Повседневная жизнь Египта во времена Клеопатры

такому плану развития (как, например, Филадельфия — если верить записям Зенона), но даже и древние города находили выгоду в некотором улучшении, связанном с введением греческих юридических понятий общественной дороги («улица Царя», «улица Фараона»). Также благодаря тому, что греки взяли в свои руки экономику страны, оживление торговли и денежного обмена повлекло за собой сооружение рынков, которые вытеснили древние нерегулярные базары и ярмарки, по крайней мере, в самых значительных городах. Эти строения, напоминающие небольшие лавочки, строились под портиками или арками, создавая, таким образом, новый характер городского пейзажа.

Несмотря на различные преобразования архитектуры и городского строительства, которое привнесло правление Птолемеев, в основе своей города и деревни даже во время царствования последней Клеопатры оставались восточными, с трехъярусными крышами, стенами из высушенного ила и улицами, заваленными скоплениями мусора, оживленными бойкой уличной торговлей и наполненными шумами и запахами, мало отличающимися от того, что можно наблюдать в наши дни в деревушках Сайды.

ЭКОНОМИКА И ОБЩЕСТВО

^{95}

Тяжелое бремя бюрократии

Птолемеевская династия столкнулась в Египте со старой административной традицией, установившейся более двадцати пяти веков назад. Даже ведение сельского хозяйства в долине Нила требовало новых усилий, способных спланировать необходимые работы по возвращению воды с затопленных Нилом территорий. Это было в ведении местной администрации до тех пор, пока она не попала под влияние централизованного правления. Поэтому не будет преувеличением предположить, что бюрократия в Египте предшествовала государству. Класс писарей, из которого и вышла бюрократия, составлял всегда элиту египетского общества и практически без изменений прошел через все потрясения, будоражившие страну со времен Древнего Царства. Став царями Египта, Лагиды воздерживались от того, чтобы разрушить уже сложившуюся бюрократическую систему. Они использовали ранее сформировавшиеся традиции, немного видоизменив их для новых приоритетов. Основные три принципа административной реформы первых Птолемеев заключались в осуществлении жесткого контроля над различными регионами страны посредством состоявших из греков высших эшелонов администрации, в облегчении жизни иноземных поселенцев, а также в переориентировании сельскохозяйственного и ремесленного производства с целью повышения налоговых сборов.

Традиционно территория Египта делилась на сорок относительно стабильных географических, административных, экономических и религиозных единиц. В додинастическую эпоху политические объединения, напоминавшие союзы племенных вождей, имели каждый свое собственное название и, объединяясь, они могли иногда образовывать целые районы, что впоследствии способствовало образованию первого единого Египетского Государства. В позднюю эпоху все округа были внесены в канонические списки: двадцать в Нижнем Египте, двадцать два — в Верхнем Египте. Греки называли эти образования номами. Этот термин обозначал деление сельскохозяйственной территории по принципу автономии, потому что именно так проводились границы округов. Птолемеи сохраняли это разделение даже в том случае, если, следуя местной необходимости, некоторые номы уничтожались и взамен их создавались новые. Номы, чьи египетские названия были связаны с древними обозначениями, были переименованы на греческий лад в соответствии с именем главного города округа. Так, например, Заячий округ превратился в ном Гермополя, а округ Дельфина стал Мендесским номом. Эти факты весьма показательны, так как греки называли провинции именами главных городов того или иного нома. Столицы номов развивались вплоть до периода римских завоеваний — в то время у них уже были свои политические институты, которые делали их настоящими городами.

Стратег^{96}

Во время правления Лагидов главный город нома по традиции, восходящей еще к Египту фараонов, исполнял функции только местной административной единицы. С течением времени глава нома превратился в светского чиновника, назначенного царем, в обязанности которого входил контроль над всей сельскохозяйственной деятельностью, начиная с управления работами, связанными с наводнением земель, до взимания налогов с собранного урожая. Этот номарх — по выражению греков — обыкновенно был выходцем из знатной семьи и, помимо прочих многочисленных доходов, получал прибыль с храмов, находящихся в его ведении. Настоящий хозяин положения в периоды ослабевания централизованной власти, он становился человеком зависимым и строго контролируемым во время ее расцвета. В правление первых Птолемеев номарх исполнял роль чиновника, занимающегося исключительно сельскохозяйственными проблемами,^{97} но появившийся на горизонте новый персонаж быстро лишил его большинства привилегий и поставил в зависимое от собственной персоны положение. Полномочия номарха затмил — стратег. Этот термин, обозначающий чин «военного начальника», пришел из Греции. Стратег нома сначала был командующим греческими войсками, расположившимися в том или ином номе, затем его полномочия распространились и на сферу общественной жизни. Вскоре он стал отвечать за свой округ, военные полномочия перешли его подчиненным: гипарху, ответственному за кавалерийские подразделения, и фрурарху, в чьи полномочия входил контроль за городскими гарнизонами.

В целях эффективности работы, а также для ограничения количества высших чиновников, многие номы довольно часто объединялись под властью одного стратега. Это было правилом даже в Фиваиде до конца II века.^{98} Над стратегами в начале этого века стоял эпистратег хоры. По своим функциям эта должность приравнивалась к должности министра внутренних дел, чья власть распространялась на весь Египет, кроме Александрии. Второй эпистратег был назначен в Фиваиду,^{99} чтобы лучше обеспечивать безопасность этого ненадежного региона, который был местом постоянных национальных волнений и восстаний с 205 по 186 год. Номы, перегруппированные под единое командование, все же имели своего собственного эпистата, представителя стратега. В самом начале чиновниками могли быть только греки, но к концу II века на столь важных постах стали появляться и египтяне. В это же время количество стратегов увеличилось, так как их власть ограничивалась все больше и больше одним номом. Во время правления Птолемея Авлета и Клеопатры VII в большинстве номов Верхнего Египта стратегами были египтяне, которые часто передавали эту должность по наследству, возобновляя таким образом древнюю традицию преемственности звания, распространенную в эпоху фараонов. Так произошло с Харемефисом из Панопольского нома во время правления последней Клеопатры,^{100} с Пахомом, прозванным Хиераксом, в Дендере и Эдфу,^{101} или с Монкоресом из Перефив.^{102} Однако высшие чины, а на тот момент это был эпистратег из Фиваиды Каллимах,^{103} оставались в руках греков.

Местный представитель царя, стратег, обладал не только исполнительной властью в округе, но и законодательной. Он должен был знать обо всех делах, происходящих на подчиненной его власти территории, а также принимал жалобы, касающиеся частных тяжб и адресованные царю.^{104} Чтобы все его решения беспрекословно выполнялись, ему были подчинены все местные органы правопорядка.

Среди подчиненных стратега большинство занималось экономическими и налоговыми вопросами. Нужно было размечать и вносить в записи сельскохозяйственные угодья, планировать необходимые работы по ирригации земель (строительство каналов, запруд), осуществлять обязательный набор работников для выполнения «барщины». Единожды определенные, засеянные площади должны были оцениваться для последующего сбора государственных налогов. Кроме того, нужно было обеспечивать сбор пшеницы, принадлежащей царю, и последующий отвоз ее либо в Александрию, либо в гарнизоны. Необходимо было, наконец, организовать сдачу на откуп налогов и царских монополий. Все эти задачи контролировали чиновники, которые по мере уменьшения чина отвечали за уменьшающуюся территорию нома: кантоны