— Джуга, — подполз к телохранителю Бергман, — ты как?
— Бронежилет, сэр, — промычал тот. — Но очень больно.
— Зато не смертельно, — успокоил его хозяин.
Внизу начали стрелять.
— Копы, сэр, — попытался подняться мулат.
Пока полицейские надевали двоим захваченным наручники, Шляхтич без конца повторял:
— Я русский! Я захвачен силой и требую представителя российского посольства!
Тем не менее и он оказался в наручниках.
— Как вы, сэр? — спросил офицер полиции.
— Все в порядке, — ответил Бергман. — Взяли гангстеров?
— Конечно, сэр. Один заявляет, что он русский и был захвачен вами.
— И вы ему верите? — Бергман потрогал повязку на голове.
— Женщина жива, — сообщил другой полицейский. — Срочно врача на второй этаж. Здесь раненая.
— Это моя сотрудница, прошу обеспечить ей охрану, — начальственным тоном сказал Бергман.
— Ранен хозяин, убита горничная, — говорила женщина-диктор. — Из нападавших в живых остался один. Он без сознания и доставлен в больницу. По понятным причинам полицейские отказываются сообщить подробности.
— Да выключите вы, наконец! — заорал О’Бейли. — И что нам это дало? Ранена Сьюзен и теперь наверняка сообщит Бергману о своей работе на меня. Представляешь, что начнется в прессе?
— Значит, она не должна ничего сказать, — спокойно отозвалась Элизабет.
— Ты лично попросишь ее об этом? — съязвил профессор.
— Именно поэтому я уезжаю в Вашингтон.
Проводив ее взглядом, О’Бейли зло спросил:
— Мне кто-нибудь объяснит, зачем нам нужен был русский?
— Бергман не зря держал его у себя. Мы хотели выяснить, что ему известно, — сказал неприметный молодой человек.
Профессор молча ушел к себе в кабинет, лишь громко хлопнул дверью.
— Чем-то недоволен? — насмешливо спросил вошедший Эскимос.
— Всем, — отрезал секретарь профессора. — Операцию провалили полностью. Представь, что начнется, когда русский начнет говорить?
— Наконец-то они сцепились, — улыбнулся Рони, чокаясь с Флэйдом.
Выпить им помешала Кет.
— Мужчины, к вам клиент. И с довольно необычной просьбой. По-английски знает «здравствуйте» и «хорошо».
— Русский? — спросил Рони. — Зови.
— Хаудуюду, — войдя, поздоровался невысокий, лет сорока мужчина. — Мне нужно узнать, где лежит раненый из дома Бергмана. Вы называете палату и получаете пять тысяч долларов. Нам это очень важно.
— Перевела дословно, — закончила Кет.
— Я могу узнать, зачем вам это? — осторожно спросил Рони.
Русский кивнул.
— Он должен сдохнуть. Что будет со мной, не важно. Про вас никто не узнает.
— Спроси его, Кет, он понимает, о чем и кого просит?
Выслушав перевод Кет, гость засмеялся.
— Мне сказал Капитан, что вы поможете. Из-за этого гада могут пострадать хорошие люди.
Кет, помолчав, перевела.
— Капитан? — переспросил Рони. — А он разве из мафии?
— Нет, конечно, — выслушав Кет, снова засмеялся русский. — и я не из мафии. Просто этот гад подставил уже троих и может подставить еще.
Рони направился к двери.
— Вернусь через час, — бросил он на ходу.
— Погоди! — Кет метнулась за ним.
— Я только выполню просьбу родственника раненого русского, — остановил ее Рони. — Ведь вы ему брат? — взглянул он на гостя. Кет повторила вопрос по-русски.
— Двоюродный, — усмехнулся гость и, оглядевшись, расположился в кресле.
Спустя какое-то время позвонил Рони. Выслушав его, Кет кивнула.
— Поняла.
Она подошла к русскому, допивавшему чай.
— Вот адрес. Третий этаж. Возле его палаты двое полицейских. Они вооружены. С вашим знанием английского, боюсь…
— Спасибо за чай, — поднялся русский. — Вот деньги. — Это вам, а это… — он достал еще тысячу. — Выпейте за Митьку Гурона. Поймайте такси до этой больницы. Дайте, сколько запросит. Скажите, что я глухонемой. — Он покрутил головой. — Я про такое только в книжках читал.
Рони ждал неподалеку от входа в клинику. Появился русский и, закурив, стал изучать план задания, висевший на двери. Рони ждал. Его странный гость потушил сигарету, повернувшись к стене, нацепил черные очки и незаметно взял у мелькнувшего прохожего трость.
— Помогите войти, — сказал он по-английски. Рони от удивления открыл рот.
— Пожалуйста, помогите, — повторил русский. — Мне нужен третий этаж, доктор Стаундж.
— Хорошая подготовка, — отметил Рони.
К «слепому» подошла медсестра и осторожно повела его к лифту. Рони едва успел сесть в соседний.
В это время Элизабет, войдя в процедурный кабинет, говорила:
— Надеюсь, ты помнишь про свой долг. Сделай это, и ты ничего не должна. Получишь еще пять. — И, развернувшись, быстро вышла.
Полная чернокожая медсестра испуганно уставилась на ампулу, оказавшуюся в ее руке.
На третьем этаже Стефани осторожно наблюдала из-за угла. Наконец увидела идущую к палате, возле которой сидели двое вооруженных полицейских, чернокожую медсестру.
— Следующая дверь — кабинет доктора, — предупредила провожатая «слепого». — Осторожнее, там порожек.
«Слепой» толкнул ее на стоявшего слева от двери копа, второго ударил ногой. Пинком открыл дверь.
— От Князя, сука! — услышал Рони, затем раздались три пистолетных выстрела.
Сидевшие возле палаты охранники, услышав выстрелы, вскочили. Один рванул на помощь, второй пропустил темнокожую медсестру и остался у двери. Выждав, Элизабет крикнула:
— Она убьет ее!
Полицейский влетел в палату. Медсестра испуганно отпрянула назад. Полицейский выстрелил. Пуля попала ей в лоб. Из рук выпал уже пустой шприц.
— Она успела, — довольно улыбнулась Элизабет.
Полковник Дубницкий только что посмотрел «Новости».
«Началось и в Штатах, — подумал он. — Чем ближе появление наследницы, тем больше трупов будет.
