самого Кеслера. Другие варианты ситуация исключала. Значит, что остается? Действие! Немедленное! И акт первый будет называться — «фон Вор унд цу Грабитель». Следует поступить так, как еще только вчера подсказывала Кристина и против чего он столь горячо возражал. Но это было вчера! Сегодняшнее утро внесло качественную корректировку…
Когда Вилли Майер пришел к твердому решению, сомнения уже не тревожили его. Возбуждение исчезло.
1г работал четко н холодно. Не медлить! Сейчас Лу никто не мешал…
Вилли решительно поднял трубку и позвонил в штаб зопдеркоманды «Кюнсберг».
_ Прошу соединить меня с господином зондер- фюрером Краллертом!
Через минуту в трубке сухо отозвалось:
— Секретарь господина Краллерта, шарфюрер Кпн- це слушает!
— Мне нужен господин зондерфюрер лично! — категорическим тоном потребовал Майер.
— С кем имею честь?
— Говорит оберштурмфюрер Майер из особой группы оберштурмбанфюрера Хейниша. Слышали о нас?
— Безусловно! Прошу подождать минутку.
После недолгой паузы в телефоне отозвался другой, какой?то спесивый, утробно сытый голос:
— Краллерт слушает!
— Говорит оберштурмфюрер СС Вильгельм Майер. Имею сведения о нелояльной оценке деятельности зопдеркоманды «Кюнсберг» и вашей лично…
Он не успел закончить.
— Чудесно! — прорычало в трубке. От этого неожиданного слова Майер даже опешил.
— О таких новостях принято докладывать лично! — внушительно изрекала трубка.
— Понимаю…
— Не сможете ли приехать ко мне сейчас?
— Смогу!
— Сколько вам нужно времени для езды?
— Максимум полчаса.
— Чудесно! Через полчаса я жду вас для приема.
Подразделения зопдеркоманды «Кюнсберг» базировались непосредственно в Ставрополе. Штаб располагался в пригородном железнодорожном поселке Шиаковское. Вблизи товарных линий громоздились складские помещения зондеркоманды.
На мотоцикле туда — полчаса езды. Майер, выезжая к Краллерту, прихватил с собой противотанковую гранату и два толовых патрона, которые спрятал под откидным сиденьем коляски. Сама по себе такая предосторожность ничего не значила, ибо никто не ездит безоружным. Но было бы излишним, если бы сейчас взрывчатка попала кому?нибудь на глаза.
Майер гнал мотоцикл на полной скорости и приехал раньше обусловленного срока. Он сделал это для того, чтобы точно определиться во времени. Дорогу содержали в хорошем состоянии — воронки от авиабомб были засыпаны и заровнены. Но довольно большое их количество зияло вдоль пути, затененного деревьями.
Он закурил, не торопясь входить в помещение. Десять сэкономленных минут пройдут быстро. А ему они еще будут очень нужны — эти десять куцых минут…
Точно в назначенный час вошел он в штаб «Кюнс- берг» и поднялся на второй этаж по укрытым ковровой дорожкой ступенькам.
— Господин Майер? — встретил его в приемной шарфюрер Кинце.
— Вот мое удостоверение.
— Очень хорошо! Господин Краллерт примет вас немедленно! Прошу, заходите. — Он раскрыл дверь и заученным движением склонил голову.
— Оберштурмфюрер Майер прибыл по вашей просьбе, — доложил Вилли человеку в черном эсэсовском мундире, который стоял, раздвинув ноги, посреди великолепно и со вкусом убранного кабинета.
— Хайль Гитлер! — небрежно вытянул руку Краллерт, подчеркивая этим официальность предстоящей беседы.
— Хайль! — ответил Майер.
Краллерт стоял посреди кабинета, очевидно, не случайно: это позволяло ему не предлагать посетителю присесть за стол, заставить его служебно вытянуться, что обеспечивало между ними определенную дистанцию. Чувствовалось, что господин зондерфюрер, ожидая Майера, успел кое о чем подумать и сейчас не мог сообразить, как ему вести себя во время скользкой и каверзной для него беседы.
Он бросил на Майера тусклый взгляд и спросил:
— Почему вы решили поделиться своими… гм… новостями со мной, а не доложить непосредственно по службе?
— Считаю широкое разглашение излишним.
— Что ж, мысль верная. Что можете сообщить?
— Следователь нашей группы порочно отзывается о деятельности вашей зондеркоманды, а в связи с ней — о высшем составе немецкого командования.
— Фамилия?
— Кеслер!
— Чудесно! — кивнул головой Краллерт, хотя это утверждение никак не вязалось ни с выражением его лица, ни со смыслом разговора, — Садитесь, господин… э…
Он запнулся, припоминая фамилию посетителя.
— Майер! — мигом подсказал Вилли.
— Да, господин Майер! Прошу вас, садитесь, — он первый подошел к столу, подле которого стояло два роскошных кожаных кресла. — О чем же этот… как его?
— Следователь Кеслер!
— О чем же следователь Кеслер позволил себе… э… конкретно?
— Я не осмеливаюсь повторить дословно, господин зондерфюрер.
Краллерт со снисходительной благосклонностью подбодрил его:
— Офицеру, который печется об интересах рейха, нечего робеть. Излагайте смело. Суть!
Майер отозвался скороговоркой:
— Он обвиняет высшие чины вермахта в присвоении ценностей, которые принадлежат рейху. А вас, господин Краллерт, он прямо называет взяточником, который, пользуясь своим служебным положением, содействует преступлениям генералов — грабителей.
— Чудесно! — процедил Краллерт, но уже не удивил этим Майера. — Конкретные выражения помните?
— Барона фон Макензена он дословно обозвал так — «фон Вор унд цу Грабитель».
— Кроме вас кто?нибудь слышал?
— Так точно!
— Чудесно! Кто?
— Переводчик из группы Хейниша шарфюрер Бергер.
— Надежный человек?
— Уто женщина, зондерфюрер. Правдивая.
— Чудесно, чудесно, — пробормотал Краллерт, задумавшись. — Надеюсь, вы так же честно, с высоким чувством патриотического долга засвительствуете показания в присутствии представителей политической полиции?
Майер понимал, что до этого дело ни в коем случае не дойдет: слишком шатко было оно для самого Крал — лерта, чтобы о служебных злоупотреблениях и беспардонном воровстве кричать на весь белый свет. Тем не менее Вилли ответил твердо:
— Так точно!
