удалось, — девушка усмехнулась, — я же сама уже хожу на вызовы, а бабушка и дедушка, пожилые люди, незачем их будить стуком в середине ночи.
Констанца опустилась в бархатное кресло, и, оглядев книжный шкап, сморщила нос: «Одна медицина и поэзия, ну, что от нее еще ждать».
Миряьм вернулась, и пристраивая на медную треногу чайник, смешливо сказала: «С этими путешествиями, мы новых внуков у миссис Марты пропустили. Расскажи, вы ведь с Питером сейчас балансы делаете, — видела ты их?»
Констанца улыбнулась: «Ну, Марта и Николас в Дептфорде живут, у них там медовый месяц на лоне природы, так сказать…
— Хорошо лоно, — Мирьям разлила чай и велела: «Пей, это полезнее, чем эль или сидр».
Она опустилась в кресло напротив и продолжила:
— Наш корабль на закате пришел, мы по Темзе уже ночью поднимались. В этом Дептфорде круглые сутки корабли строят, дон Исаак сказал — в три смены работают. Там молотки и пилы с реки слышно, и смолой пахнет на всю округу.
— Ну вот, — Констанца отпила чаю и удивленно сказала: «У миссис Марты другой, он говорил, я Японии такой пьют».
— Этот из Индии, тоже от миссис Марты, — заметила Мирьям. «А кто — «он»? Адмирал?».
Констанца посмотрела куда-то в сторону, и, встряхнув головой, не ответив, продолжила: «Ну вот, Дэниел, внук ее старший, уже в Новый Свет отправился, помощником штурмана, а младший, Стивен, два года ему, с родителями в деревне, ну, со старшей дочкой миссис Марты, и ее мужем, — Констанца внезапно, отчаянно покраснела.
— А Белла, сестра моя? — тихо спросила Мирьям.
Констанца помотала головой. «Пока ничего, однако, он сказал, — обязательно найдут».
— Да кто «он» — то? — поинтересовалась Мирьям. Констанца все краснела, и девушка усмехнулась: «Ну, что не Питер, — это точно. Ладно, я не миссис Марта, пытать тебя не буду.
Все остается в силе?»
— А как же, — Констанца прекратила краснеть и откинулась на спинку кресла. «Питер меня забирает в семь вечера, я ему сделала анализ колебаний цен на пряности за последние два года и рассчитала примерный прогноз на следующий год, будем обсуждать».
— Звучит необыкновенно интересно, — ехидно заметила Мирьям. «А он дома будет?»
— Дома, — отмахнулась младшая девушка. «Ему какие-то документы из Польши привезли, и он вчера с Его Величеством встречался, так что будет работать. Дверь я открою, как буду уходить, проскользнешь, и все».
Большие нюрнбергские часы пробили девять утра. «Ладно, — Мирьям оправила передник, — мне к пациенткам надо». Она наклонилась и поцеловала Констанцу в щеку: «Тогда я потом приду к миссис Марте, как договаривались».
— Удачи, — улыбнулась подруга, и девушки, выйдя на улицу, распрощались.
Джон поднял голову, и, посмотрев в окно, с удивлением пробормотал:
— Надо же, темнеет. Вот же хитрая лиса его Святейшество, если бы не Теодор, мы бы, конечно, и не узнали ничего — так они ловко следы заметают. Ну, царь Борис вроде здоров пока, да и наследник его, этот Федор — тоже.
Жалко, конечно, что принц Иоганн умер в Москве, так и не женившись на дочери царя, но ничего — Мэри пишет, что Борис их с сэром Робертом полюбил, Мэри при этой Ксении осталась, а Роберт теперь при наследнике. Очень хорошо, — Джон потянулся и пробормотал:
«Холодная куропатка и бокал вина, вот. А потом, — он обвел взглядом бумаги, — опять сюда».
Он насторожился, уловив скрип половиц и, потянувшись за пистолетом, наведя его на дверь — замер.
— Не надо стрелять, — раздался из полутьмы нежный, знакомый голос.
— Ты что тут делаешь? — рассмеялся он. «Констанца у миссис Марты, Питер ее час назад забрал»
— А я не к ней, — Мирьям оглядела комнату и спросила: «Можно сесть?»
— Разумеется, — Джон покраснел и убрал с кресла книги. «Извини».
Она села и, при свете свечей Джон увидел, как играет золотистое кружево на шелковом платье. «Странно, — подумал мужчина, — она всегда так скромно одевается, я и не знал, что у нее есть шелка».
— Я к вам, — она сцепила длинные, белые пальцы и посмотрела на него — прямо.
Джон откашлялся и сказал: «Слушаю тебя».
— Я хочу стать вашей любовницей, — алые губы лукаво, тонко улыбнулись.
— Что? — переспросил Джон, не веря своим ушам.
— Я хочу стать вашей любовницей, — спокойно повторила девушка, глядя на него карими, обрамленными черными ресницами, глазами.
Мирьям заправила каштановый локон за нежное ухо. Маленькая жемчужная сережка чуть покачалась и застыла.
В тишине комнаты было слышно только тиканье изящных часов на мраморной полке камина.
«Их папе император Рудольф подарил, — вдруг вспомнил Джон, — правильно, работы этого мастера знаменитого, Йоста Бюрги. Он же и глобус Констанце сделал, да. Господи, и о чем это я сейчас? — рассердился на себя Джон, и заставил себя посмотреть на девушку.
Она ждала, все еще чуть улыбаясь.
— Мирьям, — только и мог выдавить он. «Я не понимаю…»
— Я объясню, — она смотрела на него так же спокойно. «Меня взяли силой — два года назад».
Джон побледнел и тихо спросил: «Кто?».
Девушка помолчала. «Это неважно. Я никогда никому не скажу — кто. Так вот, — она чуть вздохнула, — я не хочу жить, и думать, что бывает только так. Я хочу узнать, что есть другое.
Ну, — она вдруг улыбнулась, — оно более приятное, надеюсь».
Мужчина потрясенно молчал и, наконец, сказал: «Но вы, ты, ты, же можешь выйти замуж…»
— Могу, — согласилась девушка. «И выйду. Но я не знаю, когда это случится, а жить с раной внутри — очень больно. Я хочу, чтобы она затянулась. А с вами, — с тобой, — я никогда не обвенчаюсь, это, — она вздохнула, — проще.
— Только поэтому? — усмехнулся Джон.
— Нет, — карие глаза посмотрели прямо на него, — потому что ты мне нравишься. Я тебе, кажется, тоже».
Он вдруг улыбнулся, и, потянувшись, взяв ее руку, приложил к своей щеке. «Тоже, да, — серьезно ответил Джон. «Скажи, ты можешь устроить так, чтобы уехать — дня на тричетыре?»
Мирьям подумала и кивнула: «Смогу. Пациенток я предупрежу, и миссис Стэнли — тоже».
— Тогда я буду ждать тебя послезавтра в полдень у собора, там, где книжная лавка наша любимая. Карета с гербом, — Джон рассмеялся. «Хоть поездит немного, а то стоит, пылится».
Она поднялась и Джон, встав, предложил: «Давай я тебя провожу, вечер уже».
— Тут за углом, — отмахнулась Мирьям, и, легко коснувшись губами его щеки, шепнула:
«Спасибо».
Проводив глазами ее стройную спину, Джон быстро набросал записку, и вздохнул: «Ну, воспользуюсь служебным положением».
Дойдя до дома, что стоял у собора Святого Павла, он нашел в приемной свободного гонца, и велел, отдавая письмо: «Скачи в поместье мое, и напомни им на словах, что у них есть два дня, чтобы все подготовить».
Уже возвращаясь, домой, он прошел мимо усадьбы Кроу и увидел, что в темном, спящем доме горят свечи — в нескольких окнах.
В кабинете Питера было жарко натоплено. Констанца набросила на ноги соболье одеяло, и, окинув взглядом разложенные по столу бумаги, покусав перо, сказала: «Так. Что касается голландцев, с этой их новой Ост-Индской компанией, то я сделала анализ наших рисков, — она подтолкнула к Питеру
