невидимую соринку.
— Что за вещи? — напрягся Севрюков.
— Разная мебель, — неопределенно пожала плечами молодая женщина. — Пара картин…
— Так, — протянул он, — вот с этого места поподробнее.
— А что? — удивилась Лада. — Никакого криминала. Приобрела по случаю. Все документы в порядке.
— Зная твою любовь к искусству, могу продолжить, что эти картины и есть цель?
— В общем да, — сдалась Анисимова. — От тебя ничего не утаишь.
— Не боишься? — Эдик наклонился, взял ее за кончики пальцев и потянул к себе.
— С тобой мне ничего не страшно. — Лада поднялась, обошла столик и села на краешек дивана.
— А вот мне с вами неспокойно, — признался министр.
— С кем «с нами»? — Молодая женщина запустила ему в волосы пальчики.
— С некоторых пор я начал ощущать себя хозяином гарема, — слащаво улыбнулся Севрюков.
— Главное, что не сторожем. — Она вдруг прыснула со смеху. — Евнух… А почему сразу гарем? Разве у тебя с кем-то еще?..
— Конечно. — Он стал расстегивать на груди пуговицы.
— Кто она?! — Лада надула губы и несильно толкнула Эдика в грудь.
Она не собиралась устраивать истерику. Есть, нет, в конце концов, и Лада не святая, а он еще и женат. Просто страшновато было вдруг перейти в разряд невостребованных. Как говорится, свято место пусто не бывает. Потом глядишь, и от «кормушки» отодвинут. Хотя набрала уже на несколько жизней, даже не по себе становится.
Лада обвила его шею руками и чмокнула в губы, испытав привычное отвращение.
«Господи, за что? Стоит ли тех денег это мучение?» — неожиданно подумала она, испытав приступ тошноты.
— Пойдем? — Он нежно провел по руке.
Лада кивнула и через силу улыбнулась, ощутив прилив жара к лицу.
Эдик поднялся, взял ее за талию и шагнул к лестнице, ведущей в спальню. Анисимова вдруг отчетливо представила его язык, мокрый и скользкий, который слюнявит ее сосок…
— М-мм! — Она прикрыла рот ладошкой и бросилась в туалет.
— Тебе плохо? — настороженно глядя в глаза молодой женщины, спросил Эдик, когда она вернулась.
Лада кивнула.
— Почему? — не унимался он. — Я противен тебе?
— Глупый вопрос, — через силу улыбнулась Анисимова. — Разве я была бы с тобой столько времени?
— Кто вас, женщин, разберет? — Эдик сел в кресло. — И все-таки?
Лада отошла к окну. Она не хотела, чтобы он видел ее такой. Изучив массу способов обольщения, она знала, что сейчас ни в коем случае нельзя было выходить к нему. Но у нее не было выбора. Эдик капризный, как ребенок, и может подумать все, что угодно. Занятая мыслью о том, как она выглядит, Лада отчего-то даже не подумала, что послужило причиной тошноты.
— Послушай, — неожиданно изменившимся голосом воскликнул Севрюков, — а ты случайно не залетела?
Ладу снова бросило в жар. Нет, не от того, что он, возможно прав. Просто в тот самый миг перед глазами возник улыбающийся во весь рот Гена. Испугавшись, что Эдик что-то заподозрит, она рассеянно пожала плечами:
— Не дай бог!
Неожиданно на помощь пришел запиликавший на столике телефон. Лада быстрее, чем следовало бы, бросилась к нему, отчего у Эдика взгляд сделался подозрительным.
Он встал:
— Пожалуй, я сегодня не стану у тебя задерживаться.
Она кивнула.
Еще на подъезде к Москве Лада позвонила Жанне и попросила приехать.
— Зачем звала, подруга? — Внимательно глядя в глаза, Сняткова слегка коснулась щеки Анисимовой и чмокнула губками воздух.
— Поговорить надо. — Лада показала рукой на стол: — Что-нибудь выпьешь?
— Не хочу, — покачала головой Жанна и плюхнулась на диван.
Собираясь с мыслями, Лада прошла из угла в угол комнаты.
— Так, — протянула Жанна, — ты меня настораживаешь…
— Послушай, у тебя двое детей, — Анисимова развернулась к Снятковой всем телом и замолчала.
— И что? — не понимая, к чему клонит подруга, Жанна удивленно захлопала глазами. — У тебя орден Почета.
— При чем тут орден? — удивилась Лада.
— Как при чем? — пожала плечами Сняткова. — Тоже законодательная скидка.
— Жанна, ты о чем?
— А ты к чему про детей? — изменилась в лице Жанна. — Небось, опять сон плохой приснился?
— Так при чем тут дети?
— Я думала, ты снова про тюрьму, — стушевалась Жанна. — Дети ведь смягчающее обстоятельство.
— Кто о чем, а вшивый о бане, — поежилась Лада. — Просто я к тому, что ты опытнее меня в этих делах.
— В каких?
— Мне кажется, я беременна.
— Поздравляю, — отчего-то совсем не удивилась подруга. — Давно пора.
— Ты в своем уме? — разозлилась Лада.
Она, наконец, поняла, что зря сердится на подругу. Жанна ведь не в курсе того, как она жила последнее время. А может, ей и не надо знать?
— Ладно, сказала «А», говори «Б», — потребовала Сняткова.
— А что говорить? — удивилась Лада. — Спросить тебя решила, что делать?
— Извечный русский вопрос! — вздохнула подруга. — Эдик знает?
— Ты спятила?
— А что тут такого?
— Я не знаю, кто отец!
— Как?!
Ладе вдруг показалось, что Жанна обрадовалась такому развитию событий.
«Конечно, ничто нас так не радует, как неприятности друзей», — вспомнила она сказанную кем-то шутку.
— Каком кверху, — обиделась такой реакции подруги Лада.
— Хорошо. — В глазах Снятковой появился неподдельный интерес. — Скажи хотя бы, кто возможные претенденты на отцовство?
— Святой дух, — Лада села напротив. — Это больно?
— Что?
— Аборт…
Жанна едва открыла рот, чтобы ответить, как вдруг на столике запиликал сотовый. Лада взяла телефон.
— Это Стасов, — сухо сообщил голос в трубке. — Добрый день.
— Здравствуйте, Руслан Михайлович, — поприветствовала Анисимова. — Вы уже вернулись?
— Нет, здесь еще остались нерешенными дела, — сообщил он. — Я забыл вам сообщить, что перед отъездом нашел человека, который вам требуется.
— Вы о ком? — не сразу поняла, о чем речь, Лада.
