подула в ствол ТТ.
— За дурочку меня считали. Интересно, сколько я заработала. А трупы будут на Умке.
Бросив пистолет, сняла резиновые медицинские перчатки.
— Ну вот мы и в море, — потер руки Князь.
— Меня тошнит, — с трудом выговорил Поп.
— Ты мне вот что скажи, — будто не слыша его, спросил Ваныч. — Как ты в братве-то оказался и почему тебя Попом кличут?
— Я из поповской семьи, — вздохнул тот. — В семинарии учился. Однажды в поезде увидел дипломат с деньгами и, как говорится, лукавый попутал. Все было бы хорошо, ну кто мог на священнослужителя подумать. А я в загул ушел. В общем, загулял и докатился до пары ограблений. На гоп-стоп два раза пошел. Нас батюшка Петр обучал борьбе, поэтому на здоровье жаловаться не приходилось.
— А дальше я знаю, — засмеялся Князь. — Ты иконы умеешь выбирать особые…
— Еще один мой грех, — перекрестился Поп. — Гореть мне в геенне огненной…
— Это когда еще будет, — отмахнулся Ваныч. — Главное, сейчас все получилось бы. Но слетали мы явно не в масть, — признался он. — Ништяк еще, я страханулся и с Кэпом добазарился. А ты за борт вырви, чего икаешь, — посоветовал он.
— Приехали, — прошептал Умка и заглушил мотор.
— Ну пошли, — кивнул Шаман.
— Я боюсь, — сказал Умка.
— Так ты денег не заработаешь, — покачал головой Шаман. — Я рядом. Главное, не дергайся. Зайдем, узнаем, чего им надо, поговорим. Я просто шаман, для твоей удачи. Пошли.
Подойдя к дому, он заглянул в окно.
— Опачки! Похоже, тут еще кто-то был. Очень интересно.
Пригнувшись, подошел к двери, толкнул ее и вошел.
— В лоб обоим. Посылают же дятлов на такие дела! А ножка-то женская.
Присев, поднял резиновую перчатку.
— Значит, она только что ушла. Услышала мотор и ушла. Одну уронила. На рукоятке только пальчики Умки. Ай да Зоинька, — усмехнулся он. — Хотя ты мне подыграла, крошка…
Обернувшись махнул Умке рукой. Быстро подошел к блондину и вложил ему в руку оставленный Зоей ТТ, положил палец убитого на спуск. Как только в домик вошел Умка, дважды нажал на спуск пистолета в руке убитого. Умка, получив пули в грудь и шею, рухнул. Шаман обыскал убитых. Сотовый блондина сунул себе в карман.
— Бабки забрала, сучка, — недовольно пробормотал он. — Менты не поверят, что они пустые были.
Вытащив пачку евро, пять сотен сунул в карман блондина, шесть — в карман смуглого. Достав документы и бумаги, все сфотографировал, затем сделал несколько снимков убитых. Подошел к Умке и, осторожно подняв ТТ, вложил ему в руку.
— Назад придется пешком, — поморщился он. — Лучше к морю. Только бы Зойка тачку не угнала. Хотя на дуру она не похожа. Чемодан оставлю государству.
— Ты откель, девка, так поздно? — спросил водитель КамАЗа, когда Зоя поднялась в кабину.
— Да подружки оставили меня, — всхлипнула она. — Мы грибы собирали, а они уехали. Я…
— Бывает и такое…
Машина тронулась.
— Я убью его, — прошипела Ангелина.
— Привет, подруга, — раздался сзади язвительный голос Дины.
Ангелина резко обернулась.
— Давай не здесь!
— Время и место не важно, драки больше не будет. Я просто убью тебя.
— Кто Дина? — спросил водитель подъехавшего «Фольксвагена». — Я за ней…
Захлопнув дверцу, Дина одарила презрительным взглядом смотревшую на нее с ненавистью Ангелину. К выходу из СИЗО подъехал джип. Дина увидела, что Ангелина подошла к нему.
— Тебя кто прислал? — спросила водителя.
— Увидишь, — буркнул он.
— Останови! — потребовала Дина.
— Да не боись ты, — водитель сплюнул. — Меня Таран кличут. Слыхала?
— Понятно, — кивнула Дина. — Значит, Звездочет…
— Куркуется он где-то, — сказал Таран. — А у нас есть предложение. Собственно, без тебя базара не будет с москвичами.
— Москвичи? — переспросила она. — Кто именно?
— А я откуда знаю? — пожал плечами Таран. — В общем, сказали, ты нужна. Звездочет, сучара, намутил воду и в тину лег. Никто не в курсе, где он. И еще базарок катит, что мы для него вроде как прикрытие были. Горец, Кубинец и Матрос в ярости. Они пытались найти Звездочета, да хренушки вышло. С ментами связи нет, ведь это Звездочет там человечка имел.
— Или его имели, — уточнила Дина. — Ладно. Меня сейчас домой доставь, я вымоюсь, переоденусь, а уж потом…
— Едем в пансионат к Горцу, — сказал водитель. — Там все готово. Одежду выберешь сама, это тебе на губную помаду и прочие дела, — он сунул ей пачку евро.
— Кто спонсор? — положив деньги в сумочку, спросила она.
— Ну не Господь же Бог вас отмазал, — хохотнул Таран. — У вас обеих хранение стволов, драка, сопротивление ментам. Самое малое по пятерке бы ухватили. Но тут из столицы один прикатил — всё путем и титьки набок. Жид какой-то. Адвокат.
— Мильсон?
— Во-во. Этот самый Мендельсон, мать его еврейскую. Не знаю, кому он там что пел, но вас обеих сегодня выгнали.
— А я тебя что-то не помню, — пристально всмотрелась в его лицо Дина.
— Да я в тайге охранял тех, кто золотишко добывал, — сказал Таран. — Я тебя пару разков со Звездочетом видел. Помнишь, ты приезжала на Талую Воду?
— Понятно, — кивнула она.
В джипе речь тоже зашла о Мильсоне.
— Но он при каких тут? — спросила Ангелина.
— А тебе назад в камеру хочется? — усмехнулся сидевший за рулем Самурай. — Если бы не он, так бы и торчали в камере. Менты против вас уж больно настроены…
— Не против нас, они про Звездочета и Горца спрашивали. И еще их интересовало, кто мог в тайге гулять на вертолете и запросто своих убивать.
— Да, про этих отморозков много базарят, — согласился Самурай. — Суки те еще. Своего расстреляли, когда поняли, что Деда могут хапнуть. И что интересно, менты затылки чешут. Нет у них никаких данных. Никто ничего не может узнать. В ФСБ, базарят, и то ни хрена не поймут.
— Так мы сейчас к Мильсону? — уточнила Ангелина.
— Пока нет, — качнул головой Самурай. — Сейчас к Горцу.
— Я не желаю его видеть, — заявила Ангелина. — Он, можно сказать, подставил меня. Ты в курсе, что Горец со Звездочетом в паре?
— Да знаю я все, но тут одним не справиться. Дело уж больно серьезное. Владеть Долиной — это, считай, всех подмять. Во-первых, разведка месторождений. Все с нуля. А где-то золото прямо в ручьях лежит. Под илом и камушками. Ведь сколько раз базарили охотники, что находили самородки в Долине. Я так
