километрах в трехстах от Череповца. Чуть себе же собственными руками голову от досады не проломил. Сам, думаю, голодный останусь — полбеды, а ведь мне еще и «Газель» надо заправлять, — чтобы в город на базу вернуться. Слава богу, доехал до того предприятия, куда меня направили, объяснил там ситуацию мужикам, они меня выручили, — дали в долг. Радовался тогда… неистово. И, кстати, не только их щедрости радовался, но и тому, что документы у меня, отдельно от денег лежали — в кармане куртки. Стоило бы мне положить их в бумажник или барсетку, как например, экспедитор со своим паспортом сделал, лишился бы и документов. Но паспорт-то — ладно, — дубликат через день выпишут, а, вот, бумажки, типа водительского удостоверения или техпаспорта на машину у нас, — попробуй, восстанови! Не один месяц чиновничьи пороги обивать будешь. С тех пор я документы так и ношу, — отдельно от денег, — в нагрудном кармане куртки, или рубашки, если жарко. Они у меня и сейчас там. Я их даже чувствую через рубашечную ткань… Кожей… Твердые… Ко всему прочему, их обложки прижаты к моей груди мобильником и из-за этого ощущаются сильнее, — будто в карман распорки вставили.
Уже не в первый раз, за последнее время, вспомнив про мобильник, да и вообще про телефон, парень все-таки вынул свой сотовый из кармана. Надо было проверить — появился прием сигнала или нет (а то зачем планировать какие-то действия, если их можно перечеркнуть одним единственным звонком в МЧС?).
Ощущение присутствия документов тут же наполовину ушло. По крайней мере, впечатления «распорок» они больше не производили.
Виктор нажал кнопку «меню», но аппарат не реагировал…
«Батарейка разрядилась», — догадался парень.
Конечно! За несколько дней она способна была сдохнуть, даже если никому не звонить. А звонки (включая многочисленные попытки пробиться то в «скорую», — для Ананьева, то к Юле — по причине беспокойства за нее) имелись.
Виктор предвидел такой оборот раньше, и на случай подобной беды хотел купить зарядное устройство, обладающее функцией питать сотовик от автомобильного аккумулятора. Но быстрота сборов не позволила ему этого сделать (прямо, как теперешняя спешка не дает отправиться за канистрой). С данной проблемой можно было бы, наверное, обратиться к Бэну. Однако где сейчас был этот Бэн? На «дне морском»?
Парню не оставалось ничего иного, кроме как сунуть мобильник обратно в карман. Тот сразу прильнул к покоящимся там же документам, мгновенно сделав их прилегание к груди через полотно рубашки более значительным.
Как бы отреагировав на это, Виктор снова вернулся мыслями ко всем удостоверениям, паспортам и прочему из этой серии, одновременно вспомнив и о Юлиных документах тоже.
Они остались в ее сумочке, — на заднем сиденье вездехода. Парень упрекнул себя в крайней неосмотрительности и собственном эгоизме: «Куда ты глядел, чукча? О себе-то позаботился, — все свои «корки» с собою прихватил и даже заначку сделал, а Юля, значит, заботы — не достойна?!»
Идти за ее сумкой, было то же самое, что и отправиться за канистрой для бензина: времени не осталось… Те часы, пока светит солнце, помогут ему вынести Юлю далеко за пределы болота, но если разбазариваться на всякие штуки, типа хождения по ее документы, светового дня для совершения более важных дел может и не хватить.
Правда, данный факт являлся отнюдь не главенствующим аргументом в решении Виктора забраковать думы относительно такого рода «прогулок».
Если бы времени у парня было достаточно, он все равно бы не отправился обратно к вездеходу. Причиной тому являлась далекая-предалекая мысль в его голове, что теперь Юле… уже не нужны… ни документы… ни скорейшее обращение к врачу…
Но даже если б она была жива, что от этого могло измениться? Парень, тем более, не оставил бы ее здесь одну. А без таких крайних мер… управился с канистрой… Хм… Да и с сумочкой, если на твоих руках… раненая девушка, навряд ли получалось бы решить вопрос.
Однако и мертвая Юля оставалась ему по-прежнему дорога!!!
Раненая… Мертвая… Документы… Доктор… Уже не нужны…
Парень погладил любимую по щеке. Щека была холодной. На шее девушки, под лучами солнца, сверкал его подарок, сделанный им в тот день (8 мирта), когда он предложил ей выйти за него за муж: золотая цепочка с маленьким золотым кулоном, выполненным в форме сердечка.
Виктор склонился над телом девушки и заплакал горючими слезами.
Крокодиловые слезы текли по его щекам и падали на кофточку ее спортивного костюма. Когда-то чистенькая, яркая, с веселой надписью «adidas» на рукаве, теперь она была порвана у предплечья и заляпана грязью, из-за чего стала какой-то бесцветной и… траурной.
Вместе с плачем, к Виктору пришло желание отгородиться на время от внешнего мира, забыть абсолютно обо всем.
Задавшись этой целью и послав к черту свои собственные ограничения по поводу отдыха, он прилег на песчаный берег, возле тела любимой, и уснул…
Когда Виктор очнулся ото сна, был уже глубокий вечер.
«Что ты наделал, идиот?!» — испугался он и тут же бросил в свою сторону мысленный укор: — «Хотел лишь отдохнуть, а сам задрых?! И, мало того, что уснул, так еще и на весь оставшийся день! Говорил же: отдых полчаса, без каких-либо снов».
Но, укоряй себя Виктор — не укоряй, в любом случае, путь до края болота теперь нужно было прошагать ночью. Опять ночью!
Духи, демоны и призраки скоро оживут. А на границе топей, ко всему прочему, стоит деревня колдунов…
Внезапно, нехорошее предчувствие заставило Виктора резко встать. Он оглядел место возле себя и посмотрел по сторонам.
Юля исчезла!
Кругом были только вурдалачьи следы.
«Они утащили ее!» — понял Виктор и страшный крик вырвался у него из груди.
Парню захотелось броситься на поиски тела девушки.
На мгновенье ему пришла в голову мысль: «Почему они уволокли Юлю и не тронули меня?»
Но, тут, он заметил, что солнце опускается за горизонт, унося с собой свои последние лучи…
Все посторонние думы тут же были отброшены, и это было верным ходом, ибо, как только кроваво- красный диск небесного светила окончательно ушел за кромку заслонившей его земли, над лесом раздалось пение…
Та самая заунывная «песня» без слов, которую и сам Виктор, и все остальные члены экспедиционной команды (когда они еще были живы) слышали раньше, — в лагере, по прибытии на заброшенную лесопилку.
Вместе с этим звуком, парень почему-то сразу понял, что поиски Юли, которые он хочет начать, окажутся тщетны.
Звук, тем временем, нарастал, набирал силу.
Потом он, как и в тот раз, полетал немного над лесом, покружил. И в конце концов «пение» переместилось к озеру.
Виктор повернул голову к воде и заметил появившийся там, вдруг, туман. Белым полупрозрачным саваном он стелился над водной гладью озера, утопая своими дальними клубами в быстро надвигающейся тьме.
Парень уже знал, что может последовать дальше, поэтому быстро отвернулся в противоположную сторону и зашагал к легковому полноприводнику.
От осознания того, что, возможно, за его спиной, из тумана, уже сформировался призрак, и стоит ему на него посмотреть, как он тут же лишится воли… гипнотический взгляд «туманной девы» — это было нечто… Виктор прибавил скорость.
Ноги болели и не слушались, но даже на негнущихся конечностях парень быстро пришкандыбал к автомобилю.
