вы, которым не дано было, однако, облегчить их участь, вы, видевшие зато близкую гибель «всех, всех, всех», вы, разбившиеся душ и, — вы забудете о нищете! С опаленными крыльями, влачась по земле, вы будете послушной игрушкой в руках богатых, — ваших, отныне, безотпорных владык.
Вы желали облегчить рабочему тяжесть его станка. Но узнали на горьком опыте, как страшно выпускать злых духов на волю. Тогда отчаянными усилиями вы загнали демонов обратно «в бутылку». И, испепелив душу в борьбе с теми самыми «трудящимися», ради которых вы добывали власть, вы отныне враги рабочему племени! Вы уже не можете пожалеть их, посочувствовать им. В лучшем случае вы забудете о рабочем. Вы забудете о том, что пока ничего не переменилось «на социальном фронте», фабрика, как была, так и останется тяжелым наследием современного мира, его изнанкой, его обратной стороной, его тенью, той тенью, о которой ни один правитель и никакое «руководящее» меньшинство или большинство забывать не могут!
Вы должны будете уйти, сойти с круга, как тот конь, который не взял барьера. Вы потеряли дух, вы потеряли уверенность, вы потеряли веру, вы потеряли идеал.
Ибо не то плохо, что некоторые (лучшие) из вас хотели помочь той части человечества, которую современная цивилизация давит своим лакированным каблуком. А то плохо, что вы схватились не за то оружие, что вы пошли в бой не с тем мечом. Ваш меч казался вам непобедимым, ибо с него потоками лилась человеческая кровь. На самом деле, несмотря на кровь, это был картонный меч в детских руках.
Поэтому вы должны уйти. Вы — дети, хотя и кровожадные дети. Ужаснувшись тому, что вы сделали, вы усомнитесь в самом существе, вы заподозрите «Святое Святых».
А Святое осталось. Святое будет святиться. Оно повелевает, чтобы мы, люди, подымались по лестнице Иакова. Идти ввер х… Если случится скатиться, не отчаиваться, не ожесточать сердца. Перевязав раны падения, вновь совершить пройденный путь. Дойдя до уже когда-то достигнутой черты, не остановиться. Всегда, вечно — вперед, вверх, к Небу. Ступенька за ступенькой…
Возвращаясь, после мятежного против Неба восстания, в лоно Старого Закона, смягчить суровость Мира велением Закона Нового. Вновь ставя ставку «на сильных» — милостью гореть к слабым.
На этом я кончил свою речь.
И что произошло тогда?
Да, ничего не произошло. По той простой причине, что вообще этого ничего не было. Ведь это была только воображаемая речь перед воображаемыми судьями.
Неопубликованная публицистика
Ad augusta per angusta[49]
Некий взгляд на прошлое
Русский народ создал огромную державу, которую принято называть шестая часть суши. Это акт мирового значения, что особенно ясно стало в наши дни.
Мир при всех своих заблуждениях ищет единства. Ибо только единство может спасти земной шар от самоубийственных распрей.
В этом весь смысл создания великих империй.
Всякому ясно, что несколько огромных кусков земли легче придут к соглашению, чем бесчисленное количество мелких лоскутков. Над этим великим делом в течение тысячелетия работали Киев, Москва и, наконец, «Петра творенье».
Второе дело, совершенное тысячелетними усилиями русского народа, это создание так называемой русской культуры.
Не следует в припадках безвкусного бахвальства преувеличивать ее значение. Но все же можно и должно признать, что Россия кое-что внесла в мировую сокровищницу. И это, главным образом, совершилось в эпоху, когда, по выражению Пушкина:
Медный всадник вздернул Россию на дыбы, и этот вздыбленный конь из своих огнедышащих ноздрей засыпал Россию искрящимися талантами.
— «Что делаем, что видим, что слышим, о россияне! Солнце земли русской закатилось… Петра Великого погребаем», — воскликнул Стефан Прокопович над гробом Петра I, а Белинский писал: «На реформы Петра Великого Россия ответила Пушкиным».
На третьем направлении русский народ под водительством Санкт-Петербурга совершил свое самое великое деяние. Он три раза взывал к мировой совести, напоминая о том, что высшее благо на этой земле — мир между народами.
В 1815 году русские вошли в Париж. Несмотря на проигранную войну, парижанки были очарованы казаками и в честь их стали носить одежду, названную казакинами. А парижане были очарованы не только безукоризненным французским языком русского императора, но и его великодушием к побежденной Франции.
Стали известны его слова: «Франция нужна миру. Я не позволю ее унизить».
Растроганные парижане, в лице своего городского управления, явились к Александру I и просили его разрешения назвать одну из улиц Парижа его именем. Александр ответил:
— Прошу вас этого не делать. Пройдет немного времени, и улица Парижа, носящая имя русского императора, станет вам неприятной. Она будет напоминать вам о том, что русские войска были в Париже в качестве победителей. Если хотите сделать мне приятное, назовите эту улицу улицей Мира.
Желание русского императора было исполнено. Улица Rue de la Paix (улица Мира) и сейчас существует в Париже, почитаясь одной из лучших. Таким образом, бесчисленные улицы Мира, которые имеются сейчас в городах и городках Советского Союза, являются потомками парижской своей праматери.
Императора Александра III называли царем-Миротворцем. Он говорил: «Любить войну может только тот, кто ее не видел».
А он, будущий Александр III, видел войну 1877–1878 гг., командуя на фронте одной из дивизий. Но свое миролюбие Александр III доказал не только на словах.
Своего старшего сына, наследника престола, будущего императора Николая II, отец послал в кругосветное плавание с целью образовательной. Объехав всю Азию, будущий русский император причалил
