ограничусь коротким обобщением. Во-первых, офшоры предоставили финансовым корпорациям возможность, которую экономист Ричард Мерфи назвал «бесплатным избавлением от регулирования». Этот путь бегства от финансового регулирования привел к взрывному росту финансовых компаний: они достигли статуса «слишком велики, чтобы рухнуть» и набрали мощь, позволившую им подчинить себе политический истеблишмент Вашингтона и Лондона. Во-вторых, секретные юрисдикции, по мере деградации их собственного финансового регулирования, начинали вести себя в финансовой системе как берсерки[9]. Они втягивали государства с «нормальными» юрисдикциями в ожесточенную «конкуренцию» по принципу карточной игры «разори своего соседа», направленную на дальнейшее ослабление их системы финансового регулирования. В-третьих, незаконные трансграничные финансовые обороты, чей огромный поток практически невозможно учесть стандартными статистическими методами, создал массированный чистый приток средств в имеющие дефицит страны вроде США и Великобритании. Этот приток усугубил более заметные глобальные макроэкономические дисбалансы, которые и были фундаментальными причинами кризиса. В-четвертых, офшоры предлагали слишком льготные условия, что побуждало компании брать огромные займы и кредиты; те же самые офшоры помогали их укрывать. В-пятых, компании, в целях минимизации налогов, уклонения от регулирования или обеспечения конфиденциальности, дробили свою финансовую деятельность, растаскивая ее по разным налоговым гаваням, в результате чего возникала беспросветная запутанность дел, еще больше усугублявшая офшорную секретность. Все эти обстоятельства окончательно сбивали с толку регулирующие органы, сеяли взаимное недоверие между игроками рынка и углубляли кризис финансово-банковской системы.
Главный компонент любой здоровой экономической системы – это доверие, и ничто не разрушает его сильнее, чем система офшоров. Неслучайно так много крупных компаний, занимавшихся финансовыми махинациями (вроде мошеннической империи Берни Мэдоффа таких компаний, как Enron, Long Term Capital Management, Lehman Brothers или AIG), надежно окопались в офшорах. Если никто не может выяснить истинное финансовое положение компании до тех пор, пока деньги не испаряются, обманы множатся. Помогая самым богатым гражданам уклоняться от налогов и избегать финансового регулирования, налоговые гавани нейтрализуют усилия правительств, направленные как на устранение издержек, связанных с кризисным хаосом, так и на борьбу с коррупцией.
Конечно, не офшоры вызвали финансовый кризис. Но именно они создали атмосферу вседозволенности, которая стала благоприятной предпосылкой для кризиса. Джек Блум, эксперт по офшорам, объясняет:
Попытка понять роль, которую сыграли в кризисе офшорная секретность и офшорные гавани, подобна проблеме, стоящей перед врачом, пытающимся вылечить нарушение обмена веществ с множественными симптомами. Можно применять разные симптоматические лечения, но болезнь этим не победишь. Например, диабет вызывает повышение уровня холестерина, артериального давления и множество других проблем. Отдельных и самых разных аспектов диабета существует слишком много, так же как и возможных способов лечения его симптомов, но дело в первопричине. Первопричина нашего нарушения обмена веществ – это система офшоров. Ее корни уходят в прошлые десятилетия, в попытки банкиров уклониться от регулирования и налогообложения и превратить банковское обслуживание в высокодоходный бизнес, подобный промышленному43.
Эта книга – не о нынешнем финансовом кризисе. Она рассказывает о чем-то более застарелом и глубоком. Это длительная, еще никем не рассказанная история об исключительно мощном орудии, которым пользуется крупный финансовый капитал в своей битве за захват политической власти во всем мире.
И в заключение немного о разнице подходов. В Европе самым большим каналом перевода преступных денег из бывшего Советского Союза является, вероятно, Кипр, ставший, по мнению одного из покровителей офшоров, «промежуточной станцией для международных негодяев». И все же в декабре 2007 года компания KPMG – этот гигант бухгалтерской отчетности – в своем рейтинге «привлекательности» режимов корпоративного налогообложения сочла Кипр лучшей из всех европейских юрисдикций44.
Не офшоры вызвали финансовый кризис. Но именно они создали атмосферу вседозволенности, которая стала благоприятной предпосылкой для кризиса
Без сомнения, здесь что-то не так. В дебатах о социальной ответственности корпораций есть один недостающий элемент – вопрос о налогах. Действительно, руководители современных компаний сталкиваются с определенной дилеммой. Перед кем они несут ответственность – только перед акционерами или перед более широким кругом заинтересованных лиц? Ни определяющих директив, ни пригодных рекомендаций просто не существует45. Многие рассматривают налоги как затраты, которые следует минимизировать, чтобы в краткосрочной перспективе повысить акционерную стоимость компаний. Мыслящие руководители, не чуждые этическим принципам, рассматривают налоги не как издержки производства, а как распределение прибыли в пользу заинтересованных сторон. Они заносят налоги в счет прибылей и убытков наряду с дивидендами. То есть распределение идет в пользу общества, которое платит за дороги, образование работников и многие другие социальные сферы жизни – за все, что в свою очередь создает корпорациям благоприятные условия для генерирования прибыли.
Корпоративный мир сбился с пути, и это утверждение особенно справедливо в отношении крупных аудиторских компаний. Австралийский актер Пол Хоган, чьи налоговые дела расследовали австралийские налоговые власти, категорически не признал за собой никаких нарушений. Он описал ситуацию предельно четко:
Тридцать лет я не занимался налогами, которые должен был платить. Мне заявили, что меня отправят в тюрьму. «Минутку, простите, – возразил я, – но если тут кто и виноват, так это четыре юридические фирмы и пять аудиторских фирм, а ведь некоторые из них считаются крупнейшими в мире. И они должны отправиться в тюрьму прежде, чем туда попаду я» 46.
По этому вопросу Хоган совершенно прав – или по меньшей мере должен быть прав. Аудиторские фирмы, откликаясь на желания своих клиентов сократить налоги, погрязли в извращенной морали, по которой налоги, демократия и общество оказываются слишком плохи, а налоговые гавани, уклонение от налогов и конфиденциальность – хороши. Людей, годами уклоняющихся от налогов, возводят в рыцарское достоинство. Журналисты, пытающиеся разобраться в сложном ландшафте офшоров, как правило, обращаются за советами как раз к тем, кто их прославляет. И в наших странах постепенно совершенно искаженные нравственные представления, бытующие в офшорах, оборачиваются общепринятыми нормами.
Налогоплательщики всех стран – и богатых, и бедных – должны сплотиться ради общей борьбы против офшоров
Во многих отношениях финансовая система офшоров напоминает традиционные и признанные формы коррупции, например взяточничество. Кто-то утверждает, что взятки «действенны», поскольку помогают людям обходить бюрократические препоны и совершать все, что они хотят. Так ли это? Действительно, в самом примитивном смысле взятки эффективны. Но посмотрим, эффективна ли сама
