотела, чтобы он исчез из твоей жизни. Ведь это ты его боялась, а не я. У меня больше поводов тебя
