— Да ничего не будет, никаких проблем — жизнерадостно возразил парень — теперь они точно к нам не сунутся — вон, смотрите, как улепётывают! А слух пройдёт — так нас теперь все будут принимать как почётных гостей — шаман такого уровня редкость, и очень уважаемый человек! Вы разом подняли свой статус до самых уважаемых людей империи!
— Рункад, давай всё-таки, по возможности, не будем афишировать мои способности, ладно? Я и сам в них не разбираюсь — они проявились очень недавно.
— Да я не против, как скажете, господин Манагер! — парень лукаво скосил глаза в сторону, и я понял, что собой конспирации в этом отношении я от него не дождусь и мысленно махнул рукой — всё равно, шила в мешке не утаишь, будь что будет...
Мы прошли мимо обугленного страшного трупа несчастного идиота — девушки при этом зажали нос и косились в сторону от чёрной фигуры — и пошли к тому месту, откуда выехал ранее отряд всадников — там, скорее всего, находилась какая-то дорога. Те же бойцы, что попадали на землю от взрыва, уже убежали следом за своими более счастливыми соратниками и сбежавшими загарами, быстро потеряв воинственный пыл — надеюсь — надолго.
Дорога оказалась довольно наезженной — видимо частенько сюда, на побережье, отправлялись повозки за выброшенными на берег ценностями с кораблей, так что шагать по ней было легко. Вокруг стояли сосновые деревья, упирающиеся в небеса своими огромными стволами — может быть, это были и не сосны, конечно, но похожи они на наши земные деревья как две капли воды. Их стволы, в несколько обхватов толщиной, были гладкими — ветки начинались только на высоте не менее пятиэтажного дома, зато потом эти ветви становились такими мощными и густыми, что под их сенью было прохладно и сумрачно.
Это были джунгли, но только джунгли более северные, что-то вроде нашей средней полосы, эта кая тайга Машрума. Мне здесь было довольно комфортно — температура была около двадцати пяти — двадцати восьми градусов, и после удушливой жары Арканака я чувствовал себя просто великолепно, в отличие от моих спутниц — они слега поёживались, привыкнув к традцатипяти-сорокоградусной жаре. Я с наслаждением впитывал напоенный хвоей и ароматами леса воздух и чувствовал, как силы ко мне потихоньку возвращаются.
Вообще — странно — при выбросе этой «шаровой молнии» я испытал затруднений многократно меньше, чем при лечении человека, хотя казалось бы — такое эффектное деяние должно сопровождаться большим забором жизненных сил. Однако, так не случилось. Я чувствовал, что вполне могу изобразить ещё много огненных шаров, и это вселяло в меня уверенность в удачном завершении нашего путешествия.
Сделать такой шар оказалось довольно просто — как говорил Варган: «Надо обратиться к своему Семени и представить то, что ты хочешь сделать. Если ты достаточно срастился с своим «вторым мозгом», то он возьмёт управление этим процессом на себя, и используя твои ресурсы создаст искомое действие» — что и произошло.
В общем-то я ничего не терял — если бы с файрболлом у меня бы ничего не получилось — оставался меч, и я, даже ослабевший, был очень, очень опасен для противников. Только вот не хотелось убивать столько народа — они-то не причём, если их начальник идиот и алкаш.
Дорога тянулась между деревьями и в конце концов вывела нас на довольно приличный по размерам тракт, со следами множества колёс и копыт. Прикинув направление, мы двинулись в сторону столицы, надеясь на то, что где-нибудь обнаружится постоялый двор или трактир — очень уж хотелось есть и пить, я потратил много сил на лечение и на бой, да и мои спутники уже спотыкались и физиономии их были страдальческими и грустными. На них сильно подействовала, как и на меня, гибель мальчика, исчезнувшего в море, да и все последние события не прибавляли радости. Я запретил себе думать о погибшем подростке, но мысль о нём нет-нет, да закрадывалась в голову. Мог ли я его спасти? И как? Я перебирал все события, и снова приходил к выводу — я ничего не мог сделать. Его гибель была случайностью, от которой никто не застрахован...но от этого было не легче. Девчонки, я видел, потихоньку плакали, да и Рункад, хоть держался уверенно с слегка покровительственно к девушкам, показывая что он настоящий воин и ему всё нипочём, был грустен — они сдружились с Карнуком и часто проводили с ним время, когда были на корабле. В общем — атмосфера в моей команде оставляла желать лучшего и изменить её в хорошую сторону мог только обильный обед и отдых на чистых простынях под крышей дома.
Искомое появилось только через три часа, когда все порядком устали, а девушки стали отставать — даже пришлось направить Рункада им на помощь — он с удовольствием взял Диену и Норсану «под ручки» и был совершенно доволен ролью спасителя и избавителя.
Дорога вышла к небольшой реке, через которую был перекинут каменный мост. Возле моста стоял вожделенный постоялый двор, над которым курился дымок из трубы. У постоялого двора стояло несколько повозок, запряжённых и распряжённых, похоже, этот трактир пользовался популярностью у проезжающих путников.
Со слов Рункада, эта дорога — можно сказать — тракт «федерального значения», была тут основной, для связи с северной частью империи, и хотя места эти были глухими, провинциальными, но движение по дорогам не прекращалось. Всегда находились купцы, которые двигались по ней с товарами, и всегда были люди, желающие попасть в столицу. Вид этого трактира до смешного напомнил мне земной кемпинг или столовую при дороге, у которой всегда стоят фуры дальнобойщков, только здесь, вместо громадных грузовиков стояли телеги и крытые повозки.
Народ в трактире немного этак очумел, глядя на нашу странную компанию — девушки сразу выдавали своё арканакское происхождение более смуглой кожей, а я так вообще не был ни на кого похож — ниже всех ростом, с кожей, слегка побелевшей во время путешествия на корабле, и Рункад, явный здешний уроженец. Все были помятыми, в одежде со следами морской воды — сквозь штаны и куртки проступала соль, белым налётом покрывая всех, как пудрой.
Подойдя к трактирщику, замершему в удивлении, я спросил:
— У вас есть свободные комнаты? Нам нужно три. И обед на всех. Что есть в наличии из съестного?
— Мясное рагу с овощами, пироги, сдобные пирожки, жареные на вертеле птицы разных видов, вы что будете заказывать?
— Давайте всего понемногу, мы проголодались! Всё на пятерых, и пива, если есть. Ещё — соку какого-нибудь.
— Извините, у вас есть чем расплатиться, господин? — трактирщик с подозрением осмотрел нашу помятую, как с помойки, одежду — вы меня простите, но всякое бывает...
— Вот — я высыпал ему горсть местных монет — возьмите, сколько надо, если не хватит — добавлю. Что с комнатами?
— Будут, будут комнаты — сразу залебезил трактирщик почувствовав наживу — сейчас вас отведу в комнаты, а пока вам приготовят обед, не беспокойтесь! Вам нужна горячая вода, наверное? Хотите помыться?
— Нужна. Но после обеда. Покажите нам наши комнаты.
Трактирщик отдал необходимые распоряжения и побежал впереди нас на второй этаж, где по сложившейся традиции всех постоялых дворов находились комнаты для постояльцев.
Комнаты были ничем не примечательны — этакое подобие кемпинга, только без телевизора и больших окон — вместо стёкол тут были маленькие пластинки слюды, вставленные во множество ячеек в окне. Они плоховато пропускали свет, но вполне достаточно, чтобы рассмотреть содержимое комнаты — двуспальную кровать, деревянные шкафы в углу, столик, тумбочку — обычный спартанский набор провинциальной гостиницы.
— Помыться можно будет в умывальной комнате — там у нас стоят корыта, после обеда сразу можете пройти туда — частил трактирщик — там же можно постирать одежду. Если хотите, это сделают служанки, пока вы будете отдыхать!
— Да, это было бы неплохо — заметил я — добавить ещё денег, или пока хватает?
— Хватает, потом мы ещё обсудим конечную сумму — зависит от того, сколько вы будете у нас отдыхать.
— Скажите, а нельзя ли тут купить повозку — мы направляемся в столицу, не пешком же туда идти. Да и припасов нам надо закупить...
