самолеты.
Некоторые утверждают, что английская сеть офшоров возникла из-за недальновидной политики Великобритании: страна искала способ, позволивший бы ее заморским территориям как-то окупать их собственное существование в современном мире. После Второй мировой войны истощенная Великобритания обнаружила, что ее империя, некогда бывшая источником огромных богатств, обходилась ей все дороже, а управлять ею становилось все труднее, поскольку колониальные народы неудержимо тянуло к независимости. Но были иные причины – и тому есть неопровержимые доказательства – по которым Великобритания решила превратить свои полуколонии в секретные юрисдикции10. Следуя версии архивных материалов, налоговые гавани начали стремительно расти и укрепляться, потому что частный бизнес, не чувствуя никакого сопротивления со стороны Великобритании и ее неопытных эмиссаров, стал слишком вольно хозяйничать на этих территориях.
Группа британских чиновников, работавших на Каймановых островах, в 1969 году составила служебную записку, в которой обратила внимание на следующее:
…просматривается пугающее отсутствие определенного опыта… структура государственной службы и чиновничий аппарат все еще отражают старомодную модель ушедшей эпохи. Разнообразная деятельность частных предпринимателей, наводнивших эти места, мешает государственным служащим выполнять свои должностные обязанности, что взваливает на старший персонал непереносимое бремя.
На острова прибывают орды застройщиков, вооруженные отпечатанными на глянцевой бумаге проектами; они встречают горячий прием со стороны целой толпы витийствующих бизнесменов, которых в свою очередь поддерживают консультанты по всевозможным вопросам. По другую сторону «круглого стола» расположились наши государственные служащие во главе с официальным лицом – без всякого опыта, без консультантов, экономистов, статистиков и специалистов. Джентльмены играют против Игроков, причем Джентльмены мало что понимают в игре и ее правилах. Вряд ли кого-то удивит, что профессионалы выигрывают – и делают это довольно легко.
Архивные документы свидетельствуют, что в британском государственном аппарате существовало два течения. С одной стороны появлению налоговых гаваней сопротивлялось министерство финансов, главным образом в лице неистовых инспекторов Налогового управления, причем Каймановы острова считались наиболее злокачественным вариантом; весьма обеспокоенными выглядели и власти США; открыто выступали против, хотя с некоторыми нюансами, и в Форин-офис. С другой стороны выступал Банк Англии, самый громогласный и яростный пропагандист новых финансовых схем и механизмов; в этой борьбе к нему примкнул его верный, но не столь влиятельный сторонник – министерство по вопросам развития заморских территорий11. Линия фронта была проведена, и стороны приступили к энергичным боевым дебатам, принимавшим порой более чем резкий характер.
Самые тревожные сигналы подавало Налоговое управление, тогда как его отсталые боссы, сидящие в министерстве финансов, не проявляли слишком сильной озабоченности. Рабочая группа, куда входили чиновники обоих ведомств, пришла к выводу, представленному в 1971 году в служебном докладе, что Великобритании следует прекратить поощрять действующие на ее заморских территориях налоговые гавани, поскольку они приобретали – как было написано в одной внутренней записке, посланной в Лондон, – уже «совершенно нецивилизованный вид», особенно Каймановы острова. В одном секретном документе 1973 года министерство иностранных дел Великобритании тоже выразило свою крайнюю озабоченность: «Налоговая гавань, учрежденная в 1967 году на Каймановых островах, имеет очень удобное законодательство, что уже выходит за пределы терпения Форин-офиса». Законопроект был спокойно принят, после того как некое должностное лицо, оставшееся анонимным, просто не представило его на утверждение в Лондон. Эта «административная ошибка» пробила брешь в укреплении, тщательно воздвигнутом министерством финансов, чтобы защитить государство от злоупотреблений, совершаемых в налоговых гаванях. Правда, позднее Великобритания залатала прорехи в собственном налоговом кодексе – настолько, насколько смогла, – предоставив, тем не менее, элитам из латиноамериканских стран, США и остальных государств свободу пользоваться офшорными возможностями Каймановых островов. Но тогда, несмотря на все предупреждения, ничего не было сделано.
Но не только вследствие «административной ошибки» Каймановы острова стали налоговой гаванью. Письмо Банка Англии под грифом «СЕКРЕТНО» от 11 апреля 1969 года дает лучшее представление о силах, двигавших переменами на островах Карибского моря.
Трастовые компании, банки и подобные им учреждения, получившие столь стремительное распространение, – не более чем медные таблички, прикрывающие манипуляции активами, которые выводятся за пределы островов. Но нам необходимы надежные гарантии, что этот процесс не выйдет из- под контроля. Разумеется, пусть острова предоставляют убежища для нерезидентов – против этого у нас нет никаких возражений, однако у нас должна быть полная уверенность, что такой возможностью не воспользуются для перекачки британского капитала за пределы стерлинговой зоны в нарушение правил Соединенного Королевства.
И снова не прозвучало никаких возражений против ограбления других стран. Важно было одно – обеспечить защиту Великобритании.
В стерлинговую зону входили в основном британские колонии и доминионы, в которых либо фунт стерлингов играл роль их собственной валюты, либо по отношению к нему определялся курс национальных валют. В этой зоне платежи осуществлялись беспрепятственно, но за ее пределами потоки капитала находились под строгим контролем. В то время главной заботой Банка Англии были офшорные центры, возникающие на островах Карибского моря; они стали тем слабым звеном, через которые происходили утечки капитала за пределы стерлинговой зоны. Поэтому в 1972 году ее границы сузили до собственно Великобритании, Ирландии и коронных территорий, а налоговые гавани в нее не включили. На Каймановых островах учредили самостоятельную денежную единицу – доллар Каймановых островов, а с 1974 года установили фиксированный курс: 1,20 доллара Каймановых островов равен одному доллару США.
В тот год, когда проводилась работа по изменению границ стерлинговой зоны, из архивов исчезали документы и докладные записки, составленные британскими чиновниками, выступавшими против налоговых гаваней. Пришедшие им на смену даже не догадывались о докладе 1971 года и обнаружили его на архивной полке – забытым и заброшенным – только в 1977-м. Служащие снова выразили озабоченность и снова ничего не сделали. Это очень напоминает сюжет фильма «День сурка», только разыгранный среди декораций из чиновничьей жизни. Писались доклады, составлялись меморандумы, но при этом все оставалось на своих местах. История повторялась снова и снова: не менее десяти лет продолжалась переписка как в пределах одного государственного учреждения, так и между разными министерствами, управлениями и банками12. И каждый раз Банк Англии сражался на стороне налоговых гаваней.
Пока развивались изложенные выше события, представитель министерства по вопросам развития заморских территорий явно поддерживал курс Банка Англии. Создавалось впечатление, что Министерство озабочено исключительно проблемой благосостояния десяти тысяч жителей Каймановых островов и совершенно игнорировало то чудовищное влияние, которое оказывал офшорный бизнес на сотни миллионов жертв бегства капитала из соседней Латинской Америки. Министерство по вопросам развития заморских территорий упорно отстаивало нарождавшуюся офшорную систему. И не важно, делалось ли это из-за хронической близорукости или предпринималось по причине полной беспринципности, но выглядело это попыткой использовать ведомственные прерогативы в ущерб интересам развивающихся стран.
В ходе изучения архивных материалов выяснилось еще одно обстоятельство, помогающее лучше понять роль Великобритании.
Вскоре после прибытия на вверенную ему территорию британский губернатор Каймановых островов Кент Крук написал: «Это не тропический рай. Я мог бы распространяться о достоинствах великолепного пляжа, но там свирепствуют москиты; о новом здании, но оно плохо спроектировано и за ним дурно
