преодоления препятствия в виде кожи и костей. Мы научим тебя становиться тенью, невидимой другим, ты сможешь проникнуть куда угодно и при этом не привлечь внимания окружающих. Мы обучим тебя искусству отнятия жизни, которое ты постигнешь и поймешь лучше, чем любой другой человек, родившийся за пределами этой страны. Ты, друг мой, станешь
Уолтер, окончательно перепуганный открывшейся перед ним жуткой перспективой, беспомощно произнес:
– Но если ты и сам можешь убить кого захочешь, почему вам нужен я?
– Потому, друг мой, что ты христианин. Убийство должно быть совершено рукой одного из твоих братьев по вере, чтобы мы не были замешанными в нем. А, я вижу, в твоих глазах вспыхнул свет! Ты собираешься признаться, после убийства, что был похищен ассасинами? Но кто тебе поверит? Мы опровергнем твое заявление. Мы никогда не делали ничего подобного, и те, кому ты расскажешь о своем приключении, вспомнят историю наших деяний и скажут: «Это были не ассасины. Кто хоть раз слышал, чтобы они так поступали?» Ну же, не нужно расстраиваться. Ты можешь вернуться к нам, как только выполнишь поручение, и прожить здесь до конца своих дней. Что? Разве это не самая щедрая награда, на которую только можно рассчитывать? По моему мнению, прекраснее доли и быть не может. Так давай же веселиться, Уолтер Пьюсон, возьмемся за дело с прилежанием и старанием. Возрадуйся, развей страх. Смерть рано или поздно придет ко всем нам. Ты всего лишь приносишь избранным последний дар Аллаха, обрывая их жалкую земную жизнь.
Но Уолтер ощутил лишь безнадежность и глубокое отчаяние.
Глава 12
Король Балдуин IV
Эндрю пытался отыскать путь в Иерусалим вдоль берега. Затем решил добраться до Яффы и оттуда уже сесть на корабль, идущий в Англию. По пути, разумеется, были и другие порты – Тир и Сидон, но юноша понятия не имел, ходят ли туда европейские суда. Поэтому он отправился в Иерусалим на спине Чародея.
Однажды ночью в пустыне его начало лихорадить от голода и слабости. Днем было жарко до невозможности, а после заката стало так холодно, что замерзла вода в мехах. Он сидел на песке, дрожа всем телом у крошечного костерка, когда ближайший к нему куст внезапно вспыхнул. Спотыкаясь, Эндрю двинулся к неожиданно появившемуся жаркому пламени и протянул к нему руки, согреваясь. В это мгновение из языков огня вышел тот же самый джинн, который не так давно являлся к нему в пустыне.
– Что ты здесь делаешь, мальчик? Ты должен следовать за своей судьбой – стать великим рыцарем- тамплиером.
– А, привет, Зеленый, – произнес Эндрю, не в силах изгнать печаль из голоса. – Теперь обо всем этом можно забыть… – И он рассказал джинну о том, что натворил недавно.
– Что же за дураки эти рыцари? – покачал головой джинн. – Он должен был наградить тебя, а не грозить смертью. И вообще, зачем тебе нужен этот сэр Гондемар де Блуа? Отыщи другого хозяина, который поможет тебе достигнуть цели. В мире есть куда более властные люди, чем обычные рыцари. Есть графы, герцоги, султаны, принцы, даже короли. Найди одного из них, окажи ему весомую услугу и получи свою награду.
Приближалась песчаная буря, и Эндрю завернулся в одеяло, чтобы песок не забивался в глаза, нос, уши и рот.
– Сначала мне нужно вернуться в Иерусалим, – невнятно сообщил он джинну. – Я сейчас даже не знаю, по какой дороге идти.
– Ну, я-то тебе для этого не нужен, – ухмыльнулся джинн. – У тебя ведь остался подарок парнишки по имени Хасан – та астролябия. Но я тоже сделаю тебе подарок – наделю умением понимать все языки всех людей, и тогда у тебя появится возможность спросить, как добраться до дома.
После того как буря улеглась, Эндрю вытащил тяжелую волшебную штуковину и осторожно взял ее в руку. Серебряные кольца с общим центром начали вращаться сами собой, пока остроконечная стрелочка не указала Эндрю дорогу к морю. Но он забрел слишком далеко в пустыню. Теперь путь ему преграждали горы с темными пещерами, в которых вполне могли скрываться бандиты, и узкими проходами, где часто устраивали засады враждебные христианам племена. Но выбора не было, и Эндрю двинулся дальше в указанном направлении, надеясь обогнуть пустыню, отделявшую его от дороги в Иерусалим.
В одной из узких вулканических долин он встретил двух поджарых мужчин в тюрбанах, неторопливо ехавших на ослах. Эндрю извлек меч из ножен и на языке, ранее ему неизвестном, предупредил странников, что он известный и яростный воин, который может в любой миг зарубить их на месте.
– В этом нет нужды, – произнес один из всадников, сухопарый мужчина с белой бородой. – Мы с племянником – люди мирные. Но меч тебе скоро пригодится, поскольку впереди огромная пещера, в которой живет великан. Парнишка вроде тебя как раз сгодится ему на обед. Я слышал, что великан поджаривает людей заживо над костром, разведенным из верблюжьего навоза и сухой травы.
– Благодарю вас за предупреждение, – с беспокойством отозвался Эндрю. – Я попытаюсь миновать пещеру ночью, когда он спит.
Юноша продолжил путь, внимательно разглядывая каждую пещеру на склоне холма. При свете дня все они походили на черные провалы на горных склонах, из которых вот-вот извергнутся дюжины великанов, но ближе к ночи углубления слились с тенями и стали почти незаметны в толще скал. Эндрю утомился за день, который выдался долгим и жарким, и, соответственно, с наступлением прохладного вечера ослабил бдительность. Он стал более легкомысленным и невнимательным, когда сгустились сумерки, и не заметил одну огромную пещеру на склоне скалы из красного песчаника. Тень от нее нависла над узкой, извилистой тропой, по которой пробирался конь с седоком на спине.
Чародей споткнулся обо что-то в темноте и оступился на куче камней.
– В чем дело? – пробормотал Эндрю, изрядно раздраженный неуклюжестью скакуна. – Смотри, куда идешь.
Но конь явно не хотел двигаться дальше и, приплясывая, попятился.
– Что, откуда-то вдруг взялись силы, а? Я-то думал, ты устал за день, – проворчал Эндрю, не замечая, что его голос эхом отражается от скал каньона. – Что там? Змея?
Он недовольно спешился и пнул груду, на которой оступился Чародей. Что-то загремело.
– Какого дьявола?..
Эндрю снова пнул груду, уже нарочно, и попал по круглому предмету, откатившемуся в сторону, как деревянный мяч. В этот миг над горизонтом взошла луна, высветив узкую дорожку по дну каньона. Эндрю, пристально вглядывавшийся в землю, вздрогнул. Он стоял на груде длинных костей, а «мячом», который он только что пнул, оказался человеческий череп. Он загремел, врезавшись в кучу реберных клетей, неприятно напоминавших белые решетки. Окинув взглядом дорогу и скалы, юноша содрогнулся: кости были повсюду, и большая их часть некогда принадлежала людям.
– О нет, – пробормотал он.
В этот миг огромная фигура с ревом выскочила из пещеры, радостно обнаружив сочного, мясистого юнца неподалеку от жилища. Великан, в три раза выше Эндрю, был облачен в легкие доспехи, блестевшие в лунном свете. В левой руке он держал копье, в правой – сеть. Борода слиплась от остатков еды и потоков слюны и теперь вызывающе торчала вперед. Эндрю разглядел куски мяса, похожие на человеческий язык, присохший к длинным волосам в районе подбородка, губу, ухо. Грязная шерсть на груди великана слиплась от давно засохшей крови, вытекшей, несомненно, из вен усталых путников. На рукавах остались следы внутренностей невинных странников, по всей видимости приготовленных по рецептам, оставленных великану его мамочкой, прежде чем она сама пала жертвой его неуемного аппетита в одну ледяную зиму много лет назад.
Эндрю отскочил от коня. Он и великан уставились друг на друга в свете луны. Противники кружили, один – потряхивая сетью и собираясь поймать добычу, второй – не сводя настороженного взгляда с оружия великана.
Гигант весьма умело обращался с сетью. Он поймал с ее помощью много двуногих рыбешек. И вот перед ним бледнокожая форелька с мягким мясцом на косточках. Великан понимал, что рыбка, приплясывая и уворачиваясь от сетки, устанет прежде, чем наступит утро. Как только юнец начнет шататься от
