Вот и я теперь такой же. Солнце лапой по плечу, Звезды бегают по коже, Не плыву, а, знать, лечу, В терем Майи я крылами, Ставни вечности я рву. Наготы увидеть пламя Залегло в мою главу. Не согну в борьбе колена, Буду петь и звать к борьбе. Одиночества вселенной Слышу музыку в себе.
3
По железному тракту машиной, По костям, по костям тишина. Звезды лезут с украдкой мышиной. Падаль синяя мглы зажжена. Лунный голод, и лакома мгла та. Клюв пера тишиной отточен… Ты на плахе святой циферблата Рубишь головы мигов мечом. И в пещерах затопленных сердца Сталакмиты ломаешь и гнешь, И не можешь ты в мире согреться… Золотая проклятая дрожь. А в садах, что до пят облетели, Скрип и ход и ветвей, и ворот… Этой ночью на желтой постели Ветер голую землю берет.
4
Беда и счастье, блеск и гром. Дымясь, неистовствуют краски. И каждый вечер за окном Зари не молкнет пляс цыганский. И высь линяет вечер каждый, И язвы звездные горят, И не залить безумной жажды За то, что кровь – не кровь, а яд. И в синь закинуты ресницы, И в невод прыгают миры. И ненасытным песням снится Пора неведомой поры. Чернеет слово, как зародыш, Сквозь снег страницы – скорлупы… Эй ты, поэт, – миры городишь, А надо быть скупым, скупым…
5
Слова теряют быстро свежесть, Быстрей, чем вечер и апрель, И под лучом, недолго нежась, Их выцветает акварель. Вчера левкоем слово нюхал, Пропал сегодня аромат. Луна, закрашенная шлюха,
