Когда женщина зашла в комнату, Алиса уже стояла в одежде. Ее шатало, тошнило, голова кружилась, но желание поскорее покинуть эту комнату придавало ей силы.
— Пришла в себя, — обрадовалась женщина, взяла девушку под руку и вывела в коридор. — Идти-то сможешь?
— Смогу. — Голос звучал откуда-то далеко, как из трубы.
— Тебя хоть ждут внизу?
— Да. — Алиса завязала шнурки кроссовок и оперлась о стену, пытаясь справиться с головокружением. Потом зачем-то выдавила из себя улыбку и сказала: — Спасибо.
— На здоровье, — поспешно закрывая за нею дверь, иронично ответила женщина.
Внизу на скамейке сидел Кирилл. Он все так же курил. Алисе показалось, что время остановилось, что не поднималась она на седьмой этаж и не заходила к комнату с обоями в розовые цветочки.
— Как ты? — подскочив к ней, озабоченно спросил Кирилл.
Алиса хотела ответить, но язык не повиновался. Она почувствовала, что сейчас заплачет, и изо всех сил старалась сдержать подступающие слезы. Она оперлась о предложенную руку и медленно направилась к машине. Ужасно хотелось спать.
Кирилл привез ее к себе домой, помог раздеться, уложил на кровать. Все происходило практически без слов. Алиса в полубессознательном состоянии повиновалась его движениям. Он присел на край кровати, взяв ее холодные пальцы в свою горячую ладонь. Почему-то он чувствовал себя виноватым, как никогда раньше. Лицо Алисы практически слилось с цветом белоснежной наволочки. Каштановые волосы рассыпались по подушке, делая созерцаемую картину сценой из сказки. В ней прекрасная царевна забылась тяжелым сном после колдовства злой волшебницы. Кирилл поцеловал мгновенно уснувшую девушку в губы. Чуда не произошло: красавица продолжала спать. Даже веки не дрогнули. Лицо застыло, дыхание стало таким легким, почти незаметным, что Кирилл внимательно присмотрелся к движению одеяла. Оно едва поднималось и опускалось. «Скорее бы закончился этот день», — подумал он и вышел на кухню. Там он открыл настежь окно и включил электрический чайник.
Присутствие сегодня в его доме Алисы было непривычным. Она уже не раз была здесь, и всегда все начиналось и заканчивалось в спальне. Но на этот раз все иначе. Кирилл выпустил резкую струю дыма в проем окна. Проследил, как она растворилась в прозрачном, прохладном воздухе. «Так скоро ничего не останется и от наших отношений», — возникла мысль в его раскалывающейся от огромного количества выкуренных сигарет голове. Кирилл вздрогнул от щелчка закипевшего чайника. Чашка зеленого чая с лимоном помогла немного расслабиться. Но время шло, и каждая минута приближала пробуждение Алисы, которого хозяин роскошной квартиры боялся. Он вдруг подумал, что не сможет выдержать взгляда ее карих глаз. Она ведь ничего больше не скажет. Она закрылась, спряталась за стеной разочарования и отчаяния.
Он никогда не собирался надолго связывать свою жизнь с Алисой. Это был очередной роман ловеласа со стажем. Но впервые он чувствовал неприятный осадок от сознания неизбежности расставания. Разводы он в счет не брал. Там другие отношения, другие законы. К Алисе он привязался даже больше, чем хотел. C нею ему было интересно. Она не только жадно впитывала то, что он пытался вложить в нее, но и сама оказалась развитой, с тонким чувством юмора девушкой. Иногда Кириллу казалось, что ей гораздо больше лет, чем она говорит. Ее рассуждения были полны житейского опыта, здравого смысла. На его вопрос: «Откуда столько опыта?» — улыбаясь, отвечала, что прочла слишком много книг. Наверное, в этом были свои плюсы и минусы. Она долго пребывала в мире любимых книжных героев, примеряя на себя роли прекрасных возлюбленных. Романтические настроения, которыми жила девушка, теперь разбились о жестокую реальность. Ее взгляд, перед тем, как зайти в подъезд, сказал обо всем. Кажется, она ожидала другого продолжения романа. Восторженная, романтическая, самовлюбленная натура. Ей нелегко будет перелистнуть эту страницу своей жизни. Видит бог, он не хотел, чтобы все так закончилось.
Прошел еще не один час, прежде чем Алиса проснулась. Она открыла глаза и увидела сидящего рядом в кресле Кирилла. Он радостно подскочил и сел на край кровати.
— Как чувствуешь себя? — спросил он, поглаживая ее руку.
— Никак. — Алиса медленно поднялась, села. Неприятно заныл низ живота. Она посмотрела на часы и широко раскрыла глаза от удивления: была половина седьмого вечера. Она проспала практически весь день. Без снов, без пробуждений, словно провалилась в глубокую, черную яму. В какой-то момент ей показалось, что ничего из того, о чем не хотелось вспоминать, и не было. Может, это и был сон? — Подай мне, пожалуйста, одежду.
Алиса оделась, села перед большим зеркалом и взяла расческу. Долго держала ее в руках и положила на место. Тряхнула головой, провела ладонями по пышным волосам. Оглянулась на молча наблюдающего за нею Кирилла. Он был в том же свитере и джинсах, что и утром.
— Отвези меня домой, хорошо? — опустив глаза, попросила она.
— Конечно, конечно.
— Не смотри на меня так, как будто мне ампутировали руку или ногу. Я — не калека и не нуждаюсь в жалости.
— Я и не думал.
— Мне сегодня удалили душу. — Алиса подошла к поднявшемуся Кириллу вплотную. Он не отвел взгляд. — Под наркозом это совсем не больно.
— Не говори так, пожалуйста. Я начинаю чувствовать себя подонком.
— Не стоит. Есть хорошая поговорка: «Сучка не захочет…» — Алиса не договорила, голос задрожал, сорвался.
Справившись с волнением, девушка вышла в прихожую. Не оборачиваясь сказала, надевая туфли: — Я не имею к тебе никаких претензий, но встречаться мы больше не будем. Окажи последнюю услугу — отвези меня домой.
Кирилл молча кивнул, оделся и взял ключи от машины. Они резко звякнули в его руке. Алиса удивленно подняла брови. Кажется, он огорчен, растерян. Как сентиментально… Интересно, чего же он ждал? Что она с радостью согласится встречаться с ним, подставляя свое тело для грязной домашней работы прекрасного гинеколога?
Они ехали в молчании. Оно становилось невыносимым, и Алиса включила радио. Старая, наивная песенка: «Все ждала и верила, сердцу вопреки. Мы с тобой два берега у одной реки…» Проникновенный голос пел так просто о том, что разрушало судьбы, развевало по ветру надежды, мечты. Но, когда песня закончилась, Лялька вдруг громко захохотала. Этот смех нельзя было понять. Он шел откуда-то изнутри, помимо ее воли, и в нем не было ни капли того, что могло вызвать хотя бы ответную улыбку. Кирилл недоуменно поглядывал на спутницу. Наконец машина остановилась у нужного подъезда. Алиса выглянула в окно: мамы на посту не было. Наверное, она не ждет ее так рано.
— Счастливо тебе оставаться, — слегка наклонив голову, сказала Алиса, улыбнувшись.
— Ты говоришь не от души. Кажется, все мыслимые и немыслимые проклятия готовы сорваться у тебя с языка. — Кирилл нервно закурил, прищурившись от едкого дыма, попавшего в глаза.
— Не обольщайся. Я скоро выброшу из головы это приключение, и все снова станет вокруг голубым и зеленым, как в песне, — стараясь выглядеть как можно убедительнее, ответила девушка.
— Я позвоню тебе через пару дней, — зачем-то сказал Кирилл, когда Алиса уже собралась закрыть за собой дверцу машины.
— Ты шутишь?! — Глаза ее сверкнули, пронзая его стрелами неприкрытой ненависти. — Говорят, что седые волосы — признак мудрости. Тебя это не касается!
— Я не обижаюсь на тебя, девочка. Длинные волосы тоже фигурируют в одной из поговорок. Не будем ссориться. Это оставит плохой осадок.
— Ссориться, говоришь, не надо… — Алиса оперлась об открытую дверь «девятки» и улыбнулась. Кирилл растерялся. Он готовился к очередному подвоху. — Скажи напоследок, по старой дружбе, кем ты работаешь?
— Я всегда знал, что это важно для тебя.
— Просто интересно, если не секрет. Не в ЦРУ же. Хотя по количеству знакомых можно думать все что угодно. Итак, рассекречивайся.
— Я работаю директором того самого универсама, рядом с которым стоит твой домик в тихом центре. — Кирилл увидел, как в глазах девушки застыло презрение.
— Господи, я трахалась с напыщенным торгашом!
— Более того — была готова выйти за него замуж, — он расплылся в наглой улыбке.
Алиса с такой силой хлопнула дверью, что Кириллу показалось, стекло не выдержит и высыплется в салон мелкими, колкими осколками.
— Истеричка, — пробормотал он, выбрасывая на улицу недокуренную сигарету. Через несколько секунд его машины уже не было видно. Прижавшись к холодному стеклу окна в подъезде, Алиса стояла с закрытыми глазами. Сейчас она поднимется на свой этаж, откроет дверь и встретит улыбающееся мамино лицо. Девушка съежилась, ей стало невыносимо стыдно за то, что произошло. Каяться она не собиралась. Надо поспокойнее пережить случившееся. Это будет не так легко, как она сказала Кириллу, но другого выхода нет. Никто никогда не узнает о том, что произошло в это злосчастное воскресенье. Она не станет делиться болью ни с кем. Этого дня просто не было, не было и все. Расплата за осуществленное желание…
Алиса встряхнулась, достала из сумки зеркальце и постаралась придать лицу нормальное, лишенное обреченности, грустное выражение. Оно должно соответствовать невыдуманной ситуации: она рассталась со своим возлюбленным. Поставив в известность маму, удастся не нарываться на вопросы о причинах плохого настроения или нежелания общаться. Определенный период страданий в таком случае заранее разрешен.
Когда все было позади, Алиса благодарила судьбу за то, что обошлось без возможных осложнений. Наслушавшись страшных историй о подпольных абортах и о том, чем они могут закончиться, девушка вздохнула с облегчением. С нею ничего подобного не произошло. Молодой организм принял определенную дозу антибиотиков и витаминов и довольно легко избежал необратимых последствий. Алиса сказала себе, что в одном Кирилл ее не подвел: специалист оказался действительно классным.
Потом начался период душевных кризисов, из которых девушка выходила довольно своеобразно. Она перестала вести себя надменно и неприступно. Несколько быстротечных романов с парнями со старших курсов, короткая интрижка с преподавателем анатомии. Алиса легко окуналась в новые отношения и так же легко обрывала их в самый неожиданный для партнера момент. Ее бессменные подружки Таня Коваленко и Света Полякова только диву давались. Их Ляльку подменили. Это была не та напыщенная, гордая, недосягаемая матрона, которой она казалась в первый год их знакомства. К Алисе пристало клеймо коварной соблазнительницы, ломающей судьбы влюбленных в нее юношей с необъяснимой жестокостью и равнодушием. Причем делала она это так ловко, что брошенный, раздавленный партнер девушки не сразу понимал, что произошло. Раздавленный и растерянный, он еще долго находился в ожидании продолжения романа, но предмет страсти уже жил в другом измерении.
Алиса сводила счеты с мужчинами, получая от этого удовольствие. Роман с Кириллом повлиял на нее гораздо больше, чем она пыталась себе доказать. В чемто он сломал ее, в чем-то сделал сильной и неуязвимой. Она пыталась окончательно забыть о своем не лучшем опыте взросления, но самые неожиданные
