пожалуйста, я была...
– Не надо извинений и покаяний, – перебил Данилов, прижимая к себе Елену еще крепче. – Мне ведь тоже есть в чем каяться. Лучше обойдемся без этого. Обнулим, так сказать, счет и забудем.
– Кто из нас не без греха?
– Замнем для ясности. Давай просто представим себе, что никакой субботы на прошлой неделе не было... – предложил Данилов.
– И воскресенья тоже, – добавила Елена.
– И воскресенья не было. Была пятница, а после нее сразу наступил понедельник.
– Ага. Как там у классиков? Понедельник начинается в субботу?
– В пятницу вечером, – поправил Данилов. – Разве ты забыла, что субботы совсем не было?
Елена высвободилась из его объятий и посмотрела на часы.
– В моем распоряжении еще есть сорок минут. Угостишь меня мороженым?
– Конечно, угощу. Тут рядом есть уютное кафе, которое открывается в девять. Заодно и отметим мое увольнение.
Держась за руки, они пошли по двору.
– Ты уже уволился? – уточнила Елена. – Или принял окончательное решение?
– Еще не совсем, но заявление написал и отдал. Две недели отрабатывать не придется. Осталось только подписать обходной и получить трудовую книжку. И все, гуд бай, май Склиф, гуд бай...
– И хрен бы с ним! – громко сказала Елена. – На Склифе белый свет клином не сошелся! Надеюсь, что твое прощание с этим храмом экстренной медицины обойдется без слез!
– Слезы – это не мой стиль, – рассмеялся Данилов, – ты же знаешь. Да и потом, как ни крути, а все к лучшему в этом лучшем из миров.
– Помнишь, у О. Генри: «Дело не в дорогах, которые мы выбираем...»
– «А в том, что внутри нас заставляет выбирать наши дороги!»
– И по аналогии можно сказать, что дело не в том, кого мы выбираем в спутники жизни, а в том, что заставляет нас выбрать именно этого человека.
– И эту профессию! – добавил Данилов.
– И работу!
– И мороженое!
– О да! – рассмеялась Елена. – Выбор мороженого такое же ответственное дело, как и выбор жизненного пути.
– Конечно. Ведь некачественным мороженым можно отравиться и умереть. Весь жизненный путь накроется медным тазом по причине неправильного выбора мороженого.
– Ну, от пищевой токсикоинфекции умереть трудно, – возразила Елена.
– Почему? – удивился Данилов. – Разве ты не знаешь, как это бывает? Привезут с пищевой токсикоинфекцией в больницу, положат на сквозняке, поленятся протереть кожу перед уколом, и пожалуйста – получайте двустороннюю пневмонию с сепсисом в придачу. И кто сказал, что от мороженого бывает только пищевая токсикоинфекция? А как насчет холеры?
– Еще одна фраза – и мы не пойдем есть мороженое. – Елена погрозила Данилову пальцем.
– Так я к этому и веду, – признался Данилов. – Сэкономить хочу, мороженое-то нынче недешево...
ЭПИДЕМИЯ
Даже у малюсенькой бактерии
Сердце есть, сосуды и артерии,
И она (бактерия) подвержена
Плакать и любить самоотверженно!
Александр Вишнев
Больничная кухня – это нечто!
Оговорюсь сразу – речь идет не о «кухне» в переносном смысле, то есть о скрытой от посторонних глаз больничной деятельности (хотя это тоже нечто, да еще какое!), а о кухне в ее прямом, не переносном значении, то есть о больничном пищеблоке.
Выражаясь языком бюрократическим, научным, можно охарактеризовать пищеблок как комплекс помещений, предназначенных для приготовления и раздачи пищи пациентам. Обратите внимание – именно пациентам и никому больше! Кормление персонала в задачу больничного пищеблока не входит, несмотря на то, что многие сотрудники думают иначе.
Выражаясь языком поэтическим, можно сказать, что пищеблок – это царство феи, имя которой Диетсестра. Да-да, врачам на кухне делать нечего, разве что пробу снимать. Считается, что с организацией приготовления и раздачи еды, а также контролем за этим процессом вполне справятся медсестры. И справляются ведь. И неплохо, надо сказать, справляются.
Выражаясь языком политиков и дипломатов, можно охарактеризовать пищеблок как «государство в государстве», и это определение окажется наиболее точным. Государство и есть, небольшое, но очень влиятельное. Вроде Ватикана. Представьте себе Рим без Ватикана. Не получилось? Вот так же и больницу без пищеблока представить не получится. А если и получится, то не больница, а поликлиника. В поликлинике пищеблок ни к чему – там же никто не лежит.
Среди больничных подразделений пищеблок стоит особняком и подчиняется, реально, а не на бумаге, главному врачу. Во-первых, потому что пищеблок, как мы уже поняли, очень важное подразделение, а во-вторых... Ладно, замнем для ясности. Кто мог – уже догадался.
Диетсестра должна много чего делать, и вообще она всем должна, а ей самой никто ничего не должен. Тяжелая работа. И очень ответственная. Главный врач простит диетсестре многое и на многое закроет глаза, кроме одного – нарушения санитарно- эпидемиологического режима. Диетсестра должна наблюдать не только за санитарным состоянием пищевых продуктов, но и за санитарным состоянием помещений, в которых эти продукты хранятся и обрабатываются, а также за санитарным состоянием кухонного инвентаря, посуды и белья (ну что вы сразу о скатертях подумали, ведь есть еще полотенца и халаты персонала, например). Диетсестра ведет вечный бой с мухами, тараканами и грызунами, следит за личной гигиеной подчиненного персонала...
Иначе – эпидемия! Ну, не совсем эпидемия, а скорее вспышка внутрибольничной пищевой инфекции. Если вспышка масштабная и, как принято говорить – «резонансная», то попереть могут не только диетсестру, но и главного врача.
Не уследил? Отвечай! Не проконтролировал? Уступи место другому, вдруг у него лучше получится? Короче говоря – эпидемии фатальны и большие и маленькие. Как по сути своей, так и по последствиям.
Бывает и так, что на пищеблоке все в порядке, а отделенческая буфетчица (они все такие практичные, эти отделенческие буфетчицы) возьмет да и разведет супчик прямо в бидоне сырой водой из-под крана. Долго ведь ждать, пока она вскипит, вода-то, народ уже волнуется, есть хочет. А если в эту воду какие-то стоки попали? То-то же.
Зачем супчик водой разбавлять? Странный вопрос – чтобы больше выходило. Порции отпускаются по числу больных, а ведь еще и медсестер с санитарками накормить надо, чтобы помогали еду лежачим больным разносить по палатам да посуду грязную собирать. И многие врачи не прочь сэкономить на обеде. Да и домой немножко супа в судке унести можно (естественно – неразбавленного), чтобы мужа с детьми порадовать. Вот и разбавляют. Некоторые буфетчицы и котлеты пополам делят, а если больные начинают приставать с вопросами и высказывать претензии, отвечают: «У вас щадящее питание – поэтому только половина».
Данилов, даже если предлагали от всей щедрой души, больных не объедал – противно было, да и, что греха таить, невкусно. Вкусно на пищеблоке готовят только для себя. На то всегда отдельный маленький котел есть, из которого, кстати говоря, ответственный дежурный по больнице и «снимает пробу».
Да и много ли интерну надо? В обычные дни до дома дотерпеть можно, если, конечно, утром плотно позавтракал, а на дежурство пачки печенья да банки каких-нибудь рыбных (или не рыбных) консервов вполне хватит. А можно просто бутербродов из дома взять. Бутерброд удобен тем, что его поедание можно сочетать с любым делом, сильно от этого дела не отвлекаясь. Очень ценно на дежурстве.
Это был самый обычный солнечный весенний день. Пятница, тринадцатое, да вдобавок еще и полнолуние.
– Хреновый сегодня будет денек, нутром чую, – сказал с утра Тарабарин, а уж его чутью на пакости можно было доверять смело. Все интерны не раз имели возможность убедиться в этом. – Кто-нибудь из вас дежурит сегодня?
– Я дежурю, – отозвался Данилов. – В кардиореанимации.
Дежурство было не из обязательных – Данилов по собственной инициативе напросился подежурить с толковым и приятным в общении врачом блока кардиореанимации Городецким. Опыт подобного рода, знаете ли, лишним никогда не бывает.
– Хорошего вам дежурства!
Пожелание Тарабарина было противоречивым. С точки зрения дежурного врача хорошее дежурство непременно должно быть спокойным. Чтобы никого не привозила «скорая» и не переводили из отделений, а если и привозить и переводить пациентов, то уж не слишком «хлопотных». И «своим» больным, переданным по дежурству, полагается вести себя хорошо, то есть не «ухудшаться» и ни в коем случае не умирать. И желательно, чтобы главный врач был бы в отпуске, а его заместитель по лечебной работе с утра (и на весь день) уехала бы в департамент. Вот что такое – хорошее дежурство с точки зрения дежурного врача.
Интернам и ординаторам (если, конечно, это настоящие интерны и ординаторы, а не саботажники) хорошее дежурство видится совершенно иначе. Им надо как можно больше сложных случаев, требующих врачебного вмешательства! Желательно, чтобы эти случаи были разнообразными. Одна желудочковая аритмия, один status astmaticus [6] , одна остановка сердца... И так далее, до самого конца... конца дежурства.
Тарабарин рассказывал об одном из интернов позапрошлого потока. Этот коварный тип во время своих дежурств тайком звонил в отдел госпитализации и просил прислать то астматический статус, то еще чего. Отдел госпитализации часто шел навстречу... За коварным интерном закрепилась слава неудачника, в дежурства которого валом сыплются разные «геморрои». Потом правда
